Пророчество для ангела
Шрифт:
Крик, ярость, звон меча, вынутого из ножен, чавканье и крики боли справа. Я повернула голову и увидела его. Лицо искажено ненавистью, в чертах уже нет ничего человеческого, а за спиной рвут одежду шипастые крылья. Он прорубался сквозь людей, рубя все и всех. Они кричали и пытались увернуться. Ему было все равно. Он шел вперед, как горячий нож идет сквозь масло, а следом шли Мася и суровый капитан, прикрывая Коула с боков. Он вспрыгнул на помост, шагнул в трещащее пламя и одним движением перерубил веревки на моих руках. Его одежда загорелась, но ему было все равно, он схватил меня на руки, поднял над головой и вынес из огня, а потом опустил на пол и склонился над моей тушкой. Я,
Но меня начали довольно сильно трясти.
— Ллин, очнись. Очнись, я сказал!
Нет, вы подумайте, он сказал! Я клацала зубами от тряски, но упорно не открывала глаз. Тогда мне дали пощечину. Не сильно, но я тут же очнулась и залепила ответную качественной шаровой молнией. По его щеке зазмеилась полоска рассеченной кожи, сквозь которую тут же проступила золотистая кровь. Я ахнула, соображая, что наделала, а он просто прижал меня к себе так сильно, что хрустнули ребра. Я захрипела и меня немедленно отпустили, давая возможность вдохнуть, а потом поставили на ноги и куда-то потащили.
— Эй, — крикнула я, болтаясь позади, — куда мы бежим?
Кот, бежавший вообще впереди всех, недовольно обернулся.
— Пока ты там развлекалась, мы уже сторговались и вскоре выплываем, а точнее прямо сейчас, пока жители не очухались и не сообразили отомстить за внеплановую экзекуцию родных и близких.
Я допетрила, что за недавнее представление на нас и вправду могут сильно обидеться, и рванула вперед уже самостоятельно, правда не убирая руку из ладони Коула…, он сам ее отпустил.
Мы взлетели на корабль на пристани, и кэп тут же начал орать команды своим матросам. И уже через пять минут мы отчалили от столь гостеприимного городка и его ненормальных жителей.
Вдали шевелилось облако пыли, видимо это была погоня.
— Мы вовремя отчалили. — Я радостно обернулась к друзьям и поразилась, какими угрюмыми взглядами они на меня уставились.
— Ллин, тебе никто не говорил, что ты одна крупная ходячая неприятность, — задумчиво поинтересовался Коул, рассматривая меня со всех сторон. Я нахмурилась.
— Тебя и на пять минут нельзя одну оставить, тут же куда-нибудь вляпаешься, — поддержал его кот.
— Предатель, — прошипела я и наградила его многообещающим взглядом.
— И что? — Я гордо вздернула нос, — Опять подвесите меня вверх ногами на мачту, чтобы под ногами не путалась?
Коул с Масей заинтересованно переглянулись, я возмутилась окончательно и создала небольшой файербол. Все произошло случайно, и я никого в итоге не задела, но пожар тушили всей командой, которая так красочно выражалась о присутствии женщины на борту, что я струхнула и временно скрылась в каюте капитана, а точнее он сам, сильно злой и весь перемазанный в саже, меня туда засунул. Я решила не нарываться на грубость и даже попыталась всех простить, правда все равно ничего не вышло, так что я довольно быстро махнула рукой на это гиблое дело.
