Пророчество. Дракон просыпается в полдень
Шрифт:
– Надо найти того, кто её прислал, – вполголоса сказал Рэвалли.
– А для начала – хотя бы того, кто её принёс, – Селена с облегчением скинула ментальные щиты, потёрла виски, снимая ноющую боль. – На коробке должны были остаться какие-то следы.
– Я же говорил, надо было её сперва обследовать, – с упрёком взглянул на девушку начальник Тайной полиции.
– Но ты же понимаешь, что у нас не было на это времени, – ответила она. Но потом со вздохом согласилась: – Ты прав, конечно. Мы с Рэвалли погорячились.
И улыбнулась:
– Зато теперь у нас есть благопристойный повод не ходить на бал, потому что с поставщиком этой дряни надо разобраться как можно скорее, пока он окончательно следы не запутал.
– Ага, – иронично усмехнулся Стэнн. – Вот, оказывается, ради чего всё затевалось. Чтобы на бал не ходить.
Колдуны облегчённо рассмеялись.
– Я Лэрриса вызвал, – отсмеявшись, сообщил начальник. – Он у нас специалист по артефактам, пусть глянет на этот подарочек. А потом решим, что делать.
Он ещё договорить не успел, как открылась дверь, и вошёл знаменитый артефактник.
– Что случилось? – встревожено спросил он и тут же застыл, глядя на лежащую на столе диадему.
– Что, знакомая штучка? – поинтересовался Рэвалли.
– Диадема Лэнсании! Где вы её взяли? – настороженно ответил обычно невозмутимый колдун, не сводя глаз с артефакта.
– Сама пришла, – сухо ответил Стэнн. – Рассказывай, что за Лэнсания.
– Это из-за неё ты Селену с бала утащил? – прозорливо спросил Лэррис. – С вашей стороны было очень неосторожно надевать древний артефакт, не зная его свойств.
И накинул на диадему защитный колпак, предохраняющий окружающих от её воздействия.
– Мы это уже поняли, – нетерпеливо кивнул Стэнн. – Рассказывай, давай.
– Эту диадему около десяти тысяч лет назад сотворила мощнейшая колдунья того времени Лэнсания Кэнтаврская. Была тогда на юге Кэтанга небольшая деревенька Кэнтавра, возле которой стоял замок этой душегубки, иначе её и не назовёшь. Злая, жестокая, нелюдимая. Боялись её все, как огня. Любила она кровавые ритуалы, все созданные ею артефакты напитаны кровью её вассалов. И для создания этой диадемы тоже использовала кровь нескольких жертв, в том числе – собственного сына, сильного мага. Все они умерли во время ритуала в страшных мучениях, но зато артефакт получился настолько мощный, что ни один колдун противиться ему не мог. Даже надевать его было не обязательно. Если бы Селена его просто в карман положила, воздействие было таким же. Но тем, что он попал в руки именно ей, а не кому-то другому, она спасла короля.
– Это как? – удивилась Селена. – Я же его убить была готова!
– На тебе оказался, как я понимаю, мощный щит? Четверной? – высказал догадку Лэррис.
Селена кивнула.
– Вот вся Сила артефакта и ушла на его пробивание. И воздействовать на остальных придворных он не успел.
– На остальных? – насторожился Вэллэк.
– Двойной щит диадема прошибает за пару секунд, – пояснил Лэррис. – Во времена Лэнсании четверной щит ещё не изобрели. Его, кстати, и создали, чтобы противостоять натиску этой диадемы, после того как несколько королей пали её жертвой. Она ведь не так проста. Вот, посмотрите.
Артефактник сосредоточился и медленно провёл рукой над артефактом. Камни на нём засверкали, заискрились, и начали неторопливо меняться местами. Через минуту на столе стояла не менее красивая, но совсем другая по форме диадема.
Лэррис выдохнул, потряс кистью, расслабляя руку. Пояснил:
– Сил, зараза, забирает немерено, но зато узнать её может только сильный колдун, знающий её свойства. Сегодня она одна, завтра – другая. Никто и не заподозрит в красивом подарке страшную угрозу. Если бы на Селене был обычный щит, она бы сразу накинулась на короля. А диадема бы немедленно раскинула свои щупальца на весь зал и все, на ком были бы обычные щиты, в том числе, стража и сам король, оказались бы на одну минуту парализованными, и никто бы не смог помешать убийце сделать своё чёрное дело.
Селена побледнела, а Стэнн выругался и сердито воскликнул:
– Пороть вас некому, экспериментаторы! Камера в каземате по вам плачет.
– Согласен, – вздохнул Рэвалли. – Напортачили здорово.
– Не расстраивайтесь, – усмехнулся Лэррис. – Не так уж вы и виноваты. Вы – менталисты, а это значит, что вы не только можете влиять на других, но и сами чутко реагируете на чужое воздействие. Именно поэтому вы и носите всегда мощные щиты. Но диадема испускает призыв такой силы, что проигнорировать его вы даже под щитами не смогли. И поэтому же Стэнн не сумел воспротивиться вашему желанию. Я удивляюсь, что вам удалось щит поставить. Обычно она заставляет щиты снимать. Говорю ж – это очень мощный артефакт.
– То есть это она меня заставила её надеть? – растерялась Селена.
– Именно, – подтвердил Лэррис. – И я бы посоветовал срочно унести её в Хранилище. Она потратила много сил на пробивание четверного щита, но сейчас её Сила восстанавливается, и скоро она опять начнёт командовать. Кстати, где шкатулка, в которой её принесли?
– У нас дома, – ответил Стэнн. – А как ты узнал, что она была в шкатулке?
– Шкатулка создавалась специально для диадемы. Она глушит её излучения. Пока диадема в шкатулке – она не опасна.
Стэнн замолчал, отдавая приказ на мыслеречи, потом сообщил:
– Сегодня Кэмбис дежурит. Сейчас он принесёт и шкатулку, и коробку.
– А мне ведь и правда не хотелось щит надевать, – призналась Селена. – Просто не захотела Стэнна расстраивать.
– А мне тоже не хотелось на тебя щит надевать, – неожиданно улыбнулся тот. – Но я так привык за тебя беспокоиться, что решил настоять на своём из чистого упрямства.
– И переупрямил древний артефакт, – рассмеялся Рэвалли. – Твоё упрямство поистине безгранично.
– Любовь творит чудеса, порой спасающие жизнь, – усмехнулся Лэррис. – Но в следующий раз попробуйте сперва головой подумать, прежде чем кидаться в сомнительные эксперименты.
Селена помотала головой:
– Больше – никаких экспериментов!
И, схватив со стола чашку, сделала большой глоток.
– На сегодня? – иронично спросил Стэнн, и колдуны снова рассмеялись.
Селена тоже усмехнулась:
– На сегодня – точно. А дальше видно будет.
Потом глянула на свою руку и проговорила, размышляя вслух: