Прощай, предатель!
Шрифт:
— Доброе утро, Даша, — удивленно изгибает она тонкую бровь. — Ты уже встала? Я думала, ты еще спишь. А то Владан так неласково меня встречает...
— Здравствуйте, Ада Адамовна, — ровно киваю я и осторожно кладу чайную ложечку на стол. А затем отпиваю своего успокