Пропавший караван
Шрифт:
Прошагав расстояние равное пяти полетам стрелы, путники заметили вдалеке очертания колоссального строения, сложенного из темного камня.
Когда они подошли поближе, то остановились в изумлении: вблизи мрачная цитадель напоминала небольшую гору, по прихоти Сета, спрятанную в сердце стигийской земли. Трудно было понять, как посреди песка неизвестным зодчим удалось воздвигнуть столь внушительное сооружение. Каким образом были доставлены сюда огромные каменные
— Колдовство, — сплюнул Евдис и проверил: хорошо ли выходит меч из ножен, — клянусь Митрой, эти камни никогда не знали прикосновения рук человека.
— Это так, — согласился Конан и встряхнул гривой черных волос, — но мы пришли сюда с миром. По крайней мере, до тех пор, пока кто-то не захочет проверить остроту моего клинка. Будьте начеку, но сами не лезьте в драку. Мы пришли сюда чтобы вызволить наших подданных, а не для того, чтобы сложить головы в самом сердце вражеского края.
При их приближении ворота распахнулись и им навстречу вышли слуги в черных хитонах. При виде них варвар чуть было не забыл о собственных предостережениях, и рука его сама потянулась к мечу.
Неведомый хозяин замка держал у себя в услужении полуящеров-ситов. Несколько зим назад в оном из своих самых опасных приключений киммерийцу уже приходилось сталкиваться с этими тварями, и тогда их встреча была отнюдь не дружеской. Однако сейчас удивительные существа были абсолютно бесстрастны и лишь жестами показали, что приглашают путников пройти внутрь.
Похоже, хозяин замка питал особенное пристрастие к матовому черному камню. Пока варвар и его спутники поднимались по лестнице, Конан не утерпел и провел рукой по поверхности стены.
На ощупь она оказалась теплой и мягкой, словно плоть. Из похожего материала были выложены и коридоры, освещаемые узкими окнами, больше похожими на щели, им же оказалась отделана зала, где путешественников ожидал хозяин замка.
Конан и его спутники вошли в огромное помещение. Звуки их шагов гулко отдавались в тишине. Вдалеке варвар заметил трон темного дерева, напоминающего пирамиду из костей. На нем сидел высокий худой старик. Северянин чувствовал, что сам воздух вокруг непонятного старика полон чужой недоброй магии, которая клубится вокруг него подобно тяжелому удушливому дыму нал костром, в котором еле тлеют сырые дрова.
Конан сделал несколько шагов по направлению к трону. Гвардейцы шли чуть поодаль, держа руки на рукоятях мечей и настороженно озираюсь по сторонам. Их раздувавшиеся ноздри и Снаряженные жилы па лбу говорили о том, что они начеку и готовы отдать жизнь, чтобы защитить своего короля.
Старик коснулся лба, что в северной Стигии означало приветствие.
— Рад приветствовать в своих владениях короля Конана, — произнес он скрипучим голосом, похожим на звук, который издает при порыве ветра незапертая дверь заброшенного дома. — Чему обязан столь высокой чести?
Конан ответил на приветствие по киммерийскому обычаю: он ударил себя в грудь кулаком и слегка наклонил голову.
Гвардейцы подняли вверх мечи, приветствуя хозяина замка.
—
— С каких это пор Пограничье стало частью Аквилонии? — усмехнулся Яхмос. — И потом, Миэлин из Вольфгарда и его охранники — гости в моих владениях и покинут их, когда на то будет их воля. Удостоверься в этом, Конан из Киммерии, если у тебя достанет мужества заглянуть в Темное Стекло Сета.
Варвар кивнул, и в то же мгновение откуда-то из темноты медленно выплыло треугольное кварцевое зеркало в жутковатой раме из странной шевелящейся бахромы и застыло в воздухе перед невозмутимым киммерийцем.
Чародей начертал в воздухе спираль, возвращающуюся к своему началу. Зеркало слабо засветилось и вместо своего отражения Конан и его спутники увидели пышный сад с яркими цветами. Но вместо любимого племянника Эвисанды, посреди лужайки рыдала и топала ногами девушка, напоминавшая своими нарядами язычок пламени.
Миэлин не имел ни малейшего представления, где оказался. Слова мстительной красавицы стерлись из его сознания и теперь он с недоумением озирался вокруг.
Освежив в памяти рассказы старых воинов, которым случалось попадать в переделки и похуже, купец из Пограничья запретил себе предаваться унынию и попытался собраться с мыслями.
Через пару терций он уже окончательно пришел в себя и начал думать, что все складывалось не так то уж и плохо. По крайней мере, теперь он был избавлен от натиска любвеобильной красавицы и угрозы стать родственником стигийского колдуна. Было непонятно, как будет обстоять дело с его товаром, но Миэлин вознес молитву Митре, прося Огнеликого защитить свое имущество. Колдун проявлял интерес к смоле, а его дочка к золотым побрякушкам. Как знать, может если Митра будет милостив, то колдун окажется человеком чести и расплатится сполна с его спутниками.
Миэлин проверил: все ли его вещи на месте и не потерялось ли что-нибудь во время очередного магического переноса. Так: пояс с золотыми монетами при нем, тяжелый гандерландский нож — тоже. Не слишком богатый скарб, но на первое время хватит!
Купец внимательно огляделся — похоже своенравная девица забросила его не в Жилище Лухи или джунгли Кхитая. Пейзаж вокруг несколько напоминал его родные земли, но крайней мере ничего не заставляло предполагать, что он находится где-нибудь на задворках Хайбории.
Внезапно в памяти молодого человека вспыхнули последние слова Файонараны и его прошиб холодный пот.
«…отправляйся к рабирийским гулям…»
Значит эти скалы вокруг — Рабирийская гряда? Проклятое место, разделяющее Аргос и Зингару и своим южным концом почти упирающееся в Мессантию. Да, чтобы вернуться обратно в Пограничье ему понадобится немало времени, если к тому времени он вообще не отправится на Серые Равнины.
«…к рабирийским гулям».