Проникновение
Шрифт:
Ильх издал сдавленное рычание, лаская и жадно ловя столь очевидные признаки моего возбуждения. Наклонил голову, провел языком по шее.
— Еще… еще… — лихорадочно прошептала я, подаваясь навстречу.
Обхватила ладонями его плечи, получая какое-то первобытное удовольствие от ощущения пластин мышц под горячей кожей, от тяжести мужского тела. Погладила широкую спину — от лопаток до поясницы с ямочками, тронула крепкие ягодицы. Мне так нравились прикосновения, что хотелось делать это бесконечно. Ласки Сверра стали жестче… Он тоже изучал меня — касался, сжимал, ласкал… Не выдержав, я скользнула рукой вперед, провела ладонью.
Сверр рывком перехватил мою руку, вздернул, прижал к покрывалу. Сплел пальцы и коленом раздвинул мне
Ильх словно почувствовал, вскинул голову, посмотрел в глаза… И снова уже знакомое ощущение лавы. Она расплавленным озером растеклась внизу живота и забурлила внутри. Я откинула голову, прогнула спину и застонала. Желание в его чистом виде заменило кровь в моих венах. Сверр тяжело вдохнул, надавил внизу. Властно сжал одной рукой бедро, не позволяя отстраниться. Да я и не пыталась… Качнулся, жадно всматриваясь в мое пылающее лицо. Мы оба задыхались… Но страха больше не было. Ничего кроме чистого желания. И когда он качнулся снова, я сама подалась к нему, цепляясь за плечи. И правда — каменный… И каждое прикосновение сводит с ума, подчиняет, забирает разум…
Ильх издал рычание — совершенно нечеловеческое — и ворвался в мое тело уже до конца, вырывая из меня стон. Сильнее, сильнее, сильнее… Лава внутри пузырилась словно шампанское, я ничего не понимала… я чувствовала. Сильно, остро, восхитительно… Так ярко, как никогда в жизни. Боль пришла и пропала, утонув в бурлящем пламени. Оставшейся каплей моего разума я успела подумать, что в первый раз никто не испытывает оргазма… А потом забилась в сильных руках и закричала от самого мощного удовольствия в своей жизни. Кажется, все мои нервные окончания взорвались, все рецепторы сошли с ума, а я превратилась в комок оголенных эрогенных точек! Я потерялась в этом наслаждении, я забыла, кто я, осознавая лишь, кто он… Золотые глаза держали и приказывали, пока бронзовое тело двигалось надо мной. И лишь когда Сверр откинул голову и сдавленно зарычал, я на миг вспомнила, зачем все это затеяла. Гладкий цилиндр легко лег в ладонь, я приложила его к ноге ильха в тот момент, когда ощутила внутри пульсацию. Игла легко вошла в кожу и снова спряталась, цилиндр скатился с ладони на ковер.
Мужчина замер на мне, тяжело втягивая воздух. Показалось, что он почувствовал иглу и все понял… И прямо сейчас свернет мне шею. Он-то может, это я ощущала всей своей несуществующей интуицией, будь она неладна! И когда Сверр поднял руку, я вжалась в сбитые простыни. Но он лишь провел ладонью по моей щеке — погладил. И рывком откатился, встал. Усмехнулся.
— Поищу какой-нибудь еды, у тебя с этим плохо, лильган.
И, развернувшись, ушел.
Я рассеянно похлопала глазами ему вслед и вздохнула. У меня только что был невероятный секс. С самым неромантичным мужчиной на свете. Проще говоря — с варваром. Ни одного поцелуя, ни одного ласкового словечка и экстаз, который, кажется, сломал мой ученый мозг. Только думать об этом нельзя, сначала — дело. Вскочила, содрала простыни, на которых остались следы нашей близости, поморщилась. Воровато оглянувшись, подобрала цилиндр с каплей крови ильха и отправилась в ванную. Там кинула испачканное белье на пол, залезла в кабинку. Торопливо привела себя в порядок и вышла, оставив включенной воду. В углу хранился короб с медикаментами и некоторыми реактивами. Я сунула за щеку таблетку-нейтрализатор, избавляющую от нежелательных последствий близости. Мне нужно сделать лишь один анализ, распознать, человеческая ли кровь в шприце. Пристроившись на крышке унитаза, я достала прибор, которым пользуются криминалисты, а иногда — антропологи и исследователи. В капсуле — калий и магний, а под действием щелочи гемоглобин человека и животного ведет себя по-разному. Всего несколько минут, и на индикаторе покажется полоса — зеленая, если кровь человеческая, красная — если нет. Большего я узнать пока не смогу, нужна лаборатория, но на главный вопрос ответ получу.
