Прощание с первой любовью

Казанцев Василий Иванович

К земле прирос. Ну что же вы,

Как виноватые, стоите,

Поднять не смея головы?

Кричите же «ура», кричите!

НА ТОКУ

На току мешки с пшеницей.

Налитые крепыши.

Хочешь с ними повозиться —

Не спеши, ровней дыши.

Эй, вот ты — расправь–ка плечи.

Распрямись–ка в полный рост.

Ну хоть шаг ступи навстречу,

Или ты к земле прирос?

Всех — дородных, сбитых, грузных

Похватавши за бока,

Я скидаю в зыбкий кузов.

И плотней замкну борта.

Страдный день стряхну, как ношу.

В довершенье всех бросков

Тело собственное брошу,

Как мешок, поверх мешков.

Руки гулкие раскину

Вширь по кузову всему,

Будто ими всю машину

Крепко-крепко обниму.

Помни, тонкая ключица,

Помни, хрупкая спина,

Как увесиста пшеница.

И ядрена. И сильна.

* * *

Глубина и прозрачность в природе.

Вон, вдали, расстояньем не скрыт,

В опустевшем лесу на колоде

Человек, пригорюнясь, сидит.

Но кручина его не кручинна,

А неслышно легка и светла.

И летуча. Она беспричинна.

Неизвестно откуда пришла.

В ней и шелест, и дальняя сойка.

И летящая тонкая нить.

И печали в ней ровно настолько,

Чтобы счастью законченным быть.

* * *

…Едва ворота скрипнут, бабка

Уже кричит: «Маруська, Гапка,

Глядите–ка в окошко — там

Как будто кто заходит к нам».

В глазах всегда одна забота.

Чуть слышимый раздастся стук,

Всем телом встрепенется вдруг.

Она всегда ждала кого–то.

Ждала к утру. Ждала в обед.

Двенадцать лет. Пятнадцать лет.

Я помню, как–то поздно очень

В дверь постучал. Из темноты

В сгустившемся молчанье ночи

Раздался шепот: «Это ты…

Ванюша? Сын мой?» На мгновенье

Как током обожгло меня.

Я выкрикнул: «Нет, это я!»

Стыдясь передо мной волненья

Обманутого своего

И скрыть, замять спеша его,

Она по лестнице проворно

Стучит и кашляет притворно:

«Лешак вас носит допоздна.

Тут спутаешь все имена.

За что мне только наказанье

Такое? Не хватает зла…»

Старушка так и умерла

В ежесекундном ожиданье.

В уверенности, что вот–вот

Дверь распахнется, он войдет.

В ЗНОЙ

Лес — как дождик. Лес — как ливень.

Лес — как близкая гроза.

Многоцветен, светел, дивен,

Лес врывается в глаза.

Подступающие сосны,

Густо льющиеся вниз,

Высоки, молниеносны,

Как гроза, как вспышки брызг.

Лес все ближе. Вот он рядом.

Вот он дышит на меня,

Как летящая громада

Из прохлады и огня.

* * *

Летит над пашней черный ворон.

Мне щеку тенью обожгло.

Смотри, как тяжело нескор он,

Как медленно его крыло.

Летит он, грузный, издалека,

Устало голову пригнув.

Взгляни, как жадно смотрит око,

Как хищно нависает клюв.

Летит он, старый, из былого,

Из выжженных густых лесов.

От трупов поля Куликова,

Оставленных в траве голов.

Из–за клубящегося дыма