Проклятый город
Шрифт:
— Ты тоже. — Барнаби шевельнул стволом в сторону водителя.
Блондин нарочито зевнул:
— Что, кэп, шмонать будешь?
Барнаби грубо ухватил его за плечо и развернул на месте профессиональным движением:
— Непременно, Риттер. С тебя и начнем.
Белобрысый тип тоже проявил явную привычку к этой процедуре: демонстративно принял позу, позволяющую полицейскому сделать дело с наибольшим удобством. Капитан обхлопал наглеца и вытащил из подмышечной кобуры короткоствольный револьвер 38-го калибра.
— У меня разрешение
Дьюэйн обыскал двоих оставшихся.
— Ничего, — сказал он почти равнодушно.
— Обшарь тачку, — велел Барнаби напарнику, не отрывая взгляда от блондина. — Ну-с, кто эти два придурка?
Риттер ухмыльнулся, будто не слыша вопроса:
— Ордером-то ты разжился, начальник?
Барнаби прищурился:
— Для того чтобы прищемить хвосты паре крыс, ордер мне ни к чему.
— Да ну? Может, конституция с обеда изменилась, а я и не знал? — Белобрысый гангстер чуть ли не открыто смеялся.
Из-за седана вынырнул Дьюэйн с обрезом в руках:
— В машине чисто, а у поребрика валялась эта штука. Успели выкинуть, сволочи.
Риттер презрительно ухмыльнулся:
— Долгонько вам это доказывать придется…
Барнаби без замаха врезал ему в челюсть, и тот едва устоял на ногах, ударившись спиной о дверцу своего автомобиля.
Дьюэйн придержал за руку изготовившегося для второго удара капитана.
— Кэп… не подставляйтесь… У нас на них ничего… — прошептал он.
Блондин морщился и озадаченно тер челюсть:
— С работы вылетишь, начальничек, обещаю!
Барнаби вырвал руку и снова замахнулся, но Риттер, оставив вальяжные манеры, шустро отскочил подальше.
Капитан его не пытался настичь — махнул рукой всей компании, жестко приказав:
— В машину!
Троица бандитов угнездилась на заднем сиденье, полицейский водитель сел за баранку «трофейного» седана, Дьюэйн — за руль патрульной машины. Барнаби расположился впереди, рядом с Дьюэйном, наблюдая за задержанными в зеркало.
Риттер снова обрел уверенность в себе и принялся пророчествовать:
— Не получится нас запереть, начальничек. Не в этом городе.
Что ж, Риттер оказался неплохим пророком.
Едва они прибыли в управление, как там же, как джинн, соткался из воздуха, горя праведным возмущением, уголовный адвокат Хайми Крокер. Бандиты с достоинством удалились. Барнаби и Дьюэйн молча переглянулись. Кажется, они оба почти ожидали, что в последний момент Риттер обернется и торжествующе покажет неприличный жест. Но только почти: знали, что тот слишком хорошо для этого воспитан… гаденыш.
Когда дверь за процессией захлопнулась, Дьюэйн нарушил молчание:
— Прогресс цивилизации, шеф. Это не то что двадцать лет назад, когда мой батя возглавлял управление.
— Ну, Майк Дьюэйн был настоящим парнем. — Барнаби сплюнул сквозь зубы. — Он бы нас с работы выгнал в шею, если бы мы доставили ему этих типов, не раскровянив им морды. А сейчас у нас прогресс и цивилизация — и потому вместо настоящего парня сидит тряпичная кукла. Но и это бы еще ничего, если бы только кукла не была марионеткой… Слышь, а не пойти ли нам уже отсыпаться? Утром — в суд, между прочим…
После утреннего заседания суда был еще длительный разговор с помощником прокурора. Капитан Барнаби появился в управлении лишь ближе к вечеру. Дежурный сержант призывно взмахнул рукой:
— Шеф Гроган требует вас, капитан. Велел сразу к нему, как прибудете.
Барнаби покривился, вздохнул и направился наверх, в кабинет руководства. Ждать его не заставили, сразу допустили пред светлы очи начальства.
Обширный стол начальника управления полиции Грогана располагался так, что тот восседал спиной к окнам, лицом к двери. Входивший посетитель натыкался на грозный взгляд хозяина кабинета — ну, по крайней мере, так было задумано. А что хозяин этого кабинета слабо справлялся с ролью — дело уже совсем другое.
Его физиономия формой напоминала луну, хотя цветом больше походила на закатное солнце. Щеки нависали над воротником, казавшимся тесным, как строгий ошейник. Губы непропорционально маленького капризного рта вечно складывались в трубочку, будто начальник полиции вот-вот издаст протяжный жалобный свист. Остатки седых волос он зачесывал через лысину — обычная для слабых духом тщетная попытка замаскировать плешивость. Пухлые ручки имели обыкновение нервно вертеть ониксовую зажигалку.
— Вызывали? — хмуро спросил Барнаби.
Гроган кивнул как-то криво — будто сначала хотел отрицательно покачать головой и лишь в последний момент передумал.
— Присядьте, — не то попросил, не то скомандовал он. Дождался, пока Барнаби опустится в кресло, выбрался из-за стола и принялся расхаживать по кабинету.
Помельтешив туда-сюда, он остановился посреди кабинета в неловкой позе, вполоборота к подчиненному, и уставился куда-то мимо его левого плеча.
— Хорошенькие у нас полицейские, — заныл он, — без малейшего повода остановить машину с пассажирами, оскорбить действием одного из них, приволочь в управление… С какой целью все это, спрашивается, если у вас нет основания, чтобы запереть их хотя бы на ночь?
Барнаби вызывающе прищурился.
— Я остановил машину с гангстерами, — сухо ответил он. — С бандитами-профессионалами. Для превентивного досмотра. Один из этих крысюков из банды Кокси Сворма, по кличке Риттер, вел себя нагло. Я его слегка охладил. У него было оружие…
— И разрешение на это оружие, — услужливо подсказал Гроган. — На каком основании вы обыскали машину?
Взгляд Барнаби из вызывающего сделался прошивающим насквозь. Если бы шеф обладал немного большей чуткостью, он если не упал бы замертво — это уж вряд ли, — то хотя бы впечатлился. Но шеф был занят своими переживаниями.