Прокурор идет ва-банк
Шрифт:
Когда Ярыгин вошел в номер, Оболенцев еще не спал. Лежал в постели и читал книгу.
— Ты куда пропал? — строго и громко спросил он. — Опять за бабой увязался? Я уже думал, что тебя смыло или засосало…
— Тогда уж было бы наоборот! Сначала засосало бы, а уж потом смыло!
— Ладно, умник! — продолжал отчитывать Оболенцев друга на тот случай, если их подслушивали. — Я волновался, пошел в туалет, а там милиция, два человека на полу лежат, а тебя нет…
— Такой кадр попался, не смог удержаться! Как магнитом потянуло.
— Ясно! — засмеялся Оболенцев, не в силах более держать суровый тон. — На юге течка бывает даже у кобелей! Удачно хотя бы сбегал?
— Мимо кассы! — вздохнул печально Ярыгин. — Разрешила лишь проводить, а у дома ее муж ожидал…
— Это чтоб знал, как без друга ходить, — зевнул Оболенцев. — Утро вечера мудренее!
— Сейчас уже ночь! — уточнил Ярыгин и направился в ванную комнату.
Через пять минут, почистив зубы и приняв душ, он уже лежал в постели, сладко зевая. День все-таки выдался хлопотный.
Сбор дани
Цвях пил всю ночь.
Вместе с Оболенцевым он тоже посетил ночью туалет в ресторане и воспользовался случаем: записал на свой счет поимку давно разыскиваемого грабителя по кличке Дылда. Дело было нетрудное: пострадавший оказался тут же, в наличии, лежал рядом с бандитом. А двое молодых милиционеров — подчиненные капитана. Они молча подписали протокол, где значилось, что Дылду задержал Цвях.
Разбудил Цвяха телефонный звонок.
Он с трудом поднялся с постели, несколько секунд вглядывался в спящую рядом с ним акробатку, пытаясь понять, как она здесь очутилась.
— Цвях! — узнал капитан голос Юрпалова. — Ты что, забыл, какой сегодня день? Продери глаза.
— Не суетись, Юрпалов, — прохрипел Цвях. — Чего кипятишься? Из-за того, что по счету ночью не заплатил?
— По счету ты никогда не платишь! — отрезал Юрпалов. — Забыл, что сегодня сливки снимать?
— Давно пора изменить порядок! — рявкнул неожиданно Цвях.
— Ты, я чувствую, договоришься, — обрезал его Юрпалов. — Учти, незаменимых нет!
Намек был более чем прозрачен.
— Ладно, Юрпалов, не лезь в бутылку! — миролюбиво проговорил Цвях. — Через полчаса буду.
Положив трубку, он грубо разбудил акробатку, буквально сбросив ее с постели.
— Проваливай, фря! Мне уходить треба!
Бедная женщина молча поднялась с ковра и стала поспешно одеваться.
— Мог бы и пораньше разбудить! — сказала она укоризненно. — Завтраком не покормишь?
— Кафе за углом! — продолжал грубить Цвях. — А бабам я не плачу даже завтраками.
— Грубый ты какой! — обиделась акробатка.
— Какой есть! — отмахнулся Цвях. Акробатка мигом исчезла за дверью.
Через минуту и сам капитан, кое-как умывшись, вышел вслед за ней.
«Не люблю жилистых баб! — подумал он. — Баба должна быть мягкая и нежная, как Белянка!»
Цвях зашел в магазин, где в отделе «соки-воды» жаждущие могли поутру «поправить» тяжелую голову.
— Даш, когда дашь? — пошутил он, хлопнув по заду толстую продавщицу.
— Что-то тебя сегодня рано на едьбу потянуло, — привычно отмахнулась Даша. — Тебе как всегда?
— Сто коньяка и бутерброд с сырокопченой! — заказал Цвях. — Только в темпе, дела стоят.
Она быстренько исполнила заказ, и Цвях с удовольствием опохмелился и закусил.
— Небось и не завтракал? — пожалела его продавщица.
— Не-а! — пробормотал Цвях с набитым ртом. — Некогда было!
— Оставайся, покормлю! — предложила Даша, призывно сверкнув глазами.
— Некогда, Даш! — успокоил ее Цвях. — В другой раз.
Он еще раз на прощание хлопнул ее по заду и ушел.
На улице его уже ждал автомобиль. Цвях сел в машину и стал одну за другой объезжать торговые точки. И везде его встречали заискивающей улыбкой и с полупоклоном отдавали плотный конверт, набитый купюрами большого достоинства…
Но капитан Цвях был уязвлен в самое сердце, он понял, что в команде у него не самое высокое место. Так основательно ему раньше не давали этого понять. Цвях знал, что сейчас ему Юрпалова не достать. Они вместе с Борзовым и Багировым в комсомоле, а затем и в горкоме партии работали. Дружили.
«У нас незаменимых нет!» — вспомнил он телефонный разговор. Цвях сразу же возненавидел Юрпалова после этого разговора.
«Не дай бог тебе на чем-нибудь проколоться! — злорадно подумал он. — Тебя я буду убивать долго!» И улыбнулся самой дружелюбной улыбкой, какая нашлась в его арсенале.
— Запиши за мной, Михаил Тимофеевич! — сказал он добродушно. — Я тоже живой человек, могу ночь прогулять. Акробатку твою поимел, так себе бабец, жилистая, как старая корова. Единственное удовольствие — экзотика. Успел трахнуть ее, пока она перелетала с одной трапеции на другую.
— Нашел, кого трахать, — не реагируя на состояние Цвяха, все еще недовольно заметил Юрпалов, — она же лесбиянка. Слушай, Цвях! Если мы с тобой в одном деле, то это еще не значит, что ты можешь себе все позволять.
— Ясно! — мрачно ответил капитан. — Все равны, но есть те, кто ровнее!
— Вот именно! — подхватил Юрпалов. — Ты не глупый парень, но на рожон не лезь, яйца прищемят. Запомни: доить могут все, а деньги зарабатывать — на это талант требуется.
Цвях спрятал во внутренний карман кителя конверт потоньше, а толстый бросил в кейс.
Сделав ручкой «до свиданья», Цвях оставил гостиницу «Москва» и, сев в машину, поехал к своему непосредственному шефу, полковнику Багирову, начальнику горотдела милиции. В горотделе Цвях был своим человеком. Помогал всем, кому хотел, кого считал «нужным». Одних поил за свой счет, других водил к бабам, причем обслуживали их, разумеется, бесплатно, третьим помогал установить нужные связи для жен, детей, любовниц. Всем он был нужен, все были ему обязаны.