Проникновение
Шрифт:
Про баню пришлось забыть, как и про завершение прополки овощей. Девчонки было вызвались натаскать воды самостоятельно, но я категорически запротестовал, ссылаясь на опасность и тяжелые ведра. Мужики меня поддержали и после короткой, но бурной перепалки решили баню отложить.
Разделка четырех свиней заняла всю вторую половину дня. Это молочного поросенка разделали за считанные минуты – шкуру не стали обрабатывать, стянули ее, как чулок, и бросили обрадованному псу. А с остальными пришлось повозиться.
Герасим стал активным участником разделки, лаем комментируя
А потом вернулся к мужикам, помогать в разделке. Сначала опалили шкуру самого крупного. Поскольку никакие механизмы не работали, в то числе и паяльная лампа, пришлось палить в традициях средневековья пучками подожженной соломы. Площадь тела показалась бесконечной.
Опалили, взрезали брюхо, начали разборку с внутренними органами. Их размеры совпадали с общим состоянием тела. То есть все были большими. Очень большими.
Пришлось носить означенные органы по одному в ведре, складывая их в металлической ванне на веранде. Запах, сказал бы, был специфический. Саша был частично прав. Девчонки умоляюще смотрели на меня, зажимая пальцами носы и пытаясь не заглядывать на место разделки. Даже Марина, хотя и храбрилась в огороде, старалась находиться подальше от двора и веранды. Но я, таская внутренности, сделал вид, что не замечаю их призывов к милости, поинтересовался о поросенке. А запахи… когда сваришь или поджаришь печенку или те же легкие, первыми помчаться перекусывать. Повторил вопрос.
Оказалось, что поросенок поджарен. В морковке и луке. Обсыпан зеленью. Ух!
Собрались на перекусон. Ну что такое один поросенок на семь взрослых людей? Кусочек мяса размером с пирожное без хлеба только раздразнил.
Перекусывая, девчонки обратили наше внимание на русскую печь. Она оставалась единственным средством приготовления пищи и потому, поскольку нам требовалось много еды, топилась непрерывно. А погода и без того была теплая – ориентировочно на дворе было начало лета. Дома, несмотря на открытые двери и окна стало жарко. Проблема летней кухни, поскольку ни электричества, ни газа не было и не будет, встала во весь рост. Но пока мы снова занялись свиньями.
Начерпав почти полное большое ведро крови и налив остатки Герасиму, разрубили хряка на части – волк бы растеряно почесал в затылке от такого количества мяса, – повесили куски в дровяном сарае. Пусть стечет кровь. После этого взялись за подсвинков. Это только кажется, что они много меньше, чем хряк и потому с ними меньше возни. На самом деле на двоих у них только немногим меньше площадь тела и почти столько же по весу внутренних органов. Только когда солнце село, мы, наконец, закончили. Позавидовали псу, который наевшись различных несъедобных или неинтересных для нас частей свиного тела и напившись крови, сладко дремал.
Девчонки давно
Мужики перед сном пошли в огород посмотреть овощи, окинуть хозяйским взглядом владения и, естественно, покурить. А я бездумно сел во дворе на чурбачок, повернувшись к свисающим кускам туш и изучая состояние добытого мяса.
– Добрый день, – услышал я красивый баритон, немного, правда шепелявивший и затягивающий букву «с».
Кто здесь? Судорожно схватился за лежащий неподалеку топор, одновременно ощущая округу. Кто проник за периметр? Как?
Глава 12
Кажется, только что все было ясно и понятно. Огнедышащие монстры, ожившие мертвецы, волна (ветер) омертвления, убивающая разумных людей, но резко ускоряющая рост растений и животных. И вот новая тайна. Возможно, смертоносная по эффективности. По моим ощущениям, никого из нежити или живых людей, кроме коммунаров, в округе не было. Но кто-то же со мной поздоровался?
Осторожно развернулся, держа наготове топор и готовый атаковать или, если враг будет сильным, бежать. Лучше в малый огород, там мужики, втроем драться лучше, чем одному. Геройствовать я не собирался…
Но никакой опасности не было. В метре от меня сидел проснувшийся Герасим, высунув язык и с любопытством смотрящий на куски мяса и меня. И больше никого!
– Кто здесь? – срывающимся голосом спросил я, опасаясь неведомого врага, находящегося над/под/около меня под порогом невидимости.
– Так я же! – Герасим удивленно посмотрел на меня. Это шокировало меня не меньше, чем появление возможного незнакомца, угрожающего каким-нибудь оружием.
– Ты говоришь? – у меня стало возникать чувство, что я сошел с ума. Разговаривать с собственным псом! Еще немного и я поверю, что он инопланетянин из расы псовых, прячущийся в виде земной собаке у нас на планете после страшной космической аварии. И теперь пытающийся установить контакт.
– Ну да, – Герасим внимательно посмотрел на меня, повернув голову, улыбнулся, выставив белозубые зубы без малейших признаков кариеса.
Типичная реакция собаки. Я потряс головой. Сейчас он залает и полезет обниматься.
Но Герасим глубокомысленно повел разговор о превратностях погоды, сменяющей морозы жару или о ливневых дождях, время от времени поглядывая на куски мяса.
– Ты есть хочешь? – прямо спросил я. Мяса много, дать ему большую кость с мясом, на ночь хватит.
– Сейчас нет, – ответил пес, – вы хорошо меня накормили, давно столько не ел. Хотя слегка перекусить неплохо бы.
– Еще накормим, – пообещал я, – скажи лучше, давно ты прячешься от нас? На чем прилетел на Землю? И из-за чего?