Проповедь и проповедники

Ллойд-Джонс Мартин

Мне кажется, что именно в этом заключается трагедия современной Церкви. Что нужно говорить таким людям? Их необходимо убедить посещать каждое церковное собрание. Подчеркиваю — каждое. Для чего? Прежде всего для того, чтобы не пропустить чего-либо важного. Я часто привожу этот довод, и люди признают его справедливым.

В связи с этим снова напрашивается вопрос: что такое проповедование? И я снова хочу подчеркнуть, что оно не может существовать без силы Духа. В дальнейшем я буду говорить об этом более подробно. Очень важно всегда помнить, что невозможно предвидеть весь ход собрания. Если же проповедник всегда точно знает, как оно пройдет, думаю, ему вообще не следует выходить на кафедру. Все торжество служения в том и заключается, что оно непредсказуемо. Нельзя предвидеть действие Духа. Этим проповедь и отличается от лекции. Читая лекцию, вы предвидите реакцию аудитории и можете управлять ею, чего нельзя сказать о проповеди.

Совершенно неожиданно Дух Божий может сойти на присутствующих, и они ощутят Его прикосновение. Это самое замечательное переживание! Поэтому я хочу предупредить так называемых «разовиков»: если вы не будете посещать каждое служение, то однажды люди расскажут вам об удивительном событии, происшедшем на воскресном вечернем или утреннем собрании во время вашего отсутствия. Таким образом, мы должны поддерживать в людях этот дух ожидания и напоминать им об опасности пропустить чудесные «времена отрады от лица Господа» (Д. Ап. 3:20).

Напрашивается вопрос: а разве может истинный христианин не стремиться посещать служения? Это совершенно неестественно и явно противоречит Писанию. Обратите внимание, как псалмопевец в 83-м Псалме выражает свою тоску по Богу: «Как вожделенны жилища Твои, Господи сил! Истомилась душа моя, желая во дворы Господни; сердце мое и плоть моя восторгаются к Богу живому». Затем он размышляет о людях, у которых есть эта привилегия: «Блаженны живущие в доме Твоем: они непрестанно будут восхвалять Тебя». Он завидует им, потому что не может быть с ними. Ничто не сравнится с пребыванием в доме Божьем. «…Один день во дворах Твоих лучше тысячи». Это чувство, несомненно, должно быть знакомо каждому истинному христианину. Если человек утверждает, что он христианин, но при этом томится на церковном служении, значит, с его духовным состоянием что-то не в порядке.

Давайте посмотрим на этот вопрос с другой стороны. Из разных источников я узнаю, что в поместных церквах все чаще указывают проповеднику, сколько времени должна длиться его проповедь. Многие молодые проповедники рассказывали мне, что, когда они приезжали проповедовать в какую-нибудь церковь, им сразу же вручали подробное расписание собрания. К примеру: 11.00 — начало собрания; 12.00 — заключительная молитва. А поскольку порядок собрания предусматривает чтение одного или двух отрывков из Писания, несколько публичных молитв, исполнение трех-четырех гимнов, обращение к детям, хоровое или сольное пение, объявления и сбор пожертвований, то на проповедь, разумеется, остается очень мало времени.

Но разве это правильно? Все ли в порядке с такими людьми? Обратите внимание на то, с каким увлечением они смотрят спектакль или какую-нибудь телевизионную программу. Они готовы сидеть у телевизора часами. То же самое можно сказать о футбольном или бейсбольном матче и о любом интересном мероприятии. Людям хотелось бы как можно дольше продлить удовольствие. Но почему же у них совершенно иное отношение к служению? Почему в христианской жизни не происходит то же самое? Это очень серьезный вопрос. Я вновь подчеркиваю, что, вероятно, такие люди считают себя христианами только потому, что они посещают собрания. На мой взгляд, тенденция к сокращению проповедей так или иначе свидетельствует об ошибочном понимании христианства и о недостатке духовности. Мне хотелось бы затронуть еще одну проблему — безразличие слушателей. У проповедника часто складывается впечатление, что ему позволили проповедовать только при условии, что проповедь будет короткой. А некоторым людям в буквальном смысле требуется сделать над собой усилие, чтобы не покинуть собрание раньше времени.

Я вспоминаю, как один из моих предшественников в Вестминстерской часовне, уже известный вам Джон А. Хаттон, часто рассказывал по этому поводу очень забавную историю. Он знал о моем убеждении, что от проповедника зависит состояние членов церкви и что хорошая проповедь порождает хороших слушателей. Однажды, объявив тему своей проповеди, он увидел, как мужчина, сидящий в дальнем углу, устраивается поудобнее и кладет ноги прямо на скамейку, явно намереваясь вздремнуть. Джон Хаттон не мог отнестись к этому равнодушно и, глядя прямо на мужчину, произнес: «Мистер, я вас не знаю, но, кем бы вы ни были, думаю, вы не совсем справедливы. Если вы уснете под конец моей проповеди, что ж, тогда это будет моя вина, но ведь вы даже не даете мне шанса. Вы начали укладываться спать, когда я только объявил тему. Вы несправедливы».