Открыла
— Лильган? — негромко позвал за дверью Сверр.
— Я сейчас… выйду! — крикнула торопливо, не сводя глаз с капсулы. Ну давай же… Давай! Подняла емкость, посмотрела на свет. Дыхание в груди прервалось…
Глава 14
Хочу повторения.
Лильган спряталась за дверью, плещется в воде. Переживает? Я прислушался к шуму воды. Да и почему меня это должно волновать? Ей было хорошо. Ее наслаждения пришлось ждать недолго, отзывчивое тело вспыхнуло в моих руках факелом и пылало так ярко и горячо, что заставило меня потерять голову. Не зря желал ее с первой минуты. С того мига, как увидел в тумане. Только вышло все… странно. Тело получило удовольствие — яркое, желанное, а вот разум и душа…
Нахмурился, пытаясь понять.
Возможно, дело лишь в том, что все вышло непривычно для меня. Хриплые стоны, влажное дыхание, ее руки, вцепившиеся в мои плечи, и ее взгляд — затуманенный, обжигающий… Проклятие! От воспоминания снова полыхнуло внутри. Хотелось вытащить чужачку из-под воды и повторить. Кажется, я забылся там, в этой маленькой комнате, на узкой кровати. Забыл, кто я и где, ощущая лишь девушку, что так страстно отзывалась на мой зов. И хотелось продлить нашу близость как можно дольше, словно это нечто большее, чем простое соединение мужчины и женщины. В Нероальдафе из ночных удовольствий не делают таинства, мы не прячем наши желания за лицемерием или ханжеством. Это так же естественно, как другие желания — голод или жажда… И когда из моей спальни уходила очередная девушка, я не хотел ее задержать или узнать, что она чувствует.
Сейчас — хочу.
Потряс головой. Не стоило смотреть Лив в глаза… Надо было сделать все так, как привык, а не изучать ее тело пальцами и языком.
Желание что-нибудь сломать снова обожгло внутри. Фьорды зовут… мне тесно в мире Конфедерации. Все чужое. Непривычное. Вызывающее злость или раздражение. Даже Оливия… Она будила внутри что-то новое, и это мне не нравилось. Я не хочу узнавать ее. Но уже знаю слишком много… И хочется большего.
Поймал себя на том, что не прочь продолжить узнавание прямо сейчас. Одного короткого раза мне мало. Но она была такой шелковой, нежной, огненной, что это не могло продолжаться долго…
Фыркнул, снова прислушался. Где Лив? Вода льется чересчур долго, пора бы ей и выйти. И внутри неспокойно… Причин я не понимал, но уже злился. Нахмурившись, пошел к спальне, намереваясь выбить хлипкую дверь, если девчонка не откроет. Дурное предчувствие кольнуло внутри. Но Лив сама появилась на пороге — с влажными волосами и розовыми, распаренными щеками. Отвела взгляд.
— Нам пора собираться, Сверр. Через час мы должны быть в Академии, на заседании комиссии. Почему ты так смотришь?
Приподнял ее подбородок, внимательно глядя в глаза. Серо-зеленые, как воды фьордов.
— Тебе больно?
Да, во время близости она ощущала наслаждение, в этом я не сомневался. Но что сейчас? Слышал, после женщинам бывало не по себе… правда, меня никогда не волновали подробности. Когда я желал женщину, то ко мне приходила дева, а после убиралась с благодарностью и подарком. Но у людей Конфедерации, кажется, все по-другому. Эту часть человеческой жизни я знал плохо. Те книги об отношениях, что довелось прочитать, вызвали лишь хохот — мой и а-тэма. И к ним я больше не возвращался. Меня интересовало оружие, корабли, самолеты, снаряжение — страшные порождения прогресса.