Прокол(CИ)
Шрифт:
– Оставайтесь на месте. Сейчас прибудет дежурный офицер.
Прожектора погасли. Перед глазами плавали круги, в ушах стоял звон.
– Можно руки опустить? – зрение у Димки постепенно восстанавливалось, зато руки начали ныть.
– Руки можно опустить, но перемещаться запрещено. Оставайтесь на месте, сейчас прибудет дежурный офицер.
– Ещё третий раз повтори, а то ж я с первого и второго раза не запомнил – буркнул Цой, опуская рюкзак и чехол с Кремоной на гладкий бетон разгрузочной площадки.
Начало карьеры было весёлой. Настроение Димки, и без того не самое радужное, стало конкретно
– Утихни, малёк, я и так знаю, что ты можешь мне сказать. Если хочешь, я извинюсь. Сам посуди, ну откуда у охранника мозгов больше, нежели положено по уставу? Он тебя без идентификатора увидел – сразу и среагировал…. А то, что ты новоприбывший, так его это не волнует. Нет идентификатора – значит мутант из-за забора. У нас отпуска за количество убитых мутантов полагаются, а не за процесс мышления. Ну, забыли про тебя, можешь такое представить?
– Ага – честно признался Димка. – Меня постоянно забывают. Последний раз забыли со сцены снять. Так и играл, пока не заснул.
– Музыкант, значит? – майор с интересом взглянул на Кремону, и протянул руку – майор Манаков. Константин Петрович. Начальник смены.
– Цой…тьфу ты, Галько Дмитрий Александрович. Будущий оператор котельных установок – в тон представился Цой.
– А это – твой гуру, сэнсей, и идейный вдохновитель – майор хлопнул по плечу деда, но не попал. Дед как-то неуловимо плечо убрал и тоже протянул маленькую сухую руку.
– Никифорович. Твой гуру, сэнсей и идейный вдохновитель. Ну что, сынок, пошли хозяйство принимать, заодно и вдохновишься идейно.
– А поесть дадут? – поинтересовался Димка, навьючивая свои вещи.
– Обед ты уже пропустил, у нас с распорядком строго. Но голодным не останешься – Никифорович вроде и не торопился, однако Цой с трудом за ним поспевал.
– Хозяйство большое, и здесь, и в других местах придётся работать, однако есть и положительный момент – всё оборудование однотипное. Выучишь одну систему – знаешь все.
– А как Вы всё успевали делать? – Димка слегка взмок от необходимости перебирать ногами, однако Никифорович пёр вперёд с целеустремлённостью озабоченного псевдогиганта и останавливаться не думал.
– А я сам всё и не успевал – Никифорович говорил, не оборачиваясь – помощник у меня был, хороший хлопец, толковый.
– И что?
– И всё. Не дошёл до Кордона. Месяц назад.
– Как его звали? – спросил Димка.
– Запомни, Дима, некоторые вещи в Зоне – табу. В частности, спрашивать, как тебя зовут, или как звали погибшего сталкера. Кто захочет – узнает, но напрямую спрашивать – очень плохая примета.
– Эвоно как – Димка удивлённо посмотрел на повернувшегося Никифоровича – не ожидал, что здесь место таким суевериям. Хотя… Вы меня поправляйте, если что, похоже, что мне ещё не раз придётся удивиться.
– А вот это правильно, молодец – впервые Никифорович одобрительно улыбнулся и легонько хлопнул Цоя по плечу – сработаемся, пожалуй. Кстати, мы пришли.
Димка и Никифорович стояли перед дверью, как будто сошедшей из фильмов "про фантастику". Димка уже обратил внимание, что вся окружающая обстановка здорово напоминала декорации из какой-нибудь очередной америкосовской саги о злобных чужих и страшных мутантах. Полукруглые метапластовые стены коридоров и переходов, неяркий рассеянный свет люмин-лайтингов, прозрачные стены лабораторий, очень много вооружённых вояк, разодетых в самые разнообразные костюмы от штатных "Варягов" и "СКАТов" до экзотических "Атлантов" и "Витязей". Жизнь кипела и бурлила, ни на секунду не замирая в этом небольшом и одновременно огромном научном комплексе.
– Заходи, дорогой, теперь это твой второй дом – Никифорович приложил пластину идентификатора к датчику и дверь неслышно скользнула внутрь стены. Димка поразился толщине стены и дверей. Возможно, комнаты могли служить ещё и в качестве убежищ при какой-нибудь катастрофе.
– Автономный защитный жилой модуль – гордо сказал Никифорович. В случае чего закрываешься изнутри и живёшь хоть месяц без проблем.
– Совсем без проблем? – прищурился Димка, заходя внутрь.
– Один-ноль – Никифорович закрыл дверь и повернулся к Цою – если прорвётся защитный периметр, то до одного места будут все гарантии. Но такого не случалось ни разу, и, даст бог, не случится. Давай, осваивай жильё, твой бокс правый.
Модуль представлял собой двухкомнатную квартиру с холлом и совмещённым санузлом. Димка был приятно удивлён уровнем комфорта внутри. Живые вьющиеся растения везде, огромный аквариум с красивым з Амком и мягкой подсветкой, панель три-ви на полстены, довольно неплохая музыкальная стойка с, о боже!, древним проигрывателем виниловых дисков "Вега-001С" и целой кучей винилов в порядком потрёпанных конвертах. Цоя как магнитом потянуло к музыкальному центру. Никифорович оказался серьёзным любителем серьёзной музыки.
– Го-о-о-о-споди! – простонал Цой, с трепетом беря в руки конверт с надписью "Red Elvise's" – это же "Russian Bellidance".
– Ух, ты – Никифорович был поражён – ты что, слушаешь "элвисов"?
– Блин, да я на них играть учился, а ещё Брайана Сэтзера шибко уважаю – Цой нежно гладил конверт – слышь, Никифорович, когда вернёмся, поставишь, а?
– Откуда вернёмся? – Никифорович приподнял бровь.
– Ну, так надо ж меня оформить, потом ты обещал накормить, и хозяйство показать. Делу – время, а потехе…
– А потехе – всё время! – Никифорович широко улыбался – повезло мне с тобой, сынку. Бросай вещи, пошли на экскурсию.
Три недели пролетели как один миг. Информации было много, работы, как таковой – не очень, зато пришлось побегать по "Янтарю" от души. Пока запомнил, что, где и как, пока научился ориентироваться, пока познакомился с ближайшим окружением, месяца – как не бывало. Котельная поначалу добила Димку. Цой сам плохо представлял, что такое работа кочегара, почему-то в голове крутился образ Ван-Дамма, бросающего в топку лопатой уголь. Котельную Димка поначалу принял за очередную лабораторию. Огромный пульт, мониторы, два удобных кресла, белый халат, и неизменные вьющиеся растения.