Пророчество. Дракон просыпается в полдень
Шрифт:
– А где я тогда позавтракаю, если в лесу его ждать буду? – угрюмо проворчал Борр.
– Травку пощиплешь, – издевательски ухмыльнулся Фэррон и рявкнул: – Я что, тебя ещё и кормить обязан? Не маленький, разберёшься. Главное, чтобы возле города тебя никто не видел!
Борр молча кивнул. Он уже давно понял, что ждать милостей от своего хозяина бесполезно. И решил, что поохотится по дороге. Эль добрый, не даст ему с голоду умереть.
– Всё, Эль, – голос злобного мага опять зажурчал ручьём. – Ты знаешь, что делать. Жду вас вечером обратно.
– Конечно, господин. Я всё исполню, – склонил голову Эль.
Господин?!
Борр
– А ты чего стоишь? – прикрикнул на Борра Фэррон. – Быстро за ним!
Борр развернулся и кинулся следом.
На площадке перед замком Боррэгон обратился в дракона. Эль, не говоря ни слова, по крылу быстро забрался ему на шею, уселся, как на коня, сжав её коленями. Борр хотел рыкнуть сердито на этого наглеца, выбравшего самое удобное для себя и самое неудобное для дракона место, но поймал прищуренный взгляд Фэррона и снова промолчал, отложив и этот случай в копилочку памяти, куда складывал все перенесённые унижения в надежде когда-нибудь за них рассчитаться. И, взлетев, взял курс на Лэнмар.
Полдороги пролетели молча. Эль сидел неподвижно, и Борр, пару раз оглянувшись на него, заметил, что тот даже по сторонам не смотрит, не любопытствует. Вспомнил, как нёс Эля к Фэррону. Тогда, даже будучи испуганным и летящим в не самом удобном положении, парнишка всё равно смотрел на пролетающие под ним виды с восторгом первооткрывателя и даже пару раз охнул от красоты открывшегося ему вида. А сейчас летит с таким равнодушием, словно видел это всё уже сотни раз и все эти горные пейзажи ему смертельно надоели.
Что же всё-таки сотворил с парнем Фэррон?
Примерно на середине дороги желудок дракона окончательно взбунтовался, и Боррэгон стал высматривать внизу какую-нибудь живность для охоты. Увидел горного козла и, не ожидая возражений, предупредил парня:
– Эль, держись крепче, я хочу поохотиться, голоден очень.
Но мальчишка вдруг сильнее сжал его шею ногами и командным голосом заявил:
– Господин запретил останавливаться по дороге. Мы летим дальше.
– Но Эль… – растерялся дракон. – Задержимся минут на пять, не больше. Я потом наверстаю, полечу быстрее.
– Мы летим дальше, Борр, – жёстко скомандовал Эль, и Борр, мысленно выругавшись, подчинился и только тоскливым взглядом проводил скрывшегося среди камней козла.
Нет, это – не Эль. Тот бы не стал запрещать охотиться голодному дракону. Как же выяснить, что произошло?
– Эль, – осторожно начал Боррэгон. – А ты помнишь, как мы с тобой два дня по горам шли? А потом я тебя к Фэррону унёс, помнишь? Мы ещё в пещере ночевали, и я тебя мясом кормил. И куртку тебе когтями порвал нечаянно. Наверное, поэтому ты сейчас в плаще летишь.
– Ты лжёшь, дракон, – уверенно ответил Эль. – Я этого не помню, потому что этого не было. Господин предупредил меня, что ты захочешь меня обмануть. Так что молчи и выполняй свою работу, Борр. Я всё равно не поверю тебе.
– Я лгу? – взъярился дракон, но тут же замолчал.
Нет, это – не Эль. Не Эль. Что же сделал Фэррон с парнем? Как заколдовал, что тот его господином называет и охотно ему подчиняется?
Боррэгон махал крыльями, погрузившись в мрачные размышления, не обращая внимания на дорогу. Впрочем, драконы никогда не теряли направления, даже когда в темноте летели. Включался у них внутренний компас, безошибочно приводящий в нужное место. Так что и теперь Борр не опасался пролететь мимо Лэнмара, и ничто не мешало ему предаваться сумрачным раздумьям.
А ведь жалко мальчишку. Такой был солнечный, светлый. А сейчас…
Борр снова повернул голову, взглянул на сидящего с выпрямленной спиной парня.
И ведь не пошевелился за всю дорогу. Сидит каменной статуей. И лицо такое… такое… неживое лицо, словно из него душу вынули.
Но не мог же Фэррон действительно лишить парня души?
Или мог?
Боррэгона даже передёрнуло от такой ужасной догадки.
«А ведь это ты виноват, – шепнул ему внутренний голос. – Ты принёс парня на погибель».
«Я не мог иначе, – стал оправдываться Борр. – Фэррон убил бы меня, если бы я не выполнил приказ. Да и клятва бы не дала его не исполнить».
Но внезапно и так не вовремя проснувшаяся совесть не замолкала, и Боррэгон, сжав зубы, быстрее замахал крыльями, стремясь скорее добраться до пункта назначения и снять с себя ставший таким непомерно тяжёлым груз.
В Лэнмар прилетели после обеда. Выполняя приказ Фэррона, Борр приземлился на небольшой поляне в лесу. Эль скатился по крылу и, бросив на ходу: – Жди меня здесь! – пошёл к дороге.
Но голодный дракон поспешно воскликнул, не желая сидеть на одном месте всё время отсутствия своего временного хозяина:
– Через два часа или через три?
– Через три, – буркнул Эль, не останавливаясь.
Борр облегчённо вздохнул и возблагодарил всех Богов за то, что пришло ему в голову уточнить время. Иначе пришлось бы ему сидеть голодом, выполняя приказ своего повелителя.
С трудом дождавшись, когда Эль скроется из виду, взлетел и полетел низко, над самыми деревьями, чтобы не заметили его случайные путники. Спешил на равнину, где заметил, пролетая с Элем, пасущихся среди зарослей густой травы диких лошадей. В животе уже бурчало так, что он боялся распугать свою добычу и, вероятно, из-за этого заторопился, увидев табун, и выдал себя раньше, чем хотел. Вожак, крупный конь буланой масти, заржал, предупреждая об опасности, и лошади с места взяли такой темп, что с первого захода Борр промахнулся и когти схватили только пучок травы. Но, как бы быстро не мчались лошади, удрать от разозлённого неудачей ящера удалось не всем, и через полчаса сытый и довольный дракон напился воды из протекающей неподалёку небольшой речушки и не спеша полетел обратно в лес ждать Эля.
Нашёл нужную полянку, обернулся в человека, растянулся на нагретой солнцем траве и задремал, отдыхая после сытного обеда, бессонной ночи и длительного перелёта.
ЛЭНМАР, СТОЛИЦА КЭТАНГА
До города Эль добрался быстро. Сказался опыт хождения по горам. Без проблем прошёл мимо стражников, охраняющих ворота, сообщив им цель визита: в гости к родственникам. И вскоре шёл по главной улице города, целенаправленно отыскивая нужный дом и не обращая внимания ни на цветущие клумбы, тянущиеся вдоль заборов, ни на разноцветную мозаику в окнах трактиров, ни на башенки и другие архитектурные изыски домов местной знати.