Пролетарские байкеры. Книга 1
Шрифт:
Мотоцикл стремительно мчался к гаражу, и вдалеке уже видны были свежевыкрашенные створки синих ворот Укрытцева. Сергею показалось, что над ними блеснула лысая голова «Пельменя», но тут же исчезла из виду. Подъехав к гаражу, Павел заглушил мотор, и, не теряя не секунды, бросился открывать чёрный навесной амбарный замок. Раздалось два глухих щелчка, и створки распахнулись, так как были открыты изнутри. Взору ребят предстали три угрюмых и измождённых фигуры, которые несколько минут неподвижно стояли и смотрели на них, не веря в то, что их заточение закончилось. Павел, ждал, что друзья набросятся на него с проклятьями, а может даже с кулаками, но к удивлению его, эмоции у них были иными.
Саша Кузённый стоял в центре гаража в грязных запылённых брюках и с засохшими следами рвоты на спортивной майке. Глаза его блестели, и дрожала нижняя губа. Он стоял, еле сдерживая слёзы. Затем он подбежал к Укрытцеву и крепко обнял его.
– Шпасибо! – с неистовой искренностью, шепелявя, произнёс он, – шпасибо, что вспомнил пго нас! – после этих слов к ним подошли «Друппи» и «Филин» и все молча обнялись. У «Пельменя» не было передних зубов, он выбил их об руль своего старого запорожца, когда пьяный врезался в фонарный столб. Из-за этого у него были серьёзные проблемы с дикцией. Он присвистывал, произнося слова, а «Шипящие» и «рычащие» звуки у него не получались совсем.
Обнявшись с «Пауком», недавние узники попросили у него закурить, а потом «Друппи» попрощался со всеми, оседлал свой «Минск» и умчался домой, а «Филин», жадно втягивая сигарету, поведал Павлу и Сергею подробности ночи, проведённой в гараже: «Как ты уехал, я не помню, наверное, я спал. Проснулся в люльке от мотоцикла. Наши двухколёсные друзья уже стояли внутри, прислонённые к стене. Сильно хотелось пить, и я глотнул рассола из банки. «Друппи» в это время спал, вытянувшись на лавке в полный рост, а «Пельмень» сидел на деревянном ящике, уставившись в одну точку на стене, и грустил под какую-то невесёлую песню. Добиться от него внятного ответа на вопрос, куда вы делись, я не смог, поэтому мы просто молча слушали музыку и ждали вас. К полуночи проснулся Лёшка Храмцов и начал ныть, что ему пора домой. Калитку мы открыть не смогли, она была заперта снаружи. Тогда, мы решили попробовать распахнуть створки ворот и вытащили все задвижки из них. Ворота удалось оттопырить сантиметров на 10 от стены, дальше они не открывались, потому что между собой их плотно удерживал навесной замок снаружи. Но просунуть в эту щель «Друппи» мы не смогли. Если вдвоём надавить на ворота изнутри, то можно вытащить голову в этот проём, но всё остальное не пролезает, мы пробовали. Лёшка поставил деревянный ящик и долго пытался стоя на нём протиснуться наружу, пока у нас с «Пельменем» не ослабли руки и мы прищемили ему голову. Тогда он осознал всю безысходность нашего положения, сел на этот ящик и заплакал, предвкушая, что его ждёт дома. Мы тогда поняли все, что вы задержитесь, но не думали, что настолько.
В ожидании время тянется медленно, и, чтобы его как-то скоротать, мы очень много курили. Очень быстро у всех нас закончились сигареты. Мы захотели в туалет по малой нужде, и терпели до последнего, когда уже терпеть стало не возможно, мы воспользовались пустыми бутылками, которые валялись на полу», – в этом месте Юра показал рукой в сторону трёх бутылок с жёлтой жидкостью, стоящих у верстака.
– Что-то у вас не поровну получилось, – усмехнувшись, перебил его «Паук».
– Мы согевновались, кто больше, – рассмеялся «Пельмень», а «Филин» продолжил свой рассказ:
«Часа в три ночи, мы подумали, что с вами что-то случилось, и до утра вы не приедете. Поняв это, мы решили ложиться спать. В гараже стало очень холодно, поэтому спать мы легли, плотно прижавшись друг к другу, а на пол накидали каких-то тряпок, чтоб не испачкать одежду. Спал я хреново, встал, когда рассвело. Всё тело болело от жёсткого бетонного пола. Следом за мной проснулись и все остальные. Решили позавтракать и сожрали двухлитровую банку варенья из твоего погреба. Захотелось покурить. Мы выпотрошили все окурки из пепельницы на газету, и завернули самокрутку на троих. Потом меня приспичило в туалет по крупному, и я полез обратно в погреб, с банкой из-под варенья…» – в этот момент все заржали, а «Паук» замялся и снова перебил рассказ «Филина»:
– Оригинально, а куда потом банку дел?
