Прометей. Возвращение
Шрифт:
Но Кацэ, казалось, его не слышал и продолжал увлечённо рассказывать:
– Смотрю, на карте сформировалось два хорошо видимых идеальных круга. Один слабый – вокруг посольства. Второй очень явный – вокруг другого здания. Сначала я не врубился. Ерунда какая-то. И тут до меня дошло. Идиоты! Регламентированные идиоты! Американцы, они, как и немцы, в некоторых делах ужасные педанты. Впрочем, все они англосаксы – и это многое объясняет. Мы прекрасно знаем, что пиндосы, а в особенности те, кто работает на государство, свято соблюдают инструкцию. Причём, любую. Она для них, как Коран для мусульман. Видимо у них есть методичка, предписывающая звонить по секретной линии, только отойдя на определённое расстояние. Это меры предосторожности для их секретных объектов. Вот они и бегают
Генерал закончил изучение карты и посмотрел на парня:
– А почему тогда второй круг слабый? В посольстве же много народу.
Кацэ активно выставил руку ладонью вперёд:
– Сейчас объясню. Из посольства они не боятся звонить. Видишь, здесь в одном месте целая тьма точек. Посольство не секретный объект, чтобы скрывать его место нахождения. Тем более, что у них там защита, глушилки и все дела. Но когда, выйдя из посольства, америкосы вспоминали, что им надо сделать срочный звонок, они сразу попадали под регламент методички. Поэтому отходили (или отъезжали) от своей конторы на те же триста метров.
– Да, в этом есть смысл. Видимо, в их инструкции не прописано, что она регламентирует только звонки с конспиративных квартир. Молодец!
Когда гений удалился, генерал вызвал Юшкевич:
– Лиза, я не могу сейчас привлекать новых людей для замены Шустицкого и Ахтарова. Поэтому, как самая опытная, принимай оперативное руководство их отделами и разрабатывай план освобождения Бузмакова и Кузнецовой. Вот адрес здания, – Калачов передал карту с красным крестом. – Надо установить наблюдение. Проработай всё подробно. Собери информацию. Потом вместе обмозгуем, что и как.
Глава шестидесятая
19 апреля
Хутор Смородинский
Непонятная русская душа
После того, как Влад воткнул себе энергетическую капсулу, простуда на время затаилась, ничем себя особо не проявляя.
Шли споро. К террикону вела тропа, протоптанная в снегу. Она петляла по задам и огородам, где снега всегда больше всего. Очевидно, местные жители упорно чистили тропинку, и теперь в конце длинной зимы она представляла собой глубокий окоп. Из окопа торчали только головы. Со стороны казалось, что это два колобка сбежали от деда с бабой искать в студёную пору приключений на свои тёплые попы. Ахтаров внезапно встал, глубоко и отрывисто задышав. Его попутчик тут же вернулся:
– Что, и капсула не помогла?
Влад, задыхаясь, не смог ответить, а просто помахал успокаивающе рукой.
Он отлично знал, что причина приступа вовсе не в простуде. Это у него началось давно. Какой-то странный спазм нападал неизвестно откуда и парализовал на время работу всего организма. Иногда он зарождался в районе печени, затем резко перепрыгивал в сердце и далее сжимал до потемнения в глазах виски. Иногда боль начиналась в голове, реже – в сердце. Но всегда болели одновременно все три этих органа. Приступы начались лет семь назад. Сначала редко – раз в полгода. Потом чаще. А в последнее время могли и на дню раза по три «радовать». Что с ним происходит – Влад не понимал, но и к врачам не обращался. При всём своём внешне грозном виде супермена и славе умелого балабола, Ахтаров был застенчивым человеком: замкнутым и стеснительным. Вот и в данном случае он не мог себя заставить пойти в поликлинику. Как, я, здоровый на вид мужик, в свои тридцать пять лет попрусь туда, куда ходят только больные, старые и немощные люди? Да я со стыда сгорю! Влад всегда представлял, как он, играя мышцами, уверенной походкой тигра двигается по забитому страждущими больничному коридору. При его появлении все замирают и смотрят только на него. Смотрят слезливыми, несчастными, широко открытыми глазами. От их укоризненных взглядов не спрятаться. Не-е-ет, ни за что! Со временем само пройдёт. Ну если уж совсем прижмёт – тогда конечно… Может быть… Если буду свободен… Если что… Рассосётся как-нибудь… Где же вода? Дьявол, о воде я совсем забыл… Снять
– Фу! – Влад, наконец, отдышался.
