Прорыв
Шрифт:
В одной же деревне на улицах лежали обгрызенные трупы, в поле зрения попались несколько мертвяков. И опять стая дохлых собак, попытавшихся было увязаться за колонной. Это они живых почуяли или остатки памяти от прошлых сельских кабыздохов работают, которые облаивали всё, что едет мимо? Выяснять не стали, не до этого. Просто уехали от них подальше. Что случилось в этой деревне, что она так «озомбела»? Странно, мне казалось, что деревням-то мало что угрожает. Хотя в некоторых только старики и живут, у иных и сил-то защититься не будет, случись там зомби появиться. Но всё равно странно.
Когда добрались уже до околицы, я краем глаза увидел что-то справа, поодаль.
— Стой! — окликнул я Мишку. — Погоди секунду.
Взялся за бинокль. Непонятное сразу приблизилось, и я выматерился оторопело. А затем скомандовал:
— Давай туда поближе, осторожненько, слышишь?
— А чего там? — спросил Мишка, сворачивая в поле и приглядываясь, щуря свои маленькие глаза.
— Да там трупов куча, — ответил я, после чего скомандовал в рацию: — Колонне продвинуться на километр и ждать нас.
Нечего тут, рядом со стаей дохлых собак, особенно мельтешить, пусть из поля зрения исчезнут.
По мере приближения к страшному месту мы снова учуяли запах. Мерзкий, тяжёлый, липкий и уже привычный аромат разлагающейся мёртвой плоти. А затем мы увидели трупы. Четырнадцать человек, взрослые, дети, мужчины, три пожилые женщины, выложенные в неровный ряд. Пятна крови на одежде, кровь в грязи и грязь на ранах, посиневшие лица, изуродованные выстрелами, мелкие белые черви, копошащиеся на трупах.
Волосы зашевелились под шлемом, я почувствовал, как волна слабости накатывает на меня, в глазах потемнело. Вздохнул несколько раз подряд глубоко, пытаясь восстановить сознание.
— Это что? — тихо спросил Большой.
— Не знаю. Прикройте меня, — ответил я и полез из машины.
На всех трупах пулевые ранения, а на некоторых ещё и ножевые. У всех прострелены головы. У одного ребёнка, мальчика лет шести, голова расколота сильным ударом, почти расплющена. Многие частично объедены, но почему здесь нет морфов?
— Стреляли в голову после обращения, — сказал Лёха, остановившись рядом со мной. — Видишь?
Да, это не перепутаешь, цвет кожи трупов говорит сам за себя. Что-то меняется в зомби настолько, что даже разлагающийся труп отличается. И этих людей кто-то перестрелял и перерезал. Затем, когда они обратились, всем выстрелили в голову — кто-то не хотел раскармливать морфов.
— Тот, кто это сделал — недалеко, — сказал я. — Совсем недалеко.
— С чего ты взял? — спросил Лёха.
— Если кто-то истребил людей в деревне и при этом подумал, как сделать, чтобы не появились морфы — его это почему-то волнует. Моральную сторону отбрасываем сразу. Вывод — морф опасен для них самих.
— А зомби в деревне? — спросил он. — А собаки?
— Они ещё и просто стреляли в людей, как мне кажется. Те пытались или разбегаться, или отбиваться. И собак перебили. А этих поймали, вывезли сюда и перебили.
— Зачем?
— Откуда я знаю? — вздохнул я. — Уроды потому что. Грабили, может быть. Поехали отсюда, всё равно ничем не поможем.
Зрелище придавило. Может, и не так, как при иных обстоятельствах, потому что перед нашими глазами прошли уже тысячи трупов, привыкли ко всему, но это… Вспомнился бандит Толя, которого кастрировали и повесили возле Солнечногорска… Ему бы ещё вот этих в компанию, которые здесь порезвились.
— По машинам, — пробормотал я и полез на переднее сиденье. — Отъедем на пару вёрст и встанем, надо подумать, прежде чем дальше соваться.
Дорога завиляла, уводя нас от мёртвой деревни, поле закончилось, и с двух сторон нас стиснул густой ельник. Мы встали, и я, подхватив планшет с картами, направился к нашей «кашээмке», где и встретился с Сергеичем.
— Про мост думаешь? — сразу спросил он меня.
— Про мост, — кивнул я. — Там деревню всю истребил кто-то. Люди ведь сделали.
— Думаешь, что они могут мост контролировать? — уточнил он.
— Могут. И почти наверняка контролируют.
Я развернул карту на брезенте, закрывавшем прицеп с горючим. Подошли ещё и Лёха с Машей и Викой, а водители и стрелки остались в «уазиках», на всякий случай.
— Аня, — заглянул я в недра «буханки», — обмен какой-нибудь есть?
— Давно нет ничего, со вчерашнего дня ещё, — ответила сидящая у раций девушка. — Тишина полная кругом, как в пустыне.
Ксения подтвердила её слова кивком. Но это ничего не значит, у банды, если это банда, может и не быть раций, а может, им просто болтать в эфире не о чем. Например, они не разделяются на группы, так о чём тогда говорить?
Километров пять до моста осталось, того самого, которого я давно опасаюсь. Очень он стратегически выгодно расположен, его не объедешь ниоткуда, только через него дальше идти. А если идти, то надо разведывать, чтобы не нарваться.
— Лёха, — повернулся я к другу, — опять нам с тобой прогуляться придётся. Готов?
— А что, есть другие варианты? — усмехнулся он.
— Не думаю. Давай, в общем, «лохматки» и оружие с ПБС. Как понял?
Ну вот и пригодились подарки Пантелеева. Тихо на разведку сходить — оно в самый раз. И Лёха таким же образом вооружился, авось не нашумим лишнего, если что приключится. Тут же помимо врага ещё моментик — напорешься где-то на мертвяка, а то и морфа, который мог из деревни убрести, и придётся стрелять. И тем самым обозначить себя на местности для любой враждебной твари в радиусе нескольких километров. Оно кому надо?