Проникнуть в ее стаю
Шрифт:
— Отличный удар.
— Спасибо. Мой отец научил меня.
— Умный мужчина. Ты готова убраться отсюда? — он не ожидал ответа на этот вопрос, и она должно быть почувствовала это, поскольку последовала за ним молча. Он встретился взглядом с доминантными койотами, если их так можно назвать, сидящих возле внешней границы. Когда он шагнул в их сторону, они опустили голову.
— У этой банды неделя и не дня более, чтобы очистить эту землю и убраться отсюда. Не попадайтесь мне на глаза или на нюх больше вновь.
Альфа пришел в себя, встал на неустойчивые ноги.
— Куда к черту,
— Как я сказал ранее, попробуйте Йеллоустоун.
Йеллоустоунская стая волков не допустит никакого дерьма от этих собак. Члены их стаи сильны, но трусливы. Медведи другой вопрос, но не Зеду волноваться об этом.
Проходя, он схватил Джеба за воротник и, понизив свой голос так, чтобы остальные также смогли услышать.
— Если я когда-либо услышу, что ты терроризируешь другую стаю, я выслежу тебя даже под землей, и твои самые худшие ночные кошмары не смогут сравниться с тем, что я сделаю с тобой. Я лазутчик, а тебя предупреждали о нас еще с младенчества. Могу сделать так, что никто не найдет даже и следа от тебя или так, что твое тело послужит предупреждением остальным. Я был обучен таким видам пыток, что могут заставить тебя бояться закрыть глаза вновь.
Запах страха ударил его за секунду до того, как кислотный, вонючий запах мочи перебил его. С отвращением, Зед оттолкнул Джеба в сторону вновь. Он донес свою точку зрения.
— Я думаю, мы поняли друг друга.
Один за одним, он смотрел на каждого доминанта до тех пор, пока они не отводили взгляд или не показывали свое подчинение. Когда ни нашлось, ни одного смельчака, чтобы бросить ему вызов, Зед повернулся к ним спиной. Часть его надеялась, что хоть один из них имеет яйца, чтобы подойти или, по крайней мере, затеять ссору. Тестостерон все еще тяжело перекачивался через его вены, и уступка Джеба не усмирила жажду правосудия или крови. Как этот идиот стал Альфой навсегда останется для него загадкой.
Мягкое, нежное прикосновение его пары вытянула его с омута гнева и успокоила его внутреннего волка.
— Зед, ни один из этих койотов не стоит твоей энергии.
— Безусловно, не стоит отдавать им энергию, которую я могу потратить на тебя, — он все еще сердился и, несмотря на то, что она успокаивала его, он не осмелился обернуться, не тогда, когда он все еще оставался напряженным. Никогда еще схватка не была такой личной или эмоциональной для него, и он пока не знал, как справиться с эмоциями, что накатывали на него. Вместо этого он последовал в сторону опушки леса.
— Мы прикроем твою спину, Зед, — прокричал один из близнецов.
Они уже прикрыли и иногда, когда он проводил годы в одиночестве, не подпуская кого быто ни было близко, он забывал об этом. Что ему следует сделать, так это взять ускоренный курс сплоченности, но прямо в этот момент ему нужно бежать быстро и сильно.
Он обернулся, туманно услышал, как Рипли спросила, как он может делать это так быстро, перед тем, как сбежал в лес. Он прошел добрые шестьдесят ярдов перед тем, как она догнала его, следуя с боку от него. Сильнее поднажав, он побежал, но она знала эту землю лучше него. Секунду спустя она толкнула его кубарем на траву.
Он поджал ее под себя, и она цапнула его, ее голубые глаза были полны
Ее серебряная шерсть сияла, как светлячок под светом луны, призывая его, как маяк в туманную ночь. Он сильнее летел сквозь лес, позволяя ветру выдуть запах койотов до тех пор, пока он не унюхал запах свежего ночного воздуха и своей пары, она оставила свой запах для него для преследования.
Впервые за большое количество лет, он чувствовал себя живым. Выйдя на открытое поле, он остановился на своем пути. Ее серебряный волк был посередине оборота, это заставило его сердце подскочить. Ему было ненавистно смотреть на ужасную боль на ее красивом лице, но она вскоре сменилось на мирное выражение лица в свете луны. С каждым сделанным шагом, она снимала часть своей одежды.
Она предстала полностью и восхитительно обнаженной перед тем, как он добрался до нее. Каждый ее дюйм — сладкое совершенство. Он сдерживал своего оборотня, его человеческая сторона кричала, чтобы быть с ней, а волк требовал заклеймить ее. Потираясь своим мехом напротив ее кожи, он помечал ее тело полностью своим запахом. Только тогда он обернулся. И когда это должно было быть быстро, но, увы, его способности к раздеванию были не такими быстрыми, как у нее.
— Позволь мне, — она закусила губу, когда выдернула его черную футболку из-за пояса джинсов. Снимая каждую часть одежды с мучительной медлительностью, она изучала и ласкала каждый дюйм его тела, пока он не предстал перед ней таким же обнаженным, как и она.
Разместив свои ладони над его сердцем, она взглянула в его глаза.
— Я благодарю богиню за то, что привела тебя ко мне.
— Я надеюсь, ты будешь также себя чувствовать, когда я на днях уеду на недели.
— Тогда я буду благодарна за расстояние.
Он услышал колебание в словах. Она не справиться хорошо с его отсутствием, и он должен убедиться, что первые несколько отлучек будут краткосрочными. Ее нужда в физических касаниях росла сильнее, чем он мог даже представить. У его первой жены — Ти никогда не возникало проблем провести год без того, чтобы увидеть друг друга. Но, Зед уже понял, что то, что он чувствовал к ней, меркнет по сравнению с новыми желаниями, что росли в нем к его паре. Он обожал Ти, но на уровне друга, который внезапно стал любовником.
Голос Рипли был полон трепета.
— Твое сердце бьется в такт с моим.
Он накрыл ее руку своей.
— Как много тебе рассказал твой отец о том, как это быть в паре?
— Не много. Моя мама последняя женщина в паре в нашей стае. Несколько, что поженились, сделали это, поскольку они влюбились. Но стая вымирала за долго до того, как моя мама умерла. Мой отец был последним сильным Альфой, рожденным в стае. Мы породили сильных бет, но не так много доминантов.
Зед опустил их на мягкую траву, притянув ее в свои объятия. Он лежал на спине, а она лежала на нем. Смотря на звезды, он несколько минут молчал.