Пропавшая принцесса, или Зачет по родовой магии

Пашнина Ольга Олеговна

Физическая работа порой так не изматывает, как сильные эмоции. Когда прошел первый испуг и позорное желание маленькой девочки побежать к могущественному отцу-императору, я твердо вознамерилась узнать как можно больше о таких же, как я. Это редкость – не благословленные дети, но все же в истории было несколько случаев. Не мешало бы сходить в Архив, но для этого сначала надо было вернуться с практики и постараться не вылететь из университета. Я усилием воли загнала страх

и все мысли об этом подальше. Что толку изводить себя страданиями, если реальная возможность что-то сделать лишь неясно маячит вдалеке?

Я пришла (вернее будет сказать, приползла) в свою комнату, когда уже рассвело. С опухшими от слез и недосыпа глазами, искусанными губами и взъерошенными волосами. Видок был – я успела поглядеть на себя в большое зеркало, висевшее в коридоре, – не очень.

Кэдерн спал на моей кровати, в одних штанах, не укрывшись даже пледом. Настроение было не то, чтобы думать о мужчинах, но я отметила спортивный торс ректора. Он явно много времени уделял тренировкам, хотя я никогда не видела его в спортивном зале или на турниках. У таких, как Кэдерн, наверное, есть личные тренеры.

– Можно я посплю? – жалобно и очень тихо попросила я, мечтая только о том, чтобы лечь и закрыть глаза.

Ректор мгновенно проснулся.

– Дейна? – Сонный, он выглядел забавно. – Что такое?

– Я устала. Господин ректор, можно я лягу спать?

Он увидел в моих глазах что-то, что заставило его резко вскочить и буквально силой уложить меня в кровать, завернув в плед.

– Дейна, что случилось? – спросил он.

– Ничего, – прошептала я. – Устала. Я немного посплю.

Я заснула, чувствуя, как меня укладывают удобнее.

Пробуждение было быстрым. Стало ощутимо легче, по крайней мере, усталость уже не чувствовалась, да и настроение было куда лучше, чем утром. За окном уже стемнело, очевидно, я пропустила все приемы пищи и теперь останусь голодной.

– И часто у вас, Сормат, бывает такое? – раздался голос откуда-то сбоку.

Не желая шевелиться, я скосила глаза. Ректор, за неимением стульев и кресел, сидел прямо на столе и что-то писал в большом блокноте. От внимательного взгляда медных глаз мне стало не по себе.

– Какое? – Голос у меня был сиплый.

– Обмороки.

– Я не падала в обморок. Я просто устала после ночного дежурства и очень хотела спать.

– Дейна… – Кэдерн снова закатил глаза.

Когда-нибудь я его убью!

– Что?

– Я могу отличить обморок от простого желания лечь спать. Вы едва дошли до комнаты.

Он, не мигая, уставился на меня, и мне показалось, будто у меня волосы на затылке пошевелились.

– Я был на войне, Дейна. Я видел, как люди падали в такие обмороки от переизбытка эмоций, от нежелания воспринимать реальность. Если бы не мое заклинание, вы бы чувствовали себя гораздо хуже, нежели сейчас.

Я молчала, ошарашенно глядя на ректора. Заклинание? Я что, действительно была в таком состоянии?

– Вы вообще что здесь делаете? – Не найдя что ответить, я решила сменить тему. – Почему вы не уехали?

– Прости? – Кэдерн недоуменно уставился на меня.

И почему он постоянно путает, обращаясь ко мне, «ты» с «вы»?

– Ну я думала, вы уедете, переночевав, – ответила я. – Номеров же нет.

– Сормат! Я что, по-вашему, приехал сюда из-за вас? Я дождусь свободного номера, оплачу его и проведу свои каникулы, ясно вам?

– Что?! – Я, забыв о слабости, вскочила. – Вы что, здесь жить собираетесь?

– Почему нет? – удивился ректор. – Комната, конечно, не ахти, но…

– А ничего, что здесь я?

– Ничего. – Кэдерн лениво пожал плечами. – Ты мне не мешаешь, оставайся.

– А спать мы по очереди должны? – Меня возмущало спокойное лицо ректора и его пренебрежительный тон.

– Ты предпочитаешь вместе? – многозначительно усмехнулся Кэдерн. – Учти, Сормат, я – взрослый мужик и не ограничусь поцелуями.

Я покраснела. Обычно, смущаясь, я злилась.

– Господин Элвид, а как отреагирует император, узнав, какие у ректора отношения со студенткой? – Я наслаждалась видом замершего от неожиданности Кэдерна.

– Госпожа Сормат, а как отреагирует Варц, узнав, какие у его сотрудницы отношения с преподавателем, которому был положен отдельный номер? – нашелся Кэдерн.

Крыть было нечем. Я обиженно отвернулась.

– Я спасаю тебя, Дейна, – прошептал он мне на ухо. – И твою практику. Будь благоразумной.

И легонько чмокнул в шею.

«Нигде нет таких звезд, как в Арулте. Ими усыпано все небо. Когда-то Фар подарил мне синее платье, расшитое бриллиантами, оно осталось в том месте, которое домом я назвать больше не могу. Я уходила на глазах всего замка, под ехидные смешки прислуги. Я уходила, видя приготовления к помолвке принца, но – самое главное – я уходила, видя темную и хорошо знакомую фигуру Фара, отвернувшегося от окна.

– Прощай, Мадлен, – проговорила императрица холодно. – Легкой смерти!

Я вздрогнула от этих слов. Никогда не слышала, как прощаются с обреченными. Я хоть и не была предназначена в жертву, все же удостоилась чести быть награжденной, как и те, кому на долю выпала красивая и почетная смерть.

Я глянула в последний раз на знакомый замок, который вовсю готовился к празднику. Фар и Виренея – будущие принц и его супруга.

Впереди простиралась дорога».

– Здесь совсем нет картинок, – прозвенел мальчишеский голос прямо у меня над ухом.

Я вздрогнула и уронила книгу.