Проклятый оборотень. История одной потерянной души

Измерение Гандиары – одно из красивейших мест, где я когда-либо был за всю свою жизнь. Вечно цветущие луга, дремучие леса, в которых живут самые невероятные волшебные существа. Лазурные озера с чистейшей водой, водопады и дикие скалы. Мир пропитан магией, в каждой травинке и букашке живет нить волшебства, наполняя весь мой мир яркими красками. Два пламенных шара над головой. На Терре, в измерении моей любимой, такие светила называют звездами, Солнцем. В моем же мире это Араж и Янор. Братья-близнецы, которые освещают наш мир и дарят тепло. Аналогия глаз волка в ночи.

Они могут сверкать из-за особого слоя – мембраны – находящегося за сетчаткой.

Когда наши солнца заходят, и весь мой мир накрывают мрак и тьма, восходит Авина – синяя звезда. Она прекраснее любого светила, ее синее мерцание позволяет нам, волкам, оборачиваться в свою сущность и наслаждаться ее даром – силой и свободой. Моя любимая называет ее луной. Что ж, название мне нравится. Но когда я увидел луну в ее измерении, она показалась мне подавленной и тихой, не такой яркой и ясной, как наша Авина. И лишь раз в месяц, когда пройден полный цикл восхождения синей звезды на Гандиаре, она прячется на целую ночь. В эту ночь новолуния, как говорит моя суженая, волк теряет свои силы и становится уязвимым. Он не может обернуться полностью, раны на теле не заживают, остаются навечно.

Мы поклоняемся Авине. В ночь ее полной силы стаи собираются в лесу и празднуют. Волчицы находят свои пары, и образуются сильные связи для продолжения рода. Так мой отец нашел свою избранную, ту единственную, которая подарила ему наследника. Стивар и Лоралин навсегда останутся самой прекрасной и гармоничной парой на всем белом свете, благословленные Авиной.

Они жили счастливо, но недолго. Моя мать погибла по нелепой случайности: она забрела в лес куда дальше, чем следовало, и, оступившись, провалилась в ущелье. Слишком долго ее искал отец, и даже их сильная связь не помогла ему. Она умерла в муках, истекая кровью.

Дом – это место, где живет любовь, где рождаются воспоминания, где всегда есть друзья, где никогда не кончается смех. Дом – это отправная точка любви, надежды и мечты. Там, где мы любим, и есть дом – дом, который могут покинуть наши ноги, но не наши сердца!

Оливер Уэнделл Холмс

Допустим, я превратилась во что-то темное, страшное, обреченное на вечные скитания по мирам в одиночестве. Допустим, я хотела убить все живое, столкнуть лбами тех, кто заставил меня стать такой! Даже если вдруг кто-то решил бы, что я не права и каждый может быть брошен, каждый может оказаться в такой ситуации, как моя, то мириться с этим я не собиралась! Я решила, что пришло время отомстить и заставить весь мир страдать!

Я страдала, металась от безысходности и когда поняла, что только он во всем виноват, начала с его мира – мира Гандиары.

Я сотни раз убивала его самыми изощренными способами: чума поражала клан, дикие племена разоряли город и убивали его, естественно, спровоцированные моими потугами. Я убивала его

сама: топила в лазурном озере, держа за ногу, пока его легкие не наполнялись водой и он в агонии не замирал в моих руках. Сжигала его в собственной постели, «случайно» уронив свечу на ковер. Пламя тогда охватило бархатные шторы, и постель вспыхнула, как щепка. Он истошно вопил, захлебываясь своими страданиями. А мне все было мало! Я не могла насытиться его мукой! Мне нужно было, чтобы он молил меня о прощении, молил о пощаде! Но он будто и не знал меня. Я приходила к нему во снах, а он отмахивался от меня. Я приходила наяву – и снова он бросал на меня короткий взгляд и проходил мимо.

Я решилась на отчаянный шаг – убить его еще до рождения. Убивала Лоралин каждый раз, когда она беременела. Но в этот же миг все меркло и начиналось сначала. Я металась во времени в тщетной попытке уничтожить его! Но он снова возрождался. Снова и снова… И снова… И каждый раз он не помнил меня!

***

Это был прекрасный день для смерти, не находите? Араж и Янор светили так, что глаза слезились, и щуриться больше не было сил, так светло, что лицо болело. Я прикрыла глаза рукой и уставилась вдаль. Вот она! Идет вдоль ущелья, совсем рядом с обрывом. Странная женщина, никакого чувства самосохранения.

– Прррри-ве-е-е-ет, – я медленно приближалась к девушке. Как же ей идет беременность, живот только начал округляться, правильные черты лица, нежное тело, одетое в свободное платье в пол. Жаль, что снова придется ее убить.

– Доброго времени тебе, прекрасная дева, – она подняла на меня свои голубые глаза и улыбнулась. Хм, не испугалась моего вида, ведь я темная ведьма, даже самой на себя смотреть в зеркало противно. Серая кожа, черные губы, ритуальные метки на лице. Я их не ставлю, они появляются сами собой, от моих деяний, как наказание, видимо.

– Прррррекррррасная? Ты, веррррно, сле-е-е-па, корррроле-е-е-ва? – я даже остановилась перед ней, перестав приближаться и рассматривать перспективу, где лучше ее придушить…

– Ты очень красива. Под всем этим черным одеянием и татуажем ты невероятно красива, я вижу, – она сделала пару шагов ко мне и коснулась моего лица, приподняла за подбородок лицо и внимательно присмотрелась. – Да, именно так, как я сказала.

– А ччччто ты здессссь делаешшшшь одна? Где присссслуга или твой ссссупрррруг? – я отвернула свое лицо и снова уставилась на нее. План пора приводить в действие, или я так разомлею от ее речей, что не смогу убить, и снова придется встречаться с ним.

Да, это моя первая встреча с Лоралин, когда я решилась с ней побеседовать. Почему? Не знаю, просто убивать тело мне надоело, скучно. А вот убить человека, с которым когда-то говорил… Я решила, что стоит попробовать, может, хоть какие-то новые эмоции получу?

– Я… подумала прогуляться, – она пожала плечами и направила свой взор куда-то вдаль. – Подышать воздухом вне стен замка. Там все суетятся вокруг меня. Устала от них. Да и мой сын хочет покоя, как и я, – она улыбнулась и погладила свой живот. – Хочешь прикоснуться? – она схватила мою руку и приложила к своему животу. Я дернулась, чтобы высвободиться, но она настырно удерживала мою ладонь на своем животе. Вот тот самый момент, я дернулась сильнее и, уперевшись в ее плечо, толкнула.