– Она сильно воняла, поэтому пришлось её выбросить через приоткрытые ворота, – ответил Юра, и продолжил повествование:
«Всё бы ничего, но «Друппи» всё время ныл, и говорил, что ему надо домой. Сначала мы стали думать, как выломать твои ворота. Били в них ногами, молотком, и даже кирпичами, не помогло. Потом я завёл мотоцикл, и пытался выбить ворота на нём, но тут оказалось слишком мало места для разгона. К тому же от выхлопа заболела башка, и мы побоялись угореть. В общем, эту идею пришлось оставить. Инструментов типа болгарки или дрели не нашли, поэтому просто решили звать на помощь. Поставили к воротам ящик, и время от времени, мы с «Друппи» приоткрывали ворота, а «Пельмень» высовывал голову наружу, и кричал: «Спасите, помогите!» Но место тут как оказалось глухое, никого так и не нашлось за весь день, кто бы нам помог. А когда Саня в очередной раз высунул голову на свободу – он увидел вас, кричать ничего не стал, а просто спустился с ящика и сказал: «Спасение идёт!»
ГЛАВА 5
Докурив «Филин» сел на свою красную «Яву-350», посадил сзади «Пельменя», который после аварии своего «Запорожца» остался без транспорта, и они уехали. Павел извинился перед ними на прощание, закатил мотоцикл в гараж и установил его на центральную подставку. Затем он молча прошёл к стеллажу и начал рыться в куче мотоциклетных запчастей. Обнаружив один из тормозных тросиков, коих у него было несколько, он перекинул его через плечо, и проследовал к верстаку, на котором тихонько булькал аккумулятор «Сапёра». Отключив от него прищепки выпрямителя, он завернул пластиковые пробки на свои места, достал из-под стола литровую бутылку самого дешёвого синтетического масла и торжественно передал всё это Харламову.
– Держи, «Сапёр»! Тросик сам сможешь поставить? А то мне тут прибраться нужно.
– Думаю, что смогу, – ответил Сергей.
– Добро! Ну, бывай! – произнёс Павел, и поднял с пола одну из пустых бутылок. Харламов встал с ящика, оставив на полу аккумулятор Укрытцева, побывавший накануне на дне озера вместе с мотороллером, и вышел наружу.
– Постой! – окликнул его «Паук», – У тебя бензин-то есть?
– Нету, я вечером собирался домой зайти за деньгами, и купить на заправке литров пять.
Павел, держа в руках бутылку, подошёл к своему мотоциклу и выдернул из левого карбюратора топливный шланг. Из него потекла тонкая струйка бензина, которую он направил в горлышко пустой бутылки. Через несколько минут бутылка наполнилась, и он вручил её «Сапёру», со словами:
– Держи! Тут должно хватить и за деньгами съездить, и на заправку, и ещё останется даже. Масло добавь, у меня бензин чистый. И я надеюсь, что они в неё не ссали…
Сергей с благодарностью принял бутылку бензина, простился с «Пауком», и пешком отправился в свой гараж. Там он пересказал заскучавшему «Бите» повествование «Филина», и они дружно посмеялись. Затем они поменяли тормозной трос, поставили аккумулятор, водрузили на место капот мотороллера и просохший бензобак под седло. Капнув в бутылку остатки масла из стаканчика, Сергей поболтал её и вылил содержимое бутылки в горловину бака, затем завинтил крышку, опустил седло, и выкатил мотороллер из гаража. Закрыв замок, парни сели на мотороллер, и он, звонко затарахтев, помчал их по пыльной дороге. Мимо проносились, сменяя друг друга, разноцветные квадратные ворота гаражей, а лицо приятно обдувал тёплый летний ветер. Промчались гаражи, затем покосившиеся бараки, а дальше дорога пролегала средь одинаковых серых хрущёвок, рядами громоздившихся по обе стороны дороги и уныло глядящих на проезжающих пустыми полукруглыми глазницами своих чердаков.
Сергей неторопливо въехал в свой двор, оглашая округу громким тарахтением своего мотора. Подъехав к своему подъезду, он заглушил двигатель, и оставив «Биту» сторожить мотороллер, скрипнул ржавой пружиной входной деревянной двери. Харламов торопливо вбежал на третий этаж по грязному, воняющему канализацией подъезду. Родители уже вернулись с работы, и, поужинав, коротали время за просмотром новостей на экране своего телевизора.
Сергей поспешно вбежал в квартиру, и, обращаясь к отцу, сказал: