Пропавший крейсер
Шрифт:
– Держитесь на полмили впереди каравана, – сказал Ржавый Доктору, когда маленький отряд двинулся на север по слоновой тропе. – Помни, нам ни как нельзя столкнутся с принцем.
Доктор ускакал вперед.
Караван споро продвигался по тропе, и, воспользовавшись относительно хорошей дорогой, путники до рассвета покрыли немалое расстояние. Первый проблеск зари положил конец непогоде. Перегнойная почва наполняла джунгли стойким запахом плесени и удушливыми испарениями. Еще затемно им удалось миновать городок Станг-Тренг, затем они свернули к востоку от Меконга и двинулись к окрестностям озера Тонлесап.
Малец сравнительно легко переносил путешествие. Он… то есть она была девушкой выносливой и привычной к тяготам. Сделав всего лишь получасовой привал, путники проехали верхом часов пять.
День клонился к полудню, и, хотя под сенью высоченных деревьев царил постоянный сумрак, над джунглями стоял жаркий туман. На лошадях все заметнее сказывалась усталость, ноги их глубоко уходили в мягкую подстилку гниющих растений и сплошь были облеплены пиявками.
– Стойте! – Доктор, выполнявший роль передового охранника, что было мочи мчался назад.
Измученные лошади, освободясь от своей ноши, расслабленно опустили головы. Доктор пошел первым, Малец и Ржавый следовали за ним. Ясно было, что произошло нечто необычное. Остановясь у порога тропы, Доктор указал на землю, где валялся сломанный пробковый шлем. Чуть поодаль обнаружилось несколько пуговиц, вся почва была взрыта, а у небольшого лаза, ведущего вроде бы в непроходимую чащу, застрял на кусте обрывок лацкана морского кителя.
– Что это, по-твоему?
– Готов поручиться, что этот лацкан потерял кто-то из наших знакомых, – ответил Ржавый. – И принц, и капитан были в таких кителях, когда вступили в поход.
– Видны следы борьбы. В этом месте на них напали. Дошло ли дело до кровопролития, теперь уже не установишь, поскольку дождь сразу же смывает все следы.
– Давай-ка мы с тобой нырнем в этот лаз, – принял решение Ржавый, – а ты, Малец, поворачивай к каравану. Пусть люди разобьют палатку, и, если мы не вернемся в течении часа, прихвати с собой одного из солдат скачи за подмогой в Станг-Тренг. Остальные солдаты пусть следуют за нами… И не вздумай со мной пререкаться, здесь командую я. Кру-у-гом! Шагом марш!
Малец хотел было возразить, но передумал и молча подчинился приказу.
Ржавый и Доктор поползли по узкому туннелю, уходящему в глубь джунглей. Вскоре выяснилось, что это хорошо замаскированный переход на потайную тропу. Приятели ползли примерно с минуту, затем уже можно было встать и продолжить путь по обычной тропе. Однако они сочли за благо сойти с тропы и поспешно укрыться за холмиком. В нескольких сотнях метров был разбит лагерь аннамитов-повстанцев. Неужели они расправились с англичанами? По сути, обоим приятелям следовало бы уносить ноги, если они не желали расстаться с жизнью у столба пыток.
– Не можем же мы допустить, – прошептал Ржавый, – чтобы двое наших соотечественников сдохли здесь, как собаки. Давай разведаем по крайней мере, что и как.
Справа, поодаль от лагеря, стояла глинобитная хижина. У порога, присев на корточки, нес вахту вооруженный воин.
– Ты только взгляни, какое у него ружье, – шепотом продолжил Ржавый. – Да это же винчестер! Неплохо вооружены эти туземцы. Вот что: ты прикрой меня с тыла, а я подберусь поближе и осмотрю эту хижину. Похоже, сзади она не охраняется. И вообще эти ребята явно чувствуют себя в безопасности.
Под прикрытием холмика Ржавый пополз на животе, пока не уткнулся в кустарник. Из осторожности он прополз еще метров сто влево, но ничего подозрительного не заметил. Он чуть приподнялся, чтобы скользнуть за дерево, и в этот момент чудовищный удар обрушился ему на голову.
Ржавый потерял сознание.
6
Когда Ржавый пришел в себя, он обнаружил, что лежит связанный на полу хижины. Напротив, у стола, сидели двое. На столе горела карбидная лампа. Вдалеке что-то дважды прогрохотало, и раздались один за другим два взрыва. Голова раскалывалась от боли, перед глазами все пылало, и лишь постепенно фигуры у стола приобрели четкие очертания. Одного из сидящих он узнал сразу: это был капитан Брэдфорд. Другой – мужчина лет пятидесяти, высокий, плечистый, с волевым подбородком и умным лицом. Выглядел этот человек весьма живописно: в черных бриджах и сапогах, дополненных темным сюртуком, перехваченным широким поясом с двумя кобурами, откуда торчали два здоровенных кольта. Широкополая круглая черная шляпа мягкого фетра была подхвачена у подбородка ремешком.
Неужели это лагерь Чана? Судя по всему, да – иначе капитан тоже был бы пленником.
В этот момент Брэдфорд заметил, что Ржавый пришел в себя, и, поднявшись с места, шагнул к нему.
– Хелло, молодой человек! – насмешливо процедил капитан. – Если верить китайской поговорке, то даже самые отдаленные реки рано или поздно встречаются в море. Рад вас видеть.
– Взаимно. Мне тоже повезло. Как поживаете?
– Хорошо, что вы не утратили чувства юмора. Вскоре вам понадобится весь ваш запас оптимизма: завтра вас повесят.
– Значит, все же сбудется предсказание моего учителя. В свое время от утверждал, будто у меня все задатки кончить виселицей. – Ржавый поморщился от боли. – Одного не пойму, зачем откладывать на завтра. Или у вас принято вешать только по пятницам?
– Не исключено, что вас вздернут в Лондоне, приятель, – вмешался человек в темном сюртуке. – Если англичанам захочется во что бы ни стало самим расправиться с похитителями крейсера, мы могли бы заключить с ними сделку.
– Нет уж, Моррисон, – перебил его Брэдфорд. – Этого молодчика мы не будем обменивать, мы вздернем его сами.
Моррисон Шнайдер! Лишь сейчас Ржавому стало ясно что перед ним шпион международного класса, в данный момент состоящий на службе у японской разведки.
– Положитесь на мой опыт, Брэдфорд. Нетрудно предположить, что голова этого субъекта, на весь мир опозорившего Британию, цениться ничуть не дешевле головы принца.
И оба посмотрели направо. Ржавый, до сих пор не решившийся пошевелить разбитой головой, тоже невольно взглянул в ту сторону. На полу, опираясь плечами о стену, лежал связанный принц; одежда его была порвана, лоб обмотан грязной, окровавленной тряпкой.