Прорыв осады
Шрифт:
– Та-ак… – тяжело отвесил Павел. – Кто главный?
– Старший следователь Степанков.
– Ну и что за бардак у вас здесь творится? – Павел ткнул большим пальцем себе за спину. – Это там – бухгалтерия: бумажки да циферки! Они сколько хочешь копаться могут! А здесь у вас основное направление работы! Почему до сих пор не готово? Чем вообще вы здесь заняты?!
– Составляем первичную опись, товарищ генерал, – сдержанно отозвался следователь. – Через час планируем закончить. Потом на экспертизу…
– Опись?! – гаркнул Павел. – Она мне два часа назад была нужна! Почему
– Так точно, товарищ генерал, понимаем, – брякнул Степанков. – Объект особой важности, приоритет срочности перед всеми делами. Предположительно – база межпланетной террористической организации.
Если бы не сугубая необходимость оставаться в образе, Павел так бы и сел. Прямо тут и прямо на пол. Слава богу, Филиппыч не слышит – старика удар бы хватил. И ведь на слове «межпланетной» даже не запнулся следак… Это что же получается? Как долго контрразведка держит Ассамблею на карандаше? И как плотно, если старший следователь распространяется об этом вот так, при рядовом бойце?
– Вот именно, – волей-неволей Павел смягчил тон, но тут же снова вернулся в образ. – А вы тут возитесь! Сколько мы ждали, когда они проколются! Сколько? Я вас спрашиваю или нет?
– Почти год, товарищ генерал, – следак явно переставал понимать свое «начальство». – Так ведь все же в теории… Возможная модель… Кто же знал, что будут такие ученья…
Павел, уже открывший было рот для следующего выговора, прикусил язык.
Учения?.. Межпланетный терроризм?.. Что за бред! Похоже, кто-то из головного управления всерьез дурит головы подчиненным. Модель-то, может, и есть – мало ли какие разрабатываются модели в контрразведке. Не исключено, что и на тему вторжения… Одну из них вполне могли задействовать, чтобы оправдать массовое привлечение сотрудников, большинство из которых уже завтра вдоволь позубоскалит над идиотской затеей генералов. А те, кто зубоскалить повода не получит, спокойно и тихо продолжат работу над темой…
– Ты вот что, майор, – процедил Павел, – ученья или не ученья – это не твое дело. Твое дело вкалывать как на соответствующем объекте, а не как у тещи на блинах, понял!.. Что там у тебя в описи? Давай сюда.
Он принял пачку бланков и, не оборачиваясь, протянул Николаю.
– Проверьте, Николай Дмитрич. Все правильно или не хватает чего?
– Так мы не закончили… – вскинулся старший, но Павел перебил:
– И не закончите! Такими темпами – до завтрашнего утра! – Он повернулся к Николаю: – Ну что там?
– Здесь нету, – тот вернул бумаги. – Только хлам.
– А в компьютере? – уточнил Павел.
– В настольном? Не смеши…те меня, товарищ генерал. Серьезные люди ничего серьезного там не держат.
– А где?
– У меня все… То есть я бы все залил на ноутбук и постоянно держал при себе, – конспирация явно давалась Николаю с трудом. – Но здесь нет ноутбука.
Павел перевел суровый взор на старшего следователя.
– Нет, – подтвердил тот потерянно. – И не было.
Он почему-то
– Так, – произнес Павел веско. И для проформы добавил, обращаясь неизвестно к кому: – Раз-згильдяи! Пойдемте-ка, Николай Дмитрич. А вы заканчивайте! Через час зайду и проверю!..
Леваков, не говоря ни слова, развернулся и шагнул в коридор. Едва переступив порог следом за ним, Павел расслышал за спиной яростный шепот:
– Слушай, это что за еще хрен был?
– Да нагнали, блин, проверяющих! Каждого в лицо, что ли, помнить?..
– А что вообще за бред у нас творится? Ни разу еще о таких ученьях не слышал!..
– Никто не слышал… Видать, кому-то где-то нужно галочку пожирней поставить. У меня реальных дел по горло, а эти лампасы… Ладно, дальше давай, не то правда вернется!
Павел пожевал слюну, но не нашел, куда сплюнуть – ковролин был хоть и офисный, но все-таки свой. В «аквариумах» «Стройтреста» шла все та же возня, но теперь Павел смотрел на нее новым взглядом. Энтузиазма – ноль, понимания задачи – ноль. Отработка стандартной процедуры с одновременным отбыванием повинности. Р-работнички, блин… И слава богу! Контрразведка принимала свои меры по ограничению круга посвященных в проблему. Неуклюже, топорно, как умела… Но все-таки принимала. Значит, Филиппычу работы хоть на копейку, но меньше.
Он придержал торопившегося куда-то Николая за локоть и вполголоса уточнил:
– Тебе что, твой ноут нужен?
– Ну а за каким же лешим я бы сюда поперся? – прошипел тот. – Стибрили! Точно стибрили, какая там к черту опись! Вот этот, который «мамку» зажать собирался…
– А ты чего такой нервный? – поинтересовался Павел, в очередной раз останавливаясь у неработающего лифта.
С лестницы доносился грохот – похоже, возвращалась освобожденная от бумаг телега в сопровождении опера и автоматчика.
– Я не нервный! – огрызнулся Николай. – Я напряженный! Ноута нет, все пропало. Как выбираться будем?
– Никак. Лучше вспомни, где ты его оставлял.
Леваков непонимающе уставился на Павла. Секунды через три тому надоело затянувшееся молчание, и он ткнул пальцем в потолок. Приблизительно в направлении стационара атлантов.
– Е-мое… – выдохнул Николай. – Египтянин!..
– Тих-хо ты! – шепотом прикрикнул Павел. Автоматчик с опером как раз втянули свою телегу с лестницы и теперь буксировали ее через коридор. – Египтянин, правильно. Забыли о нем напрочь. Сейчас небось на Лубянке языком трещит вовсю.
– Не трещит, состояние не то. На Лубянку его бы не повезли. Скорее, в госпиталь, где можно палату оцепить.
– Или оцепить ее прямо здесь, – продолжил Павел нить размышлений. – Ну-ка проверим…
Во времена Ассамблеи проход на территорию миссии великой Атлансии никогда не считался тривиальной задачей. Согласно бюрократическим правилам атлантов создание собственного КПП на их этаже было неизбежным злом. Однако, являясь чисто формальной преградой для большинства рас, для землян он часто становился непреодолимым барьером. Предъявить основания, достаточные для прохода в Миссию, люди могли далеко не всегда.