Пропавший племянник

Зинченко Майя Анатольевна

Квинт улыбнулся:

— Ты все схватываешь на лету.

Он достал из внутреннего кармана синенькую бумажку с золотым тиснением. Подобные бумаги были хорошо знакомы всем сидящим за столом — это было свидетельство об открытии банковского счета.

— Сколько? — дрожащим голосом спросил Эрик и осторожно взял документ.

Все затаили дыхание.

— Пять тысяч?! Я не верю своим глазам! Пять тысяч!

— Квинт, неужели ты занялся шантажом членов Совета? Я просто не знаю, за что еще можно получить такую гигантскую сумму.

— Догадайтесь.

— Не

тяни, прошу тебя!

— Все просто — за наше с вами молчание.

— Велема слишком дорога ему, да?

— Лоритор стоял насмерть, защищая жену, и его дяде пришлось раскошелиться. А он оказался богатым человеком, этот Ругшин. У него даже рука не дрогнула, когда он подписывал нужные документы. Ну как? Вы довольны переговорами? Пять тысяч монет за сломанную ногу, прополосканные мозги, ужасную ночь и превращение в лягушку. Хорошо стать богатыми!

— А мне причитается часть из общей доли? — спросил Фокс.

— Безусловно. Тем более что ты пострадал больше всех.

— Тогда я не в обиде.

— Ладно, — сказал меркантильный Эрик, — что было, то прошло. Деньги же нам не мешали никогда. Тем более что ты уже давным-давно все решил за нас, Квинт, и наше мнение тебя мало волнует.

— Естественно. Я же ваш начальник. — Квинт мило улыбнулся и налил себе еще одну чашку кофе.

Феликс оживленно завозился на своем месте. Его явно что-то беспокоило. Квинт уделил ему пару минут своего драгоценного внимания.

— Ах вот ты о чем! Не волнуйся, дядя Лоритора проследит за этим.

— О чем речь? — не понял Дарий.

— Было бы безрассудно выпускать Велему в свет, не приняв определенных мер. Вдруг случится рецидив? Ее подвергнут осмотру в частной клинике на предмет психического расстройства. Будут лечить, и, надеюсь, успешно. И ей навсегда будет запрещено колдовать. Я настоял на этом, и Ругшин всецело был на моей стороне.

— На нее наденут Цепочку Менга?

— Точно.

Для непосвященных Цепочка Менга — это просто красивое украшение. Для тех, кто связан с магией, — настоящий кошмар. Пока она надета, становится невозможным заниматься магией. Все способности пропадают напрочь. Снять ее человек не в состоянии, это под силу лишь нескольким крупным и уважаемым специалистам, которых можно пересчитать по пальцам.

— Через пару дней, как только они обо всем договорятся с врачами, за Велемой придут, — предупредил Квинт. — Тогда ты ее расколдуешь, Крион.

Техномаг согласно кивнул, но ничего не сказал. Он задумчиво поглощал печенье.

— Надеюсь, что из них получится хорошая супружеская пара и они доживут вместе до глубокой старости. — Эрик отодвинул тарелку, демонстрируя всему миру, что есть больше он не в состоянии.

— Вполне возможно. Особенно теперь, когда Велема будет избавлена от соблазна немножко поколдовать, чтобы устроить свои дела.

До конца вечера они больше не возвращались к этому вопросу. На повестке дня стояло другое важное событие. Состязание техномагов было назначено завтра на двенадцать. Все сотрудники Агентства выразили желание прийти и поддержать своего товарища морально. Крион не выдержал:

— Нет-нет. Не надо. Я не смогу. Я чувствую, что опозорюсь. Будет лучше, если вы этого не увидите.

— Крион, ну что ты. У тебя есть все шансы на победу.

— Десять процентов. Всего десять процентов, — угрюмо ответил техномаг. — Нет, даже меньше. Вы знаете, кто мои противники? Они настоящие монстры!

— Ты тоже не подарок. — Дарий усмехнулся. — Готов поспорить, что в это время они также волнуются и считают настоящим монстром тебя.

— Ты думаешь? — недоверчиво спросил Крион. — Неужели я так плохо выгляжу?

— Ты же столько тренировался! И потом, все это — целиком твоя идея.

— Крион, по-моему, нервничать уже поздно. Или ты станешь Главным техномагом, или нет. Третьего не дано, — сказал Квинт. — Завтра мы это узнаем. Ложись пораньше, ты должен хорошо выспаться.

— Придется принять снотворное. Иначе заснуть не удастся.

— Только не переборщи с дозой.

— Что ты! Это же опасно. — Крион поднялся из-за стола. — Дарий, тебе помочь помыть посуду?

Гном хитро сощурился.

— О нет. Твоя помощь пригодится не мне, а Эрику. Сегодня, несмотря на всяческие отлынивая сего стороны, он — дежурный. Я — с Фоксом, разумеется, — и так вместо него весь день проторчал на кухне.

— Да, Дарий. Я знал, что у тебя каменное сердце, — пошутил Эрик. — Сначала заставил съесть всю эту вкуснятину, а теперь еще я должен по твоей воле страдать, перемывая тарелки после ужина.

Но его никто не поддержал. График дежурства — штука ответственная. Крион только чуть-чуть помог — собрал и отнес грязную посуду в раковину. Эрик со вздохом приступил к домашним обязанностям. Перед тем как уйти в свою комнату, Квинт остановился в дверях и учтиво сказал:

— Эрик, ты же помнишь, что тебе надо встать пораньше и вывести Дерблитца погулять?

Эрик, изображая измученного страдальца, закатил глаза. Это немного не вязалось с его цветущим видом и румяными щеками, но он не обращал внимания на подобные мелочи.

Был ровно полдень. Пятеро судей чинно сидели на своих местах. Десятеро претендентов на должность Главного техномага Министерства стояли перед ними и смотрели на них во все глаза. В воздухе понемногу накапливалось напряжение. Маленькие серебристые молнии с душераздирающим треском вспыхивали и проносились над волшебниками. Судьи все как на подбор в строгих деловых костюмах синего цвета и в белых рубашках. Это были специалисты с большой буквы, из тех, что знают о магии все, но сами сотворить что-нибудь магическое не в состоянии. Даже свечку зажечь не могут. Зато они часто пишут очень скучные, запутанные и наряду с этим мудрые книги в красивых кожаных переплетах. Все эти фолианты одобрены Министерством Просвещения и являются золотым эталоном науки. Они стоят на полках во многих библиотеках и потихоньку покрываются толстым слоем пыли. Или не покрываются, если библиотекарь вдруг смилостивится и пройдется по ним тряпкой.