Ярослав всё это время внимательно смотрел на него, не очень понимая, что происходит:
– Может, вернёмся?
– Ни за что, – выдохнул Ахтаров. – Далеко ещё?
– Мы только вышли.
– Тогда идём, – он подтолкнул попутчика и двинулся следом, тихо пробубнив под нос: – Жаль экзоскелет сдох. С ним бы я быстро…
Они почти дошли до околицы, где заканчивался «окоп» и тропа выходила на поверхность снежного наста. Здесь их и увидели люди на снегоходах. Снегохода было три. Рёв их моторов попутчики услышали издалека и с надеждой переглянулись – может, подвезут? Но снегоходы двигались в обратном направлении – навстречу их движения к террикону. Достигнув пределов хутора, «тарахтелки» свернули в ближайший к пешеходам проулок и остановились. Яр и Влад, лелея слабую надежду на помощь, сделали то же самое. Теперь их разделял забор, торчавший из снега примерно на метр, и снежное пространство размером с чей-то огород. Пассажир головного снегохода снял шлем, сложил руки трубочкой и зазывно крикнул:
– Ярик! Это ты?
– Я! – обрадовался попутчик Влада. – Лёха, ты откуда?
– Оттуда, – весело прокричал пассажир и жестом позвал: – Давай сюда! Я за тобой приехал.
Всё это время Влад внимательно следил за приезжими. Внутри зажегся малюсенький огонёк подозрительности. Он под собой не имел никакого основания, кроме выработанной за годы работы в ФСБ интуиции. Попутчик уже вовсю пробивал башмаком ступеньки в стенке «окопа», пытаясь вылезти из него для встречи с другом. Ахтаров на всякий случай ткнул его локтем:
– Спроси, как он узнал, что ты здесь?
Без задней мысли Шелихов громко озвучил:
– Лёха, тебе бабушка сказала, что я тут?
«Вот, дурень! Сам подсказал вариант ответа», – мысленно возмутился Ахтаров.
– Да, она. Ну, где ты там застрял?
– Сейчас, вылезу!
Ярослав залез на первые две ступени, но с третьей нога соскользнула. Он приготовился повторить попытку. Но в этот момент пассажир второго снегохода тоже снял шлем. «Чёрт! Это же Иден Мортенсен! Помощник американского атташе!» – удивился Влад. Он узнал его по фотографии, которую скинул Кирилл. И тут до Ахтарова дошла суть происходящего. Он энергично схватил за ноги почти вылезшего на бруствер окопа Шелихова и сдёрнул его назад. Тот шлёпнулся на дно и с недоумением уставился на Влада:
– У тебя совсем что ли? – неопределённо покрутил он у виска.
Ахтаров был предельно серьёзен и буквально поедал попутчика глазами:
– Ты Ярослав?
– Ярослав, и что?
– Шелихов?
Не очень понимая, что происходит, изобретатель удивился:
– Откуда знаешь?
Вместо ответа Влад высунулся из окопа и оценил обстановку. Три снегохода, но в одном только водитель. Итого: пять человек. Многовато будет. Ничего, выдюжим. И не из таких переделок выбирались. Он привычным движением ловко достал висящий под курткой короткий штурмовой автомат. А я ещё, дурак, подумал – на фига он тебе? Вот что значит опыт!
Увидев оружие, Ярослав тут же повис у него на руках и возбуждённо прошипел:
– Ты сдурел?
Ахтаров ловко избавился от балласта – сработал рефлекс. Славка отлетел в сторону и вновь приземлился на дно окопа. В его глазах застыло недоумение. Влад понял, что пора изъясниться. Он указал в сторону вездехода:
– Это враги, – затем ткнул в грудь Шелихова: – Ты изобретатель «Прометея», – после этого палец переместился на собственную грудь: – А я подполковник ФСБ Владислав Вилорикович Ахтаров.