Проклятый изумруд
Шрифт:
— В понедельник, — сказала она, улыбаясь. — Мы прилетаем в три тридцать.
— Идеальное время для обеда! Итак, в четыре?
— Лучше в полпятого.
— Договорились. Понедельник, полпятого, «Золотая дверь». Я сейчас закажу столик. На фамилию Грофилд. До встречи.
Гринвуд вернулся к Дортмундеру.
— Это ресторан, — объяснил он, — в зале международных рейсов. — Идём!
Они вышли и наткнулись на Марча, который поставил машину на стоянку и направлялся к ним. Поспешно рассказав ему суть дела, на ходу узнав
Ресторан находился на нервом этаже, напротив длинного эскалатора.
У подножья лестницы стоял Келп.
— Наверху. Жрут, сволочи, — доложил он.
— Они сядут на самолёт «Эйр-Франс» в 7.15 на Париж, — сообщил Дортмундер.
Келп заморгал.
— Откуда ты знаешь?
— Телепатия, — ответил Гринвуд.
— Пошли, — сказал Дортмундер.
— Я не так одет, — застеснялся Марч, — чтобы идти в подобное место.
На нём была кожаная куртка и джинсы; остальные в костюмах и при галстуках.
— А есть ещё другая лестница, по которой можно спуститься сверху? — спросил Дортмундер.
— Вероятно, но для публики открыта только эта.
— Хорошо. Марч, оставайся здесь на случай, если нам не удастся их перехватить. Если они пройдут, следуй за нами, но не пытайся действовать самостоятельно. Келп, Чефуик по-прежнему у телефонной будки?
— Нет, он сказал, что отправится в «Бар-и-Гриль».
— Хорошо. Марч, если кто-нибудь спустится, и ты исследуешь за ними, как можно скорее сообщи в «Бар-и-Гриль».
— Ясно.
Трое остальных поднялись по лестнице и по тёмному ковру прошли в большой холл, тоже достаточно тёмный. Метрдотель, французский акцент которого был менее очарователен, чем у молодой дамы из «Эйр Франс», подошёл и спросил, сколько их.
— Мы подождём наших друзей, прежде чем войти в ресторан, — сказал Дортмундер.
— Разумеется, сэр.
Метрдотель поклонился и исчез.
— Вот они, — прошипел Келп.
Дортмундер бросил взгляд сквозь занавес из зелёных пластмассовых листьев, разделяющий холл н обеденный зал — просторное, довольно пустое помещение. За столом около окна расположились майор Айко, Проскер и три молодых здоровых негра. Все они обедали. До отлёта оставалось ещё два часа.
— У меня нет желания схватываться с ними здесь, — добавил Коли. — Слишком много народу.
— Полностью согласен, — отозвался Дортмундер. — Будем ждать их внизу.
Он повернулся и начал спускаться, остальные последовали за ним. Они объяснили ситуацию Марчу и расселись в зале ожидания, не спуская глаз с эскалатора.
Было почти шесть часов, когда майор, Проскер и трое остальных, закончив, наконец, обед, спустились вниз. Дортмундер немедленно встал и направился к ним. Когда они его увидели, глаза их округлились от удивления. Дортмундер, широко улыбаясь, со словами «Майор! Какой сюрприз! До чего же я рад вас снова видеть!» кинулся к ним. Он схватил вялую руку майора и стал её трясти. Вполголоса Дортмундер добавил:
— Остальные тут, около меня. Если вы не хотите вызвать перестрелку, стойте спокойно.
Проскер оглянулся и воскликнул:
— Господи, они действительно все здесь!
— Дортмундер, — сказал майор, — я уверен, что мы сможем обо всём договориться!
— Ещё как сможем! — согласился Дортмундер. — Только мы вдвоём. Никаких адвокатов, никаких телохранителей.
— Гам… Вы не собираетесь применить насилие?
— Я — нет, майор, а как другие — не знаю. Гринвуд сперва пришьёт Проскера, это совершенно естественно, ну, а Келп, полагаю, прежде всего нападёт на вас.
— Вы не посмеете осуществить подобную операцию в таком людном месте, — предположил Проскер.
— Это идеальное место, — заверил Дортмундер. — Перестрелка, паника. Мы смешиваемся с остальными. Ничего нет легче, чем затеряться в толпе.
— Проскер, — вмешался майор, — не пытайтесь заставить их выполнить угрозы. В том, что он говорит, есть доля правды.
— О, чёрт возьми, — проговорил Проскер. — Хорошо, хорошо, Дортмундер! Так чего же вы хотите? Ещё денег?
— Мы не можем заплатить сто семьдесят тысяч долларов, — сказал майор. — Это просто невозможно.
— Двести тысяч, — поправил его Дортмундер. — Цена повысилась после третьей попытки. Но я хочу поговорить наедине. Пойдём.
— Пойдём? Куда?
— Просто поговорим, вот и всё. Ваши люди могут остаться здесь, мои люди останутся там, где они есть, а мы с вами пройдём немного дальше, чтобы поговорить. Пойдём!
Майор упорно сопротивлялся, явно не желая никуда идти, но перед натиском Дортмундера он вынужден был уступить и, наконец, тронулся с места. Дортмундер через плечо бросил остальным:
— Стойте на месте. Таким образом вы избежите перестрелки и всеобщей паники.
Дортмундер и майор неторопливо удалились вдоль длинной галереи, по одну сторону которой тянулись магазины. С другой стороны люди могли остановиться у перил и поглазеть, как унижают в таможне их возвращающихся из-за границы родных и прибывающих зарубежных друзей.
— Дортмундер, — начал майор, — Талабво — бедная страна. Я смогу наскрести немного денег, но никак не двести тысяч долларов. Может, тысяч пятьдесят… Но больше у нас просто нет.
— Вы собирались нас надуть с самого начала! — обвинил Дортмундер.
— Не стану лгать, — кротко признался майор.
В зале ожидания Проскер обратился к трём чернокожим мужчинам:
— Если разбежаться в разные стороны, они не посмеют стрелять.
— Мы не хотим умирать, — возразил один из негров, и остальные согласно закивали.
— Они не станут стрелять! — настаивал Проскер. — Разве вы не понимаете, что затевает Дортмундер? Он отберёт у майора изумруд.
Негры обменялись взглядами.