Прощай, предатель!
Шрифт:
В коридоре раздается громогласный голос Александра Леонидовича, удаляющегося в сторону кабинета заведующего. Мы испуганно переглядываемся.
— Побегу! — Люся сжимает мне руку и торопливо семенит к выходу, а оттуда оглядывается. — У меня последняя смена закончилась, но я пока еще задержусь... поговорить потом с тобой хочу. Дождись меня, Дашенька. И будь сильной.
Я с замиранием сердца прислушиваюсь к ее удаляющимся шагам.
В послеродовой комнате темно, но с улицы бьет тусклый свет фонаря через корявое переплетение облетевшего
Отчаянно тянутся. Почти безнадeжно...
И на какое-то мгновение я вижу в этом жалком беспомощном трепете отражение своей раненой души.
Да, сейчас мне остается только стиснуть зубы и тянуть время. Мириться с обстоятельствами во благо ребенка, держать свои чувства в ежовых рукавицах. И терпеть, терпеть, терпеть общество отныне ненавистного мужа...
Но что потом?
Что сделает Влад, когда поймет, что никакие его «разумные разговоры взрослых людей» не заставят меня проглотить его измену?
Когда осознает, что его жена уже твердо решила уйти от него? Рано или поздно, так или иначе... когда позволят обстоятельства и состояние малыша? Это же просто неизбежно, потому что я никогда не смирюсь с его отношением к своему поступку! И забыть никогда не смогу!
«Даша, это ничего не значит... люблю только тебя...»
Господи, это же бред. Что у мужчин творится с мозгами, когда они так рассуждают про измены?
Из коридора вдруг доносится какой-то странный шум, и я застываю, лежа ничком и продолжая сжимать подушку обеими руками.
Всe это время через стену издалека доносились тихие мужские голоса. В особенности хорошо было слышно желчный бубнеж Александра Леонидовича...
А теперь он вдруг заткнулся в непонятном грохоте.
Что бы там ни произошло, но минут через пять Князев всe-таки входит в мою дверь. Один. Почти бесшумно. Он делает всего пару резких широких шагов и так же внезапно останавливается.
И тишина...
Темная густая тишина, аж вибрирующая от дикого напряжения в моей голове. И звуков собственного дыхания.
Я не вижу, что делает Князев.
Просто хмуро разглядывает мое похудевшее тело? А может, цинично обдумывает, что со мной, беспамятной, теперь делать и как ему будет удобнее вывернуть ситуацию в свою пользу..? Планирует сделать вид, что не было никакой измены и убедить меня, будто у нас идеальная счастливая семья, как на красивой рекламной картинке?
Наверняка Александр Леонидович сообщил ему, что у меня провал в памяти...
Лежу с зажмуренными глазами, наполовину зарывшись лицом в подушку, и мысленно заклинаю: «Только не подходи ко мне. Только не трогай! Пожалуйста... »
Жужжание его мобильного в кармане бьет по моим нервам мелкой дрожью. К счастью, покрывало надежно скрывает мой трепет,
Слышу, как он достает телефон, чтобы взглянуть на экран... потом коротко, еле слышно матерится сквозь зубы. И выходит в коридор.
Я тихо выдыхаю и немного расслабляюсь, непроизвольно прислушиваясь к низкому неторопливому голосу мужа за дверью. Но слова никак не разобрать.
Кто ему звонит в такое позднее время? Посреди ночи?
Кажется, его секретарша кричала, что ее уволили... но разве это помеха тому, чтобы продолжать «регулярно и качественно отсасывать» Князеву? Так им будет даже удобнее, без свидетелей-то.
Несмотря на то, что из принципа я уже отказалась от мысли, что нашу семью можно как-то «починить», образы новых и новых измен, которые подкидывает разбушевавшееся воображение, терзают сердце новой болью. И этот яд на уровне домыслов — настоящая пытка.
Я хочу услышать, с кем он разговаривает!
Я должна знать...
...Действительно ли Князев вышвырнул свою секретаршу и перестал ее сексуально пользовать... или это было только для отвода глаз?
Кусая губы, тихонько встаю с койки и на цыпочках подхожу к двери. Она прикрыта, но совсем не плотно — есть тонкая щель. И голос Князева отсюда хорошо слышно.
Спокойно, уверенно и с какими-то странными — будто в раздумье, — интонациями он говорит в трубку:
— ...и забудь о моей жене, Нонна. Твое увольнение было неизбежно, но я уже решаю для тебя жилищный вопрос. О таком варианте ты даже не мечтала. Завтра поедем туда — собирай вещи.
Князев говорит что-то еще, но я уже не вслушиваюсь. Меня как обухом в голову по новой ударило, и от внезапной слабости начинает шатать.
Врал. Он всe-таки мне врал даже насчет «случайной слабости». Господи... за что?!
Я судорожно приваливаюсь спиной к стене и сползаю вниз, пряча слeзы в ладонях.
? Глава 18. Князь. Коса на камень
«Прекрасный» заведующий родильным отделением Александр Леонидович появляется очень скоро — уже оперативно умывшийся и в свежем халате.
Выглядит это хамло вполне себе солидно — плотный матерый мужик в годах с циничным прищуром маленьких цепких глазок и размашисто болтающимися длинными ручищами по бокам. По нему сразу заметно, что он не привык почти ни перед кем фильтровать свой базар...
Особенно перед отчаянно страдающими в родах женщинами.
Пока он приближается ко мне подпрыгивающим энергичным шагом, я смотрю на него тяжелым немигающим взглядом.
Стараюсь держать в голове мысль, что его нельзя пока трогать — по крайней мере во время его смены, когда помощь может понадобиться роженицам в любую минуту... но кулаки так и чешутся сделать этому докторишке хор-р-роший массаж морды. Вправить ему мозги как следует...