Пропащий
Шрифт:
Стюардесса принесла нам наши завтраки. Мой мозг работал, как в лихорадке. Этот рейс был просто подарком свыше: он давал мне время собраться с мыслями. К сожалению, полет также давал возможность фантазировать, воображать возможные варианты будущего. Я постарался отбросить лишние мысли. Мечты не должны затуманивать здравый смысл. Пока мы слишком мало знаем. Пока…
– Теперь многое понятно, – заметил я.
– Например?
– Ее скрытность… Нежелание фотографироваться… Отсутствие личных
Крест кивнул.
– Однажды Шейла… – я запнулся, произнеся это имя, – проговорилась, что росла на ферме. Но отец настоящей Шейлы Роджерс работал в компании, которая занималась гаражами… Ее приводила в ужас идея позвонить родителям. Понятно: ведь они не были ее родителями. А я думал, дело в том, что с ней там плохо обращались.
– Она просто пряталась от кого-то…
– Правильно.
– Таким образом, настоящая Шейла Роджерс… – Крест поднял глаза. – То есть та, которую мы похоронили… Значит, это она жила с твоим братом?
– По-видимому.
– И отпечатки ее пальцев нашли на месте убийства…
– Да.
– А твоя Шейла?
Я пожал плечами.
– Хорошо, – продолжал Крест. – Можно предположить, что женщина, которая жила с Кеном в Нью-Мексико, та, которую видели соседи, была не кто иная, как покойная Шейла Роджерс…
– Да.
– И с ними была девочка, – продолжал он.
Я молчал.
Крест взглянул на меня:
– Ты думаешь то же, что и я?
Я кивнул.
– Это была Карли. А Кен вполне может быть ее отцом.
– Да.
Я откинулся в кресле и закрыл глаза. Крест вскрыл свой завтрак, попробовал и выругался.
– Уилл…
– Да?
– Твоя девушка… Кто она? У тебя есть соображения?
– Никаких, – ответил я, не открывая глаз.
Глава 50
Крест поехал к себе, обещав, что позвонит сразу же, как только узнает что-нибудь о «Донне Уайт». Я возвращался домой, падая от усталости. Повернув ключ в замке, я ощутил на плече чью-то руку. Вздрогнув, я резко обернулся.
– Это я. – Передо мной стояла Кэти Миллер.
Голос у нее был хриплый, шея закрыта бинтами, над которыми виднелись желтоватые синяки. Глаза налились кровью, лицо распухло.
– Ты в порядке? – с тревогой спросил я.
Она молча кивнула.
Я обнял ее – очень осторожно, на расстоянии, боясь сделать больно.
– Я не сломаюсь, – улыбнулась Кэти.
– Когда тебя выписали?
– Несколько часов назад. Я ненадолго. Если отец узнает…
Я жестом остановил ее и сказал:
– Погоди.
Мы вошли в квартиру и сели на кушетку. Кэти поморщилась – очевидно, движения причиняли ей боль. Я спросил, не хочет ли она чего-нибудь выпить или поесть. Кэти
– Может быть, тебе не стоило спешить выписываться?
– Они сказали, что уже можно, только нужно больше отдыхать.
– Как тебе удалось сбежать от отца?
Кэти улыбнулась:
– Я упрямая.
– Это видно.
– А еще я соврала.
– Кто бы сомневался.
Она отвернулась, вернее, лишь отвела глаза – повернуть голову у нее не получилось. На глазах выступили слезы.
– Спасибо, Уилл.
Я покачал головой:
– Все произошло из-за меня.
– Глупости.
– Тогда ночью ты выкрикнула имя Джон. По крайней мере, мне так показалось.
– Полицейские мне сказали.
– Ты не помнишь?
Кэти покачала головой.
– А что ты помнишь?
– Руки на горле. – Она отвела взгляд. – Я спала. И вдруг кто-то начал душить меня. Помню, как задыхалась… – Голос ее пресекся.
– Ты знаешь, кто такой Джон Асселта?
– Да. Он дружил с Джули.
– Может быть, ты имела в виду его?
– Это когда кричала «Джон»? – Кэти задумалась. – Не знаю, Уилл. А что?
– Понимаешь… – Я вспомнил, что обещал Пистилло не впутывать ее в это дело. – Мне кажется, он мог иметь отношение к убийству Джули.
Она восприняла это спокойно.
– Ты говоришь «иметь отношение». Это значит…
– Пока я ничего больше не могу сказать.
– Ты говоришь, как полицейский.
– Какая-то сумасшедшая неделя…
– Рассказывай, что тебе удалось узнать.
– Тебе, конечно, не терпится, но врачей все-таки надо слушаться.
Кэти пристально посмотрела на меня:
– Что ты хочешь этим сказать?
– Тебе надо отдохнуть.
– Ты хочешь, чтобы я не вмешивалась?
– Да.
– Боишься, что я снова пострадаю?
– Очень боюсь.
Глаза ее засверкали.
– Я сама за себя отвечаю.
– Разумеется. Но ситуация стала очень опасной.
– А до сих пор было иначе?
Один – ноль в ее пользу.
– Кэти, поверь мне…
– Уилл…
– Да?
– Ты от меня так просто не избавишься.
– Я не собираюсь от тебя избавляться, я просто хочу защитить тебя.
– Ты не можешь, – тихо сказала она. – И ты это знаешь.
Я молчал.
Кэти наклонилась ко мне:
– Я должна во всем разобраться. Ты это должен понимать лучше, чем кто-либо другой.
– Я понимаю.
– И что?
– Я обещал, что ничего тебе не скажу.
– Кому обещал?
Я покачал головой.
– Просто верь мне, ладно?
– Нет! – Она встала.
– Я только пытаюсь…
– А если бы я тебе сказала не вмешиваться, ты бы меня послушал?
Я смотрел в пол.
– Я ничего не могу сказать.