Проклятый
Шрифт:
— 10 —
Август, 2010 год
Базель-Штадт. Беттинген
Гаррет Маккивер
Я так и не понял, как оказался у неприметной темной двери в южном крыле резиденции. Здесь погром, учиненный незваными гостями, не так сильно бросался в глаза. Где-то внутри зародилось дурное предчувствие, которое я загнал подальше.
Она стояла у окна спиной ко мне. Полуденные лучи солнца, затейливо играли бликами на черных, как смоль волосах.
— Я ждала тебя. — Многоликая не повернулась.
Я ничего не ответил. Молча прошел по комнате и опустился на стул. Мое внимание сразу привлекла грубая трещина прямо в центре небольшого круглого столика. Словно кто-то воткнул в столешницу нож со всей силы. Странно.
Оракул оказалась рядом. Она взяла меня за руку и коснулась браслета на запястье.
— Рагнар постарался, — ее голос звучал с усмешкой. — Он боится тебя. В этих браслетах его энергия, он отошел от канонов закалки титана и серебра.
Раздражение и злость снова завладели мной.
— Сам уже догадался.
В этом и заключалась индивидуальная магия каждого из заклинателей. Существовали единые для всех формулы, схемы плетения. Как заклятие «Хрустальной цепи» или «Волны силы», как создание браслетов, способных сдержать магию и нечеловеческую силу. Но если маг, создавая такие браслеты, вложит часть себя, своей энергии и знаний, то кроме него их никто не сможет снять. Есть, конечно, другой выход — смерть создателя этих украшений. С заклинателем умирает и его магия.
Я ощущал холод металла, что касался кожи и в который раз потер руки. Рагнар действительно постарался. Теперь я мало чем отличался от человека. Обращение невозможно, инстинкты ослабли, регенерация замедлена, серьезное ранение было вполне способно меня убить. И если раньше я подавлял Зверя внутри себя, теперь с этим справлялась магия. Мне уже доводилось носить подобные оковы, но очень давно.
— Не молчи, раз пришел, — голос провидицы вырвал меня из размышлений. Она стояла рядом и ждала. А я думал над нашим разговором перед советом.
— Ты говорила, что за Марилли придут. Кто? Это как-то связано с нападением?
Вопросы не давали мне покоя. Я сломал себе голову, пытаясь на них ответить. Но в тот момент у меня было предчувствие, что вразумительного ответа я не получу.
В этом была вся она. Слова Оракула порой не имели смысла, а иногда, все, что она говорила, являлось откровенной ложью. Я всегда чувствовал, когда кто-то врет, или испытывает страх, это элементарные инстинкты присущие Зверю. Но понять, когда обманывает Многоликая, мне было трудно. Ее эмоции невозможно прочитать по лицу, увидеть в глазах. И потому, думать над ее очередной загадкой, пытаться отличить виртуозную ложь от правды или выбрать крупицы правды из виртуозной лжи, мне порядком надоело. Иногда я думал, что разгадал все ее уловки, но с каждым разом она преподносила новые сюрпризы.
— Магия, которой обладает эта девушка, уникальна.
— О ком ты говоришь? Кто-то из семей? И что значит невозможное?
Я лихорадочно соображал и задавал вопросы, чтобы не упустить момент, пока эта бестия настроена на нормальный разговор. Перед Советом она сказала, что Мари изменит наши жизни. Мою жизнь.
— Ее магия может обратить твое проклятие.
— Как тебя понимать?
Морок исказил реальность. Не прошло и доли секунды, а передо мной была уже не Оракул, а Марилли. Я напрягся, погружаясь в те ощущения, что испытал на Совете. Дикое первобытное желание. Браслеты обожгли запястья, врезались в кожу острыми ледяными иголками. Их магия усмиряла. А ведь напротив меня была даже не настоящая Мари.
— Видишь? — провидица положила руки мне на плечи. — Это страх! Зверь видит и чувствует то, что способно его погубить. Потому больше всего, он желает ее крови. Ведь так?
Сердце отбивало бешеный ритм. Заклятие морока стало рассеиваться.
— Да, — только и удалось произнести мне.
— Значит, — она улыбалась, хитрые нотки звучали в ее мелодичном голосе. Многоликая вновь была собой. — Я права. Большего мне не открыто.
Мне показалось, что последние слова были сказаны с некой обреченностью.
Мари похитили из больницы и определенно это были те же, кто совершили нападение на резиденцию. На Совете она говорила о странных видениях и измененных. Одного из них, ей уже довелось увидеть минувшей ночью. От этих мыслей стало кто-то не по себе. Вина? Я винил себя за то, что напугал ее. Я не мог даже и предположить, какой ужас она испытала, когда Зверь шел на нее. Если бы не магия Рагнара, кто знает, чем бы все могло закончиться.
— Что ты сказала Лайнелу?
Ее наверняка уже вызывали на разговор. Оракул короля должна знать все и говорить о том, что ей открыто. Предотвращать то, что может случиться или помогать разбираться в том, что произошло. Но порой я думал, что Многоликая какой-то неправильный Оракул. Она только и делает, что играет в какую-то только ей самой понятную игру. Провидица была для меня загадкой, которую я пытался разгадать на протяжении своей долгой жизни.
— То, что он хотел услышать.
Что и требовалось доказать. Она присела на край стола и слегка склонила голову. Я же медленно поднялся, подошел к ней почти вплотную и, наклонившись, прошептал:
— Ты ведь знаешь, кто это был.
Осторожно я коснулся ее волос и потянул прядь на себя.
— Я чувствую его запах на тебе. Он был здесь, в этой комнате.
Предчувствие, которое я старался загнать куда подальше, подтвердилось, когда я шагнул через порог. Аромат лавандового масла и воска не позволил сразу различить посторонние запахи. Магия браслетов глушила мои обостренные чувства и пришлось долго принюхиваться. Теперь я явственно ощущал его недавнее присутствие. Трещина в столе не могла появиться сама по себе. К тому же, он прикасался и к Многоликой.