Проклятый Легион
Шрифт:
— Ну? — потребовал ответа Модер—Та. Болдуин напрягся.
— Да, я выскажу свое мнение, даже если это будет идти вразрез с интересами военного командующего.
— Прекрасно, — прошипел Модер—Та. — Ты не пожалеешь.
Несколько биотел развели костер в углу бывшего офиса администрации. Дым от костра скапливался под потолком, прежде чем выйти через временную трубу.
Существует масса мнений относительно того, что лучше горит, но майор Ральф Хоскинс предпочитал хорошие толстые руководства, сочиненные какими–то идиотами на Альгероне, так как они были очень сухими и давали фиолетовое пламя.
Он
— Майор Хоскинс?
Голос принадлежал сержанту Айерс.
— Да?
— Хадатане прислали эмиссара с белым флагом.
В глубине души Хоскинс удивился, откуда инопланетяне знают, что означает белый флаг, но тут же отбросил эту мысль. Он устал, очень устал, и ему не до загадок.
— Ну и что? Застрелите ублюдка и заберите флаг. У дока не хватает бинтов.
— Сэр, этот ублюдок — женщина, полковник. Утверждает, что она с Мира Уэбера.
Хоскинс повернулся спиной к костру. Айерс было почти не видно под многочисленными слоями одежды. Ее белоснежная парка была измята. В том месте, где пуля попала сержанту в левый бицепс, расплылось красное пятно.
— С Мира Уэбера? Это невозможно. С ним первым разделались. Никто не выжил.
Айерс пожала плечами. Ее одеяния едва шевельнулись.
— Да, сэр.
Хоскинс застонал. Ситуация достаточно плоха и без бродящих тут бездомных полковников.
— С ней есть гады?
— Нет, сэр. Во всяком случае, близко нет.
— Ладно, сейчас иду. Черт побери, неужели человеку нельзя ни минуты отдохнуть?
Айерс сочувственно покачала головой.
— Это Легион, сэр. Если не одно, так другое. Хоскинс застегнул молнию на куртке, сунул частично согретые руки в карманы и направился к запасному выходу. Электрические лифты отбросили копыта вместе со всем остальным.
Открыв стальную пожарную дверь, Хоскинс подождал, пока мимо протопает возвращающийся патруль, и стал подниматься. Лестница была густо покрыта полузамерзшей грязью и завалена мусором и пустыми гильзами — остатками от той ночи, когда хадатанские десантники проникли за внешние укрепления и пробрались внутрь. Что было ошибкой, так как они прибежали прямиком в объятия двух бойцов И.
Хоскинс не спал двое здешних суток и, одолев четыре марша лестницы, уже с трудом переводил дыхание. Струйки нагретого его легкими воздуха растворялись в окружающем холоде. У главных дверей майор остановился и кивнул часовым киборгам в ответ на их приветствие.
— Пошли прогуляться, сэр?
— Да, подумал, не сбегать ли за хорошим холодным пивом?
Борги засмеялись и открыли бронированную дверь. Она отъехала в сторону с противным визгом. Едва Хоскинс
База была построена внутри небольшого холма — хоть это проектировщики сделали правильно — и имела 360–градусный обзор. Окрестные поля были белые от свежевыпавшего снега. Он спрятал трупы, которые никто уже не хоронил, и придал базе красоту, которой она не заслуживала. Город Лопорт появился сквозь пелену снегопада и снова исчез. Его почерневшие шпили обвиняюще указывали в небо, а его жители были погребены под расплавленным жаром бетоном. Это было настолько ужасно, настолько жутко, что не укладывалось в голове.
Лейтенант Марвин Матату материализовался словно из воздуха. Капюшон, защитные очки и шарф закрывали все, кроме узкой полоски коричневой кожи от одной щеки до другой.
— Майор.
— Лейтенант.
— Айерс нашла вас?
— Да. Что это за чепуха с белым флагом?
— Понятия не имею, сэр. Нам привести женщину?
— Ее видно отсюда?
— Да, сэр. Прямо и около тридцати футов влево. Рядом со сгоревшим бронетранспортером.
Хоскинс принял бинокль, почувствовал, как холод укусил его за кисти, и навел резкость. Бронетранспортер был подбит в первый день. Всего четверо суток назад, а кажется, месяц. Он посмотрел влево, нашел маскировочный костюм и остановился. Женщина стояла неподвижно, как на построении, держа древко в правой руке. Белый флаг рвался на ветру. Ее капюшон был откинут, чтобы показать лицо, и майора поразило, какая она хорошенькая и очень, очень озябшая. Хоскинс передал бинокль Матату и запихнул руки в карманы.
— Как она связалась с нами?
— На частоте четыре, сэр. Она знает радиопроцедуру вдоль и поперек.
— И она утверждает, что она с Мира Уэбера?
— Так точно, сэр.
— Ладно, Марв. Проверьте ее сканером, приведите и пусть Айерс ее разденет и обыщет. Если она солгала, застрелите.
— Слушаюсь, сэр.
Норвуд уже решила бросить эту затею и возвращаться к хадатанам, когда заработала рация.
— Оставайтесь там, где стоите. Конвой придет за вами.
Снег повалил сильнее. Белые хлопья кружили вокруг нее, подобно бабочкам, ищущим, где сесть, и небо словно опустилось к земле. Это было хорошо, потому что чем меньше Норвуд видела истерзанную поверхность Фрио II, тем лучше.
Легионеры возникли перед ней будто из–под земли. Они носили белоснежные парки, зеленые береты и эмблему прославленного 2–го воздушно–десантного полка: крылатую руку с кинжалом. Четверо из них встали лицом наружу на случай нападения, а пятый провел сканером по всему ее телу.
Норвуд стояла совершенно неподвижно, сдерживая эмоции. Ее переполняла гордость. Гордость за этих мужчин и женщин, которые держались, держались и держались вопреки всему. Лишенные поддержки, на которую имели право, сражающиеся против целого копья, они держались. О, как ей хотелось схватить винтовку и встать рядом с ними плечом к плечу.
Легионер со сканером кивнул остальным и спрятал прибор.
— Хорошо, — сказал капрал. — Вы чистая. Следуйте за Баджи и не забывайте ставить ноги точно туда же, куда и он. Здесь повсюду мины.