Прощальная песнь. Ложь Королевы Фей
Шрифт:
— Теперь нравится. — Хотя техно я никогда раньше не слушала, я была поклонницей любой хорошей музыки. Монотонный ритм как нельзя лучше соответствовал моему настроению.
Мама открыла дверь шире.
— Не тоскуй. Лучше порепетируй. Хватит сидеть взаперти. Когда ты ничем не занята, я начинаю нервничать.
— Хорошо, я поиграю. На улице.
— Уже почти стемнело…
— Тем лучше.
Я выскользнула из постели. Мне не хотелось провести очередной ничем не примечательный вечер дома.
Мать
— Дейдре, я же говорила, что если хочешь сохранить листки клевера, засуши в книге. Мне надоело собирать их по всему дому. — Она сунула мне в руку четырехлистный клевер.
Четырехлистный клевер нужен, чтобы отпугивать змей. Чтобы лечить укусы скорпионов. Чтобы видеть фей.
Чувство протеста заставило меня снять бабушкино железное кольцо и оставить его на столе. Может, я не хочу отпугивать сверхъестественных существ. Может, тот, кого я хочу видеть, к ним как раз и относится.
Сумерки раскрасили все вокруг в богатые золотисто-голубые цвета, деревья бросали призрачные длинные тени. В высокой траве мерцали светлячки. Слышалось воркование голубки, тихое, нежное и печальное. Я присела на поваленное дерево, прислонила арфу к плечу и, не зная, что сыграть, перебирала стенающие струны пальцами. Мне следовало начать с песни «Тоскующая идиотка».
Хотелось чего-то загадочного, сверхъестественного. Я начала наигрывать «Девушки Митчеллтауна», самое загадочное, что вспомнила. Деревья зашелестели листьями; в воздухе разлился запах свежескошенной травы, цветов и тимьяна.
Пальцы замерли, и я подняла голову, пытаясь вновь уловить запах. Неужели почудилось? Нет, запах все еще витал в воздухе, даже становился сильнее. Я вглядывалась в тени вокруг, пытаясь понять, откуда он исходит, но ничего не увидела.
Внезапно в ярком луче вечернего солнца мелькнула тень. Это был он. Рыжеволосый, усыпанный веснушками незнакомец с вечеринки. От него несло тимьяном. И он мне улыбался.
Я моргнула, и через мгновение он оказался под буком, на десять футов ближе.
— Чудесный вечер, — раздалось у меня за спиной.
В ту же секунду уровень адреналина в моей крови резко подскочил, я крутанулась и выкинула кулак.
— Боже, — простонал Люк. — Никогда больше не буду к тебе подкрадываться!
Наверное, я должна была смутиться, но я слишком обрадовалась. Я даже рассмеялась от радости.
— Я думала, это тот фрик с вечеринки.
Люк вышел на свет, потирая челюсть.
— Нет, это не он. Хотя, если подумать, я тоже — фрик с вечеринки.
Золотой свет, отражаясь в светлых волосах, окружал голову Люка ярким сиянием. Он заметил четырехлистный клевер на моей ноге, снял его и скривился.
— Почему ты всегда таскаешь с собой клевер?
— А почему это тебя так злит? — Я тут же пожалела о
Он присел рядом, пристально посмотрел на бук, под которым стоял рыжеволосый незнакомец, потом снова на меня.
— Ты кажешься печальной, красавица.
Я опустила глаза и надула губы, пытаясь скрыть, как я себя чувствовала в последние два дня.
— Мне и, правда, было очень печально.
— Я тоже думал, что ушел навсегда. — Он сел на землю, скрестив ноги, и положил на колени флейту. — К сожалению, я по-прежнему тобой увлечен. Поиграем вместе?
— Ты хочешь играть со мной, хотя я тебя ударила?
— Да. Кстати, ты не извинилась.
— Отчасти ты это заслужил — исчез без предупреждения, — усмехнулась я и дотронулась до струн.
Люк поднял флейту.
— После тебя.
Я снова заиграла «Девушки Митчеллтауна». Люк сразу же подхватил, узнав мотив. Странно… мелодия звучала совсем иначе. Я чувствовала, что могу потеряться в нитях музыки, которые мы плели.
Люк отсутствующим взглядом смотрел на бук в глубине сада. Я мимоходом вспомнила рыжего фрика (присутствие Люка заставило меня забыть обо всем), но его нигде не было видно. Мне не хотелось думать о том, что могло произойти, не появись Люк.
Музыка закончилась. Как будто почувствовав мое беспокойство, Люк опустил флейту.
— Давай сыграем что-нибудь повеселее. Что-нибудь, что заставит тебя улыбнуться.
«Заставить меня улыбнуться можешь ты», — хотела сказать я, но лишь начала играть «Веселые женушки квакеров». Он сразу же подхватил мелодию и намеренно повернулся к буку спиной.
Пять
В четверг, надев любимую белую футболку с пингвином, я отправилась в «Лед Дейва». Моей напарницей оказалась Сара. С утра было много работы, и мы перекинулись только парой слов. Но наступил полдень, небо затянули тучи, и поток посетителей иссяк. Я решила сделать вид, что читаю форму для поступления в колледж, чтобы избежать разговора. Оперлась о ледяной прилавок, стоя спиной к Саре, и начала медленно выводить на анкете свое имя, в надежде, что напарница поймет намек. Не сработало.
— А ты не так проста… — Голос Сары прозвучал прямо за спиной. Я не знала, что сказать. В первый раз в жизни кто-то проявил интерес к моей личной жизни. Стоило ответить — или обвести красным знаменательный день в календаре?
— Ты о поступлении в колледж?
Сара фыркнула.
— Нет. О том красавчике. Вы встречаетесь?
— Да, — солгала я не задумавшись. Мне не хотелось, чтобы она считала его свободным. И не хотелось, чтобы мне пришлось ударить ее, как я ударила Люка. Представив себе эту картину, я написала на анкете адрес.