Проклятый рейс
Шрифт:
Вы тоже попробуйте, – уговаривал он ребят.
– Рыжик, ты, наверное, с ума сошел! – пугались за него друзья. – Зачем тебе наркотики? К ним привыкают быстро.
Чувствительная Марина даже заплакала:
– Петенька, умоляю, не надо больше экспериментировать, попробовал и хватит, остановись уже.
Рыжик действительно больше к героину не прикасался, да и к травке тоже, но не из-за друзей: просто он был слишком независим. Юноша терпеть не мог, если что-то (или кто-то!) подавляло его сильную и свободолюбивую личность.
Петькины эксперименты с судьбой на этом не прекратились:
Петр Степанов жил без забот и хлопот, и окружающие думали, что ему все нипочем, все вызывало смех, развлекало. Юноша находился в том счастливом состоянии духа, когда жизнь кажется невероятно длинной, молодость –бесконечной, а проблемы –пустяковыми. Невдомек было Петьке, что провидение приготовило такую проверку, что она станет водоразделом его судьбы.
На даче
Родители Вадика отправились в отпуск, доверив сыну ключи от садового домика и полив огорода, поэтому будущие светила науки (пока только в мечтах!) и Петька приехали к Макаровым на дачу отпраздновать окончание сессии. Ребята купили мясо для шашлыков, запаслись пивом, модной музыкой и уютно устроились в беседке, не предполагая, что могут стеснить соседей. Это в городе они, кроме Рыжика, были серьезными студентами, а здесь – обычными молодыми ребятами, легкомысленными искателями приключений со своими «тараканами» в голове. Разгоряченные алкоголем и вкусным ужином, они веселились от души.
Наконец есть и пить надоело. В беседке, увитой зелеными ветками декоративного винограда, было уютно. Мягкий свет лампочки, вокруг которой кружилась и тоненько звенела мошкара, накрывал куполом стол, а углы беседки оставались в темноте. Духота летнего дня уступила место приятной прохладе. Уютная атмосфера вечера располагала к неспешному разговору.
Болтали о том, о сем, тем специальных не было, просто незначительный «треп». Сергей рассказывал о летных делах, о первом опыте пилотирования, правда, пока на тренажере. Вадик – об операции на сердце пациента, на которой он недавно побывал, и о своих впечатлениях и волнении, пережитых им. Оля и Марина обсуждали страницы модного журнала, который нашли в доме. Рыжик просто потягивал пиво и слушал друзей. Рассказывать о том, как день за днем ремонтирует машины, было неинтересно. Вяло перебрасывались репликами, пока Вадик не затронул больную тему –воспитание Рыжика.
– Петька, ты сколько еще в автомастерской пропадать будешь? – спросил парня закадычный друг. – Учиться не собираешься? Опять прошляпил экзамены?
– А зачем? Мне и так кайфово, – лениво растягивая слова, ответил захмелевший Рыжик, – вот вы учитесь, а жить по-настоящему, когда начнете?
– Когда вуз закончим, тогда и начнем, –отложив журнал, вступила в разговор Марина.
– Ничего у вас не получится. Не будет ни денег, ни времени, ни свободы. Сколько еще лет пройдет, прежде чем самостоятельными станете.
– С тем, что будет предельная занятость и трудное финансовое положение, я согласен, – поддержал беседу Сергей, – но Москва тоже не сразу строилась. А что ты понимаешь под самостоятельностью? Пить, курить, гулять без ограничения?
– Конечно, не так примитивно, но и это неплохо, – сверкнув ямочками, рассмеялся Рыжик. – Правда, я имел в виду немного другое. Я говорил о свободе самостоятельно ставить жизненные цели и отвечать за действия и поступки. Вот, как я, например.
– А разве сейчас не мы решаем свою судьбу? – спросила Оля.
– Вряд ли. Оля, вспомни, о чем ты мечтала в детстве?
– Я хотела быть профессиональной танцовщицей.
– Вот! А учишься на экономиста, потому что так решили твои родители из практических соображений. И ты хочешь сказать, что сама жизнь спланировала?
– Ну, не так уж это и важно, кто планирует. Предки лучше знают, что для нас хорошо, – возразил Сергей.
– Не скажи! Это очень важно. Вот и ты, Серега, целиком от родителей зависишь, сам в своей жизни ничего не решаешь. Тебе так удобно.
– Конечно, а как иначе я встану на ноги? Родные мне сейчас помогают, а когда получу профессию, тогда я им.
– Как же, будешь ты помогать и поддерживать! Такие вот помощники до старости с родителей деньги тянут. Сначала маленькую комнатенку надо, потом старенькую машину, затем отпуск крутой за границей. А там, глядишь, очередь большой квартиры придет, и авто захочется поменять. Аппетиты растут, в своем кармане деньжат не хватает, лезут в родительский. И так бесконечно.
Рыжик выпалил эти слова на одном дыхании, и по лицам друзей увидел, что перегнул палку. Слишком увлекся обобщениями и совсем забыл, что друзья его не такие уж и бессовестные эгоисты. Ребята родились в благополучных семьях, где родители ответственно подходили к воспитанию детей. Обвинения были явно необоснованными.
Петька мило улыбнулся, по привычке надеясь, что поразит друзей обаянием, но его испытанный приемчик не сработал. На парня обрушился шквал возмущенных реплик. Он приставил палец к виску и, дергая головой, делал вид, что каждая из них, как выстрел, сражает его наповал:
– Вот балабол!
– Бах!
– Ну, ты и завернул!
– Бах-бах!
– Ты, друг, что-то о нас совсем плохого мнения.
– Во-во. Не такие уж мы и гадкие.
– Бах-бах-бах!
– Ты, Бро, гордишься тем, что уже работаешь, и деньги ни у кого не берешь.
– Зато ты образование не получил.
– Ой-ой-ой! Подумаешь, образование. Кому оно нужно? Толпы образованных мало зарабатывают.
– Ничего подобного. Ты судишь обо всем со своей колокольни.
– А может, она выше, чем твоя?
– Не знаю, выше или нет, а мы выучимся, начнем расти, а ты все на том же примитивном уровне жизни останешься, –выпалила вдруг Марина.
– И почему это мой уровень примитивный? Ты бы с дураком и разговаривать не стала, – обиженно насупил брови Рыжик, понимая, что теперь пришла его очередь обороняться.