Пропаданцы
Шрифт:
— Анакс Мэнтор, подойдите, — негромко позвал Пэйон.
Оба мага обошли Артёма, старавшегося стоять спокойно, чтобы не мешать осмотру. Только раз Артём взглянул на Риту и шевельнул губами: «Болтушка!» Поняв, Рита, уже раздражённая из-за собственного длинного языка, подумала: «А правда, с какой стати я доверилась этим двоим? Нет, видно, что состояние Артёма для них необычно. Они удивились. А значит — в том, что с ним было, они не участвовали. Но почему я думаю, что они… не усугубят ситуацию?»
А маги тем временем взволнованно и тихо
Наконец оба мага, словно по команде, встали нос к носу и помолчали. Затем обернулись к Артёму, и Мэнтор спросил:
— Вы знаете, где какие лавки находятся?
— Анакс Мэнтор, — угрожающе сказала девушка. — Что с Артёмом? Мы же поняли, что вы узнали причину… — Она запнулась: как выразиться? Причину смерти? Обжорства?
— Идите сюда! — позвал отошедший Пэйон. Он предварительно переставил все склянки и банки на серебряный, в пятнах поднос, который затем перенёс на столешницу одного из своих шкафов. И теперь с чем-то возился у стола, звонко постукивая стеклом и тоненько булькая жидкостью.
Артём и Рита переглянулись и подошли. Парня аж в краску бросило, когда целитель протянул ему высокий бокал коричневого стекла и тарелку с горкой чего-то, что напоминало засахаренные фрукты и маленькое круглое печенье. Артём оглянулся на девушку. Она стащила у него с тарелки кусочек и велела:
— Ешь!
И с благодарностью посмотрела на Пэйона.
Пока Артём за милую душу уплетал угощение, поспешно запивая его вожделенным вином, маги уселись за стол и кивком предложили сесть и охотникам. Девушка быстро положила в рот кусочек сушёного фрукта и обнаружила, что он не засахарен, а запечён в меду. Рита села первой и, как ученица, сложила перед собой руки, обеспокоенно всматриваясь то в целителя, то в мага.
— Анакс Артём умер, — печально сказал Мэнтор. — И воскрес. Но воскрес он… э-э… как бы выразиться, ана Маргарита… Мы такое впервые видим и даже не знаем, как это назвать. Анакс Артём живёт сразу за двоих. Когда он вырвался из объятий смерти, к нему прицепилась чужая душа — другого умирающего человека. Очень сильного мага. И теперь чужой зависит целиком и полностью от вас, анакс Артём.
Парень задрал голову, опрокинул над губами бокал, ловя последние капли на язык, и, допив, уже исподлобья взглянул на Мэнтора. Присел на скамью, крутя бокал в пальцах.
— Это… — тихо начал он. — Это очень дорогое вино. Нижнее Рейндагарское.
— Что ты ещё знаешь? — резко спросил Мэнтор.
— Я знаю, как перепосылать отраву назад, к её хозяину, — ровно сказал Артём.
За столом повисло молчание. Поглядывая на обоих магов, Рита пришла к выводу, который здорово обозлил её. Они знают что-то ещё!
— Каким образом… — враждебно начала она и вдруг выдохнула: — Чёрт!
Она теперь тоже знает кое-что, о чём не скажет
Будто считав её мысли, Пэйон задумчиво покачал головой.
— Здесь, чтобы всё понять досконально, нужен маг посильней. И лучше — некромант. Они, некроманты, знают пути блуждающих душ и могут подсказать, где находится тот человек, который пытается выжить за счёт анакс Артёма.
— Ну ладно, — быстро осмысляя сказанное, проворчала Рита. — Скажите хотя бы вот что. Анакс Артём ест за двоих. Поэтому он голодает, хотя ест, как обычно. Я правильно поняла? Ага, тогда вопрос следующий. Состояние анакс Артёма будет равносильно состоянию другого человека из-за прицепившейся к нему души, или Артём будет всё-таки автономным? Ну, если тот совсем умирает, то Артём-то выглядит… здоровым? Значит?..
— Вопрос для некроманта, — снова покачал головой Мэнтор, с интересом и сочувствием глядя на Артёма. — Скорее всего, нет. Состояние обоих будет отличаться. Единственное, к чему прицепился тот, чужой, это к состоянию сытости. Чужой голоден. И он тянет силы из анакс Артёма, чтобы не умереть с голоду.
— Ритка, отвернись, — внезапно скомандовал Артём и встал из-за стола — почему-то медлительно, словно остерегаясь вставать, как обычно.
— Ни за что! — сквозь зубы сказала девушка. Уже не только его странное движение показалось ей подозрительным: он говорил так, будто боялся говорить в полный голос. Обычно так говорят, чтобы не причинять себе боли — из-за чего?.. — Попробуй только от меня ещё что-нибудь скрыть — драться буду всерьёз и долго!
Парень вышел из-за стола, поднял джемпер над поясным ремнём и медленно, шипя сквозь зубы, сначала потащил из-под пояса майку, а потом и отодрал её от кожи, почему-то сильно прилипшую к телу.
Рита, развернувшаяся на скамье, чтобы не выпускать его из поля зрения, медленно подняла ко рту палец и прикусила его. До боли. Чтобы напомнить себе, что всё это происходит в реальности.
— Вам придётся лечить меня, чтобы вылечить его, — угрюмо сказал Артём.
На животе парня сочились гнилью три или четыре глубоких пореза.
— Почему ты молчал? — низким от злости голосом выговорила Рита.
— Раны появились, когда мы с тобой вышли в коридор. Сначала я даже не понял, что это. Но потом живот стал болеть всё сильней. И… Анакс Мэнтор сказал о чужом.
— Наш боевой маг в зоне столкновения с умертвиями? — изумлённо спросил в воздух Пэйон, машинально тоже вставая из-за стола и чуть не бегом приближаясь к парню. — Раны старые, — тревожно всматривался он в живот Артёма. — Почему же он не попытался их залечить? Или он в такой ситуации, что сам не может? Прячется среди умертвий? Но раны слишком давние! Сколько же он там прячется, если голоден до такой степени, а раны представляют собой… Это невыносимо… Ничего не понимаю, — приговаривал целитель.