Оглядевшись, моя светлость обнаружила, что сидит на довольно мягком ковре, по краям которого шла причудливая вязь незнакомых мне символов, а в центре изображен толи слон, толи птица. Скорее все-таки птица, так как с крыльями…, но и с хоботом вместо клюва. Напротив двери было приоткрыто небольшое окошко ромбовидной формы. Присмотревшись, я поняла, что при желании вполне смогу из него вылезти. Правда, желания пока не было, ну и не надо. А посередине каюты стоял сильно заляпанный дубовый стол с горкой бананов в центре и кайоли в кувшине. Кстати, эти ягоды мои любимые, надо попробовать. Я запустила руку по локоть в кувшин и засунула себе в рот полную пригоршню свежих пахучих ягод. Возможно, капитан этого не оценит, но если уж меня сюда запихали, то пускай не обижаются! Жуя сочные кайоли, я подошла к окну и высунула наружу свои любопытный нос. Ветер приятно холодил лицо, освежая губы холодными брызгами, внизу резвилась пара эльфинов, которым я тут же помахала рукой, а справа от меня на тонкой перекладине сидел кот. Я ойкнула и протерла глаза. Взгляд кота, и без того насупленный, стал совсем сердитым.
— Ты меня собираешься снимать отсюда, или так и будешь любоваться?
— А как ты сюда забрался?
— Тебе рассказать в подробностях? — Язва, пушистая язва, — Ллин, если я промокну и подхвачу воспаление легких от брызг, которые поднимают эти ненормальные рыбы, то я тебе этого никогда не прошу.
Эльфины обиженно застрекотали и кота обдало водой с ног до головы. Вид у него стал таким жалким и мокрым, что я, кашляя, чтобы не повредить его самолюбие еще больше, кое-как, чуть сама не вывалившись, втащила его в окно, или как там это у моряков называется. Кот был вытертый насухо висевшим неподалеку полотенцем, и укутанный одеялом теперь гордо восседал на постели, ел колбасу, найденную мною в закромах дальнего шкафа и живописал свои приключения. Получалось, что он, рискуя ценной шкуркой, тайком пробирался ко мне в каюту, в которую через дверь его просто никто не пускал, чтобы сообщить, что мы входим в опасную зону действия черной магии. По крайней мере именно так сказал Коулу капитан.
— Молодец, а рядом со мной ты решил быть, так как я единственная ведьма на ближайшие десять миль в округе? — Ласково поинтересовалась я, обдумывая новые сведения.
Кот фыркнул и набил рот колбасой. Что ж, ладно, будем думать. Я подошла к окну и задумчиво посмотрела на сверкающие капли воды на стекле. Невдалеке проплывал поросший лесом берег, который с каждым часом удалялся все дальше и дальше. Магия воды, древняя, как и любая другая магия основанная на силах природы. Может попробовать с ней? Я закрыла глаза и выпрямилась, подняв руки вверх, сомкнув их кончиками пальцев и привстав на цыпочки. Кот сверкал глазами из вороха одеял, внимательно наблюдая за ведьмой.
Я прислушалась к плеску волн, вдохнула запах воды и прошептала первые слова заклинания. В лицо пахнуло свежестью, тиною, знанием. Я зажмурилась крепче, чувствуя, как мокрый воздух вползает в комнату, обнимая меня легкими жгутами водяной пыли, скользя по талии, лаская ноги, касаясь ступней. Заклинание шептали губы, заклинание творило тело, легкими, пока еще неуверенными движениями рук, сплетением пальцев. Я шептала, а ветер усиливался, меня уже обнимал не просто воздух, а его скрученные жгуты. Ветер играл волосами, взметая их вверх и забавляясь с белоснежными прядями. А я уже не шептала, я пела, и тело не стояло, а танцевало, чертя рисунок заклинаний и вдыхая в него жизнь, мою жизнь. Кот зашипел и спрятался под одеяло, недовольный мокрым воздухом и сильным ветром. На небе сгустились тучи, где-то полыхнула молния, и прогремел гром. Дверь с треском отворилась на пороге возникла высокая фигура Коула.
А я танцевала, смеялась и танцевала. Заклинание уже рассказало мне все то, что я хотела узнать, но так жаль было расставаться, жаль было разрывать невидимые цепи и останавливать движения на середине. Мысли становились все легче и невесомей, очертания моей фигуры начали светиться, таять, как тает мираж, но мне было так хорошо, так здорово…
Вспышка света, и передо мной, ломая все нити и связи, неся боль и понимание стоит демон. Я вскрикнула, тело изогнулось в судороге боли… Ты заигралась, ведьма…