Проникновение
Шрифт:
В полумраке пещеры, освещенной золотыми и красными прожилками, дающими тусклый свет. С горой золота. И умирающим Сверром.
Присела рядом с ильхом. От страха мне показалось, что он уже не дышит. Неужели мы опоздали?
— Живи! — я с отчаянием прижала пальцы к его шее, пытаясь нащупать пульс. Но снова ничего не ощутила… Данар сказал, что риару нужно его место силы. Значит, это оно? Золото? Здесь хёгг восстанавливается? Я осторожно потянула с тела Сверра остатки рубахи и штанов.
— Может, тебе нужно больше контакта с золотом? — с отчаянием бормотала я, присыпая тело ильха монетами. — Всей кожей? Почему ты не дышишь? Проклятый Хасвенг ничего не объяснил… А я не понимаю! Надо промыть рану! И найти антибиотики, похоже, ваше хваленое место силы не работает! Что б его… что б вас всех! Не умирай, слышишь? Не смей умирать! Не
Кусая губы, метнулась туда, где стояли бутылки с водой, схватила сразу несколько и побежала обратно. Надо промыть раны! Но когда я вернулась, человека не было. Был черный дракон, кольцом свернувшийся в ямке из желтого металла. Его хвост закрывал морду, сожженное крыло растянулось обугленной тряпкой.
Я тихо выдохнула, открыла одну бутылку, сделала жадный глоток. Полила себе на голову. И уже хотела развернуться и тоже поискать тихий уголок, когда дракон открыл глаза. Золотые и мутные, они уставились на меня, ноздри втянули воздух.
— Сверр, я уже ухожу, — забормотала я, делая шаг назад. — Все хорошо…
Хёгг издал недовольное шипение. Я сделала еще шаг, и пещера содрогнулась от злого рыка. Я застыла на месте, дракон тоже замер. И вдруг мотнул головой.
— Э? — произнесла я. И неуверенно шагнула к нему. Дракон снова мотнул своей огромной башкой, не спуская с меня взгляда. Еще шаг. Еще. И еще несколько. Дракон следил пристально, пока я не уселась на золото. А потом фыркнул, тяжело поднялся, раскопал металл и снова улегся. Драконья голова упала рядом со мной, глаза закрылись.
— Ну ладно, как скажешь, — пробормотала я. Несмело оперлась о черную чешую. Теплая… — Деспот.
Дракон не ответил, он уже спал. Я тоже зевнула и прислонилась к драконьему боку. Не сказать, что было очень удобно, все-таки металл и чешуя хёгга — это не любимый диван, но я слишком устала, чтобы привередничать. И потому закрыла глаза, проваливаясь в тяжелый, беспокойный сон…
Я не знаю, сколько прошло времени. Несколько раз я просыпалась и уходила подальше, чтобы справить естественные потребности, съесть что-нибудь из запасов, найденных в пещере, или освежиться в воде. Иногда смотрела в угол, где еще недавно оставила мальчика. Что с ним? Жив ли? Но рассказать о судьбе парнишки пока было некому. И каждый раз, стоило слишком задержаться, дракон просыпался, и пещера вздрагивала от недовольного рычания. Так что я возвращалась и снова устраивалась в кольце лап, правда, уже на предусмотрительно принесенных меховых одеялах. И лишь тогда хёгг закрывал мутные глаза и снова засыпал. И, похоже, его сон влиял и на меня, потому что я тоже проваливалась в сновидения. Здесь, в мерцающем золотом полумраке, время казалось несуществующим, как и мир снаружи.
Я понятия не имела, день снаружи или ночь, но, в очередной раз проснувшись, поняла, что выспалась на год вперед. Так что решила скоротать время за чтением. Удобно устроившись на одеяле, я жевала слегка подсохший шоколадный батончик, обнаруженный в ящиках, и пыталась погрузиться в любовный роман. Мне это даже почти удавалось, вплоть до того момента, когда спящий дракон дрогнул и его силуэт стал размываться. Миг — и на монетах остался лишь мужчина. Сверр открыл глаза, и меня обожгло расплавленным золотом его глаз. Я задохнулась, улыбнулась несмело.
— Привет, — сказала я, не придумав ничего умнее. Он промолчал, и я нервно облизала губы. — Твои раны… Они… затянулись?
Сверр поднял руку и провел пальцем по моим губам, на которых остался шоколад.
— Я дико проголодался, — хрипло сказал он.
— Там есть консервы… — начала я и осеклась, увидев насмешку на его лице.
Она сидела на мехе, поджав ноги, жевала шоколад, лениво листала страницы книги. Темные волосы растрепались, простое платье облегало тонкое тело, а мой голод достиг апогея. Желание бурлило в крови вместе с силой, полученной от золота. Я приподнялся на локте и провел пальцем по губам Лив, стирая кусочки сладости. Демонстративно облизал, не сводя взгляда с девушки. Она ожидаемо покраснела, а я чуть не выругался в голос. Пекло Горлохума! Хочу ее… Всю ее, такую сладкую, нежную, страстную… Переместился рывком, прижал Лив к шкуре и лизнул ее губы. Она приоткрыла рот, и наши языки встретились в порочном и диком поцелуе, сводящем меня с ума. Я дернул ее одежды, досадуя, что ткань все еще скрывает от меня Лив. Я хотел владеть ею. Хотел сделать своей здесь, в
Этого хотел я, этого желал мой хёгг.
Но человек точно знал, что это невозможно. И потому соитие оказалось жадным, почти бешеным, ведь я пытался присвоить себе как можно больше. Пока еще можно…
Когда мы покинули пещеру, я зажмурилась — кажется, отвыкла от солнечного света. Сверр схватил меня за руку, и мы почти побежали к крепости. Нас заметили, и над Нероальдафе понесся гул: «Риар! Риар вернулся!» На этот раз колокол звенел от радостной вести.
— Сколько прошло дней? — крикнул хёгг спешащим к нему воинам из личного отряда.
— Восемь, риар!
Сверр скривился.
— Подготовьте корабль, — на ходу начал отдавать он приказы. — Еду, снаряжение, оружие. Через час мы отправляемся в Варисфольд. Где пленные конфедераты?
— Снежный риар прислал корабль с ними. Все сидят в подземельях. Корабли снежных уже несколько дней стоят возле Нероальдафе, мой риар. Ждут вашего пробуждения. Данар-хёгг велел сообщить, как только вы будете готовы.
— Через час. Прежде поговорю с пленными, — сухо проговорил Сверр. Бросил быстрый взгляд в мою сторону.
— Я пойду с тобой, — я вцепилась в мужскую ладонь, но ильх мотнул головой.
— Нет. Тебе не надо это видеть.
— Но там Клин! — взмолилась я. — И Жан! Они оглушили военных в одной из машин, они не хотели войны, Сверр! Они ученые, которые просто мечтали исследовать фьорды! Не наказывай их за это!
— Мечты людей из-за тумана дорого обходятся нам, — отрезал риар. — Я разберусь, Оливия.
— Сверр!
— Я разберусь, — пригвоздил он, и я застыла, поняв, что лучше не спорить. Нежный и страстный любовник из пещеры с золотом сменился жестким главнокомандующим. И он сам решит, что ему делать с пленными. Я закусила губу, сдерживая желание просить и бежать следом. Нельзя.
— Да, мой риар, — сдержанно произнесла я, покорно склонив голову. И увидела, как блеснули золотые глаза.
— Отведите мою шелли в покои. Отдохни, Лив.
Двое воинов послушно встали рядом. Я со вздохом проводила Сверра взглядом и отправилась к башне риара. И уже возле двери в комнаты вспомнила:
— Что значит шелли?
Стражи переглянулись.
— Ты не знаешь? — почтительно произнес один. — Та, кому должен риар. Та, что пролила кровь, спасая его жизнь.
— Ясно, — улыбнулась я. — Лильган стала шелли.