К сожалению, многие члены поместных церквей приходят на богослужение с такими мыслями и с таким отношением. В течение последнего года, пока восстанавливалось мое здоровье, я посещал многие церкви. Обычно я садился сзади, и мне часто казалось, что некоторые люди приходят в церковь с единственной мыслью, которая ни на минуту их не оставляет, — поскорее отправиться домой! Зачем они вообще приходят? Думаю, этот вопрос требует

осмысления. Почему они так нетерпеливо ожидают окончания собрания и особенно проповеди? Вывод только один. Эти люди нуждаются в смирении. Им не хватает духовности, духовного мышления и духовного понимания.

Это очень важный вопрос. Вспомните, что говорится о первых христианах во 2-й главе Деяний. Здесь мы находим образец для подражания: «И они постоянно пребывали в учении Апостолов, в общении и преломлении хлеба и в молитвах… И каждый день [!] единодушно пребывали в храме и, преломляя по домам хлеб, принимали пищу в веселии и простоте сердца, хваля Бога и находясь в любви у всего народа. Господь же ежедневно прилагал спасаемых к Церкви».

Первые христиане каждый день, а не только по воскресениям, собирались, чтобы послушать проповедь, учение и наставления. Они не стремились как можно скорее уйти домой, не надеялись, что собрание будет коротким, не досадовали на проповедника, если оно затягивалось. Каждый день! Для них общение было желанным, и они ставили его превыше всего. Такое отношение, конечно же, присуще всем истинным христианам. Апостол Пётр говорит об этом так: «Как новорожденные младенцы, возлюбите чистое словесное молоко, дабы от него возрасти вам во спасение» (1 Петр. 2:2). Новорожденный младенец во Христе действительно любит чистое словесное молоко. А если не так, то это свидетельствует о том, что он болен, что у него неправильное развитие и что он нуждается в медицинской помощи. Человеку необходима пища. Людям же, считающим себя христианами, но не желающим слушать Слово Божье, не получающим от него удовольствия и огромной радости, думаю, следует задать вопрос: являются ли они теми, за кого себя выдают? Нежелание принимать духовную пищу противоречит природе христианина. Оно не соответствуют тому образцу, который мы находим в Новом Завете. Первые христиане ликовали и торжествовали, слушая Слово. Они не посещали свои собрания просто по привычке, по традиции или из чувства долга и не думали про себя: «Вот я и сходил на собрание, выполнил свой долг, а теперь можно заняться своими делами: написать письма родственникам, почитать книгу — одним словом, я могу делать то, что мне нравится». Мы видим совершенно иную картину. Первые христиане не могли насытиться Словом!

Проповедникам Нового Завета, апостолам, не нужно было ходить по домам и уговаривать людей прийти на богослужение. Напротив, они уговаривали их расходиться по домам. Люди желали все свое время проводить в общении, и чем больше они получали, тем большего им хотелось. Каждый день! Постоянно! И это было характерной чертой Церкви во все периоды реформации и возрождения. Жан Кальвин каждый день читал проповеди в Женеве. Каждый день! И люди жаждали слушать его. То же самое можно сказать и о Мартине Лютере. Такая жажда всегда отличала истинную Церковь. Я убежден, что в наше время люди не посещают места поклонения из-за ошибочных взглядов, отрицательно сказывающихся и на проповедовании. Либо с проповедованием не все в порядке, либо с его восприятием, либо, что наиболее вероятно, и с тем и с другим.

Мне хотелось бы также, чтобы те, кто не считают нужным посещать каждое церковное собрание, хотя бы поняли, что количество присутствующих также имеет большое значение. Представьте себе человека из мира, нехристианина, у которого вдруг случилась беда. Он ужасно страдает, и, кажется, никто не может ему помочь. Бесцельно бродя по улицам, он случайно проходит мимо церкви и решает зайти туда в надежде получить помощь. Но если он обнаружит там лишь небольшую горстку людей, которые сами выглядят несчастными и то и дело во время проповеди поглядывают на часы, он вряд ли захочет прийти туда еще раз. Он подумает, что их, наверное, с детства приучили сюда ходить, и они просто не решаются нарушить эту традицию; что происходящее не имеет для них особого значения, и они делают все исключительно по привычке, по традиции или же из чувства долга. Это может оттолкнуть бедного человека, и он уйдет, не получив никакой помощи. Но если он зайдет в церковь, наполненную людьми, и ощутит там особую атмосферу ожидания, он скажет: «В этом что-то есть, иначе бы все эти люди сюда не пришли». В человеке сразу пробуждается интерес, и он начинает очень внимательно за всем наблюдать. Часто Дух Божий действует там, где собираются большие массы людей. Я убеждался в этом много раз.

К сожалению, многие христиане действительно посещают богослужения исключительно из чувства долга и затем с облегчением уходят домой. Такое отношение невозможно скрыть от гостей или посетителей, и они приходят к выводу, что церковное служение ничего особенного собой не представляет и не имеет особой ценности. Но если они приходят в церковь, где верующие любят пребывать, так как они чувствуют здесь Божье присутствие, то это чувство каким-то необычайным, непостижимым образом передается и им. Они ощущают особую атмосферу, и через это Бог вполне может привести их к познанию истины.