Проклятый
Шрифт:
Серость предрассветных сумерек разбавила темноту. Я прислонился лбом к холодному стеклу. Не знаю, сколько времени я простоял так, смиренно ожидая, пока безумие не уйдет. Утренняя заря постепенно рассеивала ночные тени. Первые солнечные лучи озарили кроны высоких деревьев.
Мне нечасто снились сны. За редким исключением это были картины из прошлого: то, что я переживал раньше. Чаще всего они представали в исковерканных формах. Картинки сменяли друг друга, пробуждая то, о чем не хотелось вспоминать. Я видел смерть Амелии и не раз возвращался в тот день в своих кошмарах. Порой мне снилось, как я обращаюсь в Зверя и убиваю ее.
Видение. Вот что это было! Лишь один человек был способен на такое. Тьма ее раздери! Она отказалась отвечать на вопросы, а теперь играла с моим подсознанием.
Я отошел от окна и только тогда обратил внимание на свои руки. Кровь коркой засохла на запястьях. Вот почему боль в видении была такой сильной. Пальцы дрожали, как у наркомана или запойного алкоголика, которому хотелось выпить. Выпить. Я сжал кулаки и поплелся к бару.
Откупорить бутылку получилось с трудом, и я едва ее не уронил, пытаясь налить виски в бокал. Браслеты прожгли кожу почти до костей и исцеление едва началось. Алкоголь помог немного прийти в себя. Я старался не думать об увиденном. Стоило привести себя в порядок, а заодно и мысли. Я принял душ, переоделся и решил, что пора наведаться к проклятой бестии и вытрясти из нее всю душу. Оставалось надеяться, что завещание она успела написать еще много веков тому назад. Я мог простить ей ложь, понять, что тайны, которые она хранит действительно лучше не знать. Но подобное — никогда. Если то, о чем я думал, окажется правдой...
Дверь была заперта. Я стал громко стучать, но никто так и не открыл. Помедлив, я провернул ручку, морщась от боли в еще не зажившем запястье, и та осталась у меня в руке.
Скромные покои Многоликой оказались пусты. Одинокая свеча догорала напротив большого зеркала, свет постепенно таял в утренних лучах солнца. На полу блестел и переливался алмазной крошкой песок. Я неосознанно коснулся клавиш рояля и опустил крышку. Многоликая была затворницей и редко покидала свои комнаты. Может, ей захотелось подышать свежим воздухом? Или она знала, что я захочу с ней сделать после подобной выходки и решила не искушать Судьбу?
Из столовой снизу доносились соблазнительные ароматы выпечки и свежесваренного кофе. Я вспомнил, что за прошедшие сутки почти ничего не ел. Увы, перед завтраком, у меня оставалось еще одно незаконченное дело.
В резиденции навели порядок. Я на секунду остановился и задумался о том, что всех этих смертей можно было избежать. Ведь это было во власти Многоликой. Одно ее слово могло предотвратить нападение. Но она не сказала его, а напротив, была замешана в этом. Она виделась с ним, с тем заклинателем. Желание оторвать ей голову резко возросло. Почему я не сделал этого в нашу последнюю встречу, а как идиот, слушал ее басни?
По пути в столовую я заглянул в кабинет, где не спешили прибираться. Прохладный утренний воздух, проникал через разбитое окно и подействовал на меня успокаивающе. Книги были разбросаны по полу, но шкаф стоял на своем месте. Со стороны невозможно было определить, что за ним находится тайный проход. Я всегда знал о его существовании, но никогда не интересовался тем, что там хранится. Я подошел к противоположным стеллажам, которые остались не тронутыми. Пробежавшись взглядом по потертым корешкам, снял с полки нужный альбом.
Горячий кофе пришелся кстати. Большой обеденный зал, казалось, не затронуло все произошедшее. Стол, за которым могло вполне расположиться пятнадцать человек, был накрыт, как подобает. Но кроме меня никто не спешил на завтрак. Чему я был несказанно рад. Какое-то время, я просто листал альбом, рассматривал старые фотографии и, предаваясь воспоминаниям, не заметил, как кто-то подошел сзади.
— Я так волновалась! — Катерина обняла меня за плечи.
От неожиданности, я едва не пролил кофе на брюки.
— Кэт! Сколько раз я тебе говорил, не подкрадывайся ко мне так!
— Не будь букой, Гаррет.
Принцесса поцеловала меня в щеку и, придвинув стул, села рядом, с интересом заглядывая в альбом.
— Ты ни капли не изменился, — она указала на фотографию почти тридцатилетней давности. — А это дядя Лиам, да?
Лиам — младший брат Лайнела. Он был моим подопечным до Кэт. Принц погиб в автокатастрофе, которая произошла за четыре года до рождения принцессы. Долгие годы я винил себя в его гибели. Глупая смерть, которой можно было избежать, окажись я тогда рядом.
— Да, это он, — подтвердил я.
Страх из видения-сна, подобно гадюке извивался внутри и жалил. Будь проклята эта Многоликая! Где она, когда так нужна?
— Жаль, что мне не довелось его узнать, — в голосе подопечной звучало искреннее сожаление.
Я вздохнул и закрыл альбом, а Катерина неожиданно ахнула и взяла меня за руку.
— Что произошло?
— Кошмар приснился, — произнес я себе под нос, но Кэт меня не слушала.
Слабо, но я все же ощутил магию. Она почти мгновенно сплела заклятие «Лунной сети», и раны под браслетами стали затягиваться на глазах.
— Спасибо.
— Если бы я могла, я сняла бы с тебя эти железяки.
— Сдается мне, Рагнар думал об этом, оттого и перестраховался, — подметил я, доливая кофе в чашку и размешивая сахар. — Кстати, где он, я бы хотел с ним поговорить.
— Понятия не имею. Они с отцом уехали рано утром, — принцесса нахмурилась. — Я сама хотела поговорить с отцом, — она осеклась и неуверенно посмотрела на меня. — Праздник. Не думаю, что проводить его — хорошая идея.
— Или кто-то не желает встречаться с троюродным кузеном? — поддел я Кэт и хитро улыбнулся, а заклинательница лишь опустила взгляд.
— И это тоже, — не стала увиливать она. — Гаррет, это неправильно, как отец может думать о помолвке с ним!?
Я взял Катерину за руку.
— Послушай, мне это тоже не по душе. Но если помолвка спасет твою жизнь и сохранит единство ковена, то каким бы он ни был... — запнувшись, попытался быстро вспомнить имя родственника Кэт. Его семья входила в клан Рималли.
На фоне происходящих событий, я совершенно забыл обо всем.
— Шон, — напомнила моя подопечная. — Шон Крейн.
Речь о помолвке Катерины шла давно. На празднике в честь совершеннолетия принцессы Лайнел собирался объявить об этом.