Пропасть
Шрифт:
– Хорошо. И еще, Андрей, там клиент действительно важный, – он сделал многозначительный акцент на этом слове, – так что ты, уж пожалуйста, отнесись к этому со всей ответственностью… Ну, да, в общем-то, я в тебе и не сомневаюсь. Именно поэтому тебя и попросил.
– Не переживайте, Сергей Михайлович. Все сделаем в лучшем виде.
– Ну и отлично. Спасибо. Пока.
– Вам спасибо! До свидания.
Андрей положил трубку и задумался. Разговор его порадовал. Он никогда раньше не занимался ни одним объектом самостоятельно, так что для него, даже несмотря на небольшие размеры предполагаемой террасы, это был профессиональный рост. Он не знал, как подготовить бюджет, но справедливо решил, во-первых, что он может всегда рассчитывать на помощь коллег и, во-вторых, что начальству о том, что он не знает, как подготовить
Вообще, Андрей неплохо ладил с руководством. Двое его директоров были давними друзьями (а ходили слухи, что и не только друзьями), и основали эту фирму уже около двадцати лет назад. Поскольку оба они были люди идейные и весьма талантливые, то детище их, может, и не приносило огромной прибыли, но уверенно развивалось и росло, превратившись из авантюры двух вчерашних выпускников в довольно солидную фирму со штатом человек в двадцать и весьма внушительным портфолио. Оба директора, каждый немного по-своему, придерживались в управлении демократических принципов, предпочитая принимать на работу людей таких же профессионально заинтересованных, как и они сами, и мотивировать их не только денежным вознаграждением, но и давая им по возможности ту работу, которая приносила бы им удовольствие. Андрей, которому до этого пришлось поработать в местах с несколько другим подходом к подчиненным, высоко ценил отношение руководства и всегда искренне радовался, если мог быть полезен компании.
Кроме всего прочего, в этот момент он был просто рад, что сможет, наконец, бросить ту работу, с которой он безуспешно пытался разобраться, борясь с похмельем, и которая все больше начинала его раздражать, хотя в глубине души он и понимал, что кроется причина его раздражения вовсе не в характере работы.
За этими мыслями его и застал сигнал мессенджера. Андрей взглянул на экран телефона. «Черных Инна Сергеевна» – было написано в сообщении и далее следовал номер телефона. Не теряя времени, Андрей позвонил. На том конце ему ответил немолодой (как ему показалось) женский голос. Он объяснил, кто он, зачем звонит, и предложил договориться о встрече. Оказывается, Инна Сергеевна уже давно ждала его звонка и была рада его слышать. Встретиться она была готова незамедлительно, потому как прямо сейчас находилась дома, а именно там и требовалось устроить террасу, и собиралась там находится до конца дня, занимаясь, с ее слов, некоторыми делами, которые готова была отложить из-за визита Андрея. Андрей же с радостью принял ее приглашение, пообещав явиться через полтора часа. Она назвала ему адрес, и на этом они попрощались.
Андрей поскорее закончил работу, допил очередной, уже остывший кофе и довольный покинул офис. Погода также не оправдала вчерашних ожиданий Андрея, о которых он вспомнил, невесело улыбнувшись, только сейчас: утром он был слишком занят своим собственным состоянием, чтобы обращать внимание на погоду. На улице по-прежнему моросил дождь, а свинцовое небо было по-прежнему непроницаемо для солнца. Несмотря на то, что до заката оставалось еще несколько часов и сейчас, по идее, должно было быть самое светлое время дня, в воздухе будто бы уже сгущалась вечерняя мгла – в окнах горел свет, зажглись кое-где фонари на улицах – в общем, было полное ощущение того, что через несколько минут на улице окончательно стемнеет.
Андрей прошел через Александровский парк, где среди голых черных деревьев и такой же голой и черной земли, местами перетоптанной уже людьми и собаками в грязь, кое-где проглядывала зеленая трава, которая, казалось, не знала, что ей делать: погибнуть ввиду времени года от недостатка света или продолжать бороться за жизнь ввиду чрезвычайно теплой погоды, и поэтому так и застыла в нерешительности в том состоянии, в котором пребывала в конце октября.
Выйдя из парка, он углубился в лабиринт узких улиц и проходных дворов и через несколько минут был возле дома по указанному адресу. Дом был новый. Фасад его, довольно успешно маскировавшийся под нечуждый городу и Петроградской стороне в целом конструктивизм, здесь, среди громадин устало нависших над улицей доходных домов двухвековой давности, смотрелся несколько чужеродно, хотя в общем и был симпатичен. Пройдя сквозь отделанный мрамором просторный холл, где за большой стойкой, которой могли бы позавидовать многие пятизвездочные отели, сидел охранник – ибо назвать
Дверь ему довольно скоро открыла слегка полная женщина лет сорока пяти, судя по всему, сама хозяйка квартиры. Одета она была неброско, в одежду хоть и не домашнюю, но скорее удобную, чем красивую, лишь несколько массивных золотых украшений да пряжка ремня на ней выглядели как провинциальная демонстрация роскоши. Она держалась приветливо и улыбалась – вопрос, насколько искренне, остался для Андрея открытым.
– Андрей, вы меня извините, у меня сейчас еще один человек в гостях, но мы уже заканчиваем. – сказала ему Инна Сергеевна после того, как они представились и обменялись любезностями. – Дела мы все уже решили, а теперь просто кофе пьем. Может, выпьете с нами чашечку? Мы закончим, а потом с вами уже все вопросы, как следует, обсудим. Вы ведь не очень торопитесь?
– Нет-нет, конечно, я подожду.
– Ну тогда раздевайтесь и проходите. Вот здесь пальто можно повесить.
Разуваясь, Андрей обратил внимание на пару армейских ботинок, которые стояли отдельно от остальной обуви и явно выделялись на ее фоне. Он повесил пальто и, пойдя на голос хозяйки, очутился в обширной гостиной или столовой, совмещенной с кухней. За длинным столом человек на восемь, в дальнем его конце, лицом к двери и спиной к окну, которое занимало всю стену, сидел молодой человек в форме полицейского и пил кофе. Одной рукой он держал навесу блюдце, а второй отрывал от него чашку и подносил ко рту, отпивал понемногу и возвращал чашку обратно. На столе стояла вазочка с печеньем и чашка, предназначавшаяся, по всей видимости, хозяйке. Сама же хозяйка суетилась возле одного из шкафов, доставая чашку для еще одного гостя.
– Знакомьтесь, – сказала она, не отрываясь от своего дела, – это наш участковый, Вадим Петрович.
Участковый поставил кружку на блюдце, блюдце на стол, встал, каким-то машинальным движением поправил форму и, протягивая руку, наконец сказал:
– Можно просто Вадим.
– Очень приятно, – сказал Андрей, пожимая руку.
– А это Андрей, архитектор. Мы тут кое-какой «прожект» задумали, он нам с ним помогать будет.
– Перепланировку, что ли? – спросил участковый и заулыбался.
– Не совсем, крышу нашу хотим облагородить, а то уж сколько лет, как квартиру купили, а крыша все стоит пустая. Даже толком на нее и не выйти. Андрей, вы садитесь. Вот сюда.
Он сел за стол напротив того места, где до этого сидела хозяйка.
– А давно вы в этой квартире живете? – спросил Андрей, стараясь, чтобы его вопрос звучал как можно более профессионально.
– Три года уже. Вам кофе какое сделать? – спросила Инна Сергеевна, подходя с чашкой к кофемашине.
При мысли об очередной чашке кофе Андрей почувствовал, как горлу его снова подступает тошнота, которая только недавно его отпустила.
– А можно мне чаю, пожалуйста, – попросил Андрей. – Слишком много кофе для меня на сегодня.
– Конечно.
Андрей немного подождал, не скажет ли что-то участковый, но тот только продолжал сидеть, улыбаться и потягивать свой кофе.
– А дому сколько лет? – продолжил спрашивать Андрей, решив, что с участковым хозяйке обсуждать действительно было нечего.
– Четыре. Мы эту квартиру через год купили, уже с ремонтом… Да что ты будешь делать! Никак не найду чай! Мы чай совсем не пьем, а Николай бывает редко. Куда-то домработница засунула, а я найти не могу.