Проклятый лорд
Шрифт:
Но я уже ничего не видела, сознание померкло.
Эпилог
Спустя 4 года.
– Ты сейчас мне здесь всё испортишь, глупая девчонка! – проворчал Леннард Вебстер, подбегая к котлу с булькающим через край зельем.
– Простите, – с досадой проговорила я, делая попытку встать.
– Да сиди уже, – махнул он рукой. – Куда тебе…
Я послушалась, удивляясь, как это я вообще умудрилась так задуматься, что чуть не проворонила зелье. Впрочем, в последнее время со мной это случалось довольно часто. Если и дальше буду такой
– Это будет лучшее зелье, которое вы придумали! – польстила я учёному.
Он победно сверкнул глазами, но затем нахмурился:
– Моё лучшее зелье ты сварила без меня! Одни Амони ведает с кем! Нож в спину! Предательство, которого не ждёшь, вот что мне уготовила моя лучшая ученица!
Бедный, бедный Августин… Я была в отчаянии в тот день, когда Реймонд вытащил меня из горящего замка Ла-Рок с помощью Перуна, бросившегося искать помощь. Спаслись все, кроме него. Иногда мне казалось, что Августин сделал это умышленно: остался в замке, зная, что сгорит. Его тело, его кровь – ужасное оружие, созданное им же самим. Он пошёл на это, чтобы исправить ошибки, сделанные столетия назад, повлёкшие за собой ещё большее зло, чем война лордов Арванда. Но был ли он виновен в том, куда его привёл пытливый ум? Вряд ли мы, смертные, могли знать ответ на этот вопрос, а Амони и Селайна молчали.
– Вы знаете, что выбора не было, – уже привычно отбила претензию я.
– Но от этого не менее обидно! – фыркнул Леннард Вебстер.
– Зато я всё видел, – вставил Перун. – Зелье сработало лучше некуда! Вы гениальны! Великолепны!
Я закатила глаза, слушая хвалебные речи Перуна. Зелье и правда сработало, вернув вампирам их человеческую сущность. Безусловно, не все были этому рады. Но время сгладило острые углы.
Оруан, выживший в пожаре, стал просто человеком. Его даже представить было непросто в такой роли… Я видела величайшего из вампирских лордов лишь мельком, когда его отводили в тюрьму, но образ сломленного Виндроуза навсегда засел в моей памяти, как напоминание – ничто не вечно. Однажды, даже будучи сильнейшим и могущественнейшим интриганом, можно допустить оплошность, которая может стоить тебе всего.
Забытый всеми брат, на столетия запертый в подвалах Ла-Рок, которого он давно списал со счетов… И вот чем всё обернулось…
Сплетая заклинание, я лишилась того, что забрала у Хеллы, и порой чувствовала пустоту, хоть никому в этом и не признавалась. Возможно, потому что такова моя суть, пусть и наполовину. Демоническая кровь жнецов душ требовала своё. Но мой секрет был надёжно скрыт друзьями и дорогими мне людьми. Я знала, что, быть может, пройдут столетия, прежде чем такие как я смогут открыто заявить о себе.
Дверь в лабораторию отворилась, издав тихий скрип.
– Почему ты здесь? – услышала я обеспокоенный голос Реймонда. – Это он тебя заставляет?
– «Он», между прочим, здесь! – возмутился магистр. – А её и заставлять не надо, с самого утра в лаборатории торчит!
Реймонд подошёл, склонился и поцеловал меня в лоб. Я прижалась к нему, чувствуя, что засыпаю.
– Ты доведёшь мою жену! В её-то положении! – принялся отчитывать наш Архимаг Леннарда Вебстера.
Мы, конечно, поженились с Реймондом. Примерно на втором году обучения я сдалась, решившись
– Ну-у, знаете! Я даже велел Перуну нарисовать картинку, что беременным вход воспрещён! Вы видели на двери? Думаете, Ада меня слушает? – принялся защищаться учёный.
– Мне осталось доучиться последний год, – вяло запротестовала я. – А зелья нужно сдавать по усиленной программе. Ты же знаешь, Рей, как это важно для меня…
– Здесь ужасная вонь, мы уходим, – безапелляционно заявил Реймонд.
Я успела лишь встать, а телепорт уже перенёс нас в Белую Башню.
– Эй, – возмутилась я. – Вообще-то, я не закончила с зельем.
Муж привлёк меня к себе, ласково гладя по волосам:
– Если ещё раз там появишься в ближайшие месяцы, клянусь, я разнесу всю лабораторию к демонам.
– Прекрати, – пробубнила я. – Мне ещё экзамен сдавать.
Реймонд осторожно положил руку на мой едва начавший округляться живот:
– Это может быть вредно для малыша!
Я искренне хотела доучиться, попрактиковаться несколько лет, а потом уже думать о детях, но… что получилось, то получилось. Первое время я переживала, но теперь чувствовала себя самой счастливой на свете. Кто бы мог подумать, что мой любимый станет таким заботливым отцом.
– Зелья никак не влияют на ребёнка… Анна беременная часто проводила время в лаборатории с Лансом и, как видишь, ничего не случилось, – отмахнулась я.
С тех пор как появилась возможность, снова быть людьми, почти все вампиры ей воспользовались. В том числе и два самых дорогих мне. Анна снова смогла стать ведьмой, а Лансель простым человеком. Теперь уже «обычный» муж нисколько не смущал подругу-колдунью, своё счастье они ждали ни один десяток лет. Алана уехала в Арванд, выйдя замуж за Венрика Дервина, этого я от неё точно никто не ожидал, но я была очень рада. Она точно заслужила быть любимой.
– Я предпочитаю не рисковать, – Реймонд, не дожидаясь моего ответа, склонился ко мне, оставляя на губах нежный поцелуй. Я потянулась в ответ, мягко прикусывая его нижнюю губу.
– Люблю тебя, – прошептал он, покрывая короткими поцелуями мои щёки и лоб.
– И я тебя люблю! Эй, прекрати! – захихикала я, пытаясь вырваться, но он крепко удерживал меня, не оставляя даже шанса на спасение.
Реймонд рассмеялся в ответ, увлекая меня на балкон. Я зажмурилась от яркого света – покои были почти на самом верху Белой Башни. Шен, казалось, стало ещё ближе, закрывая собой большую часть неба.
Мы подошли к краю. Внизу распростёрся разноцветный Йонинберг, прекраснейший из городов Милинора. Сейчас я не обманывалась красотой Авалона, как тогда в Соране, когда впервые увидела два солнца на чужих небесах. Теперь я знала, какие опасности таит в себе этот чудесный и полный неожиданностей мир. Но сейчас и я была его частью. И была здесь счастлива с мужчиной, которого любила несмотря на все его недостатки. Любила уже не той восторженной влюблённостью восемнадцатилетней девушки, млеющей перед самым сильным колдуном Авалона. А другим, более глубоким чувством, корнями, вросшим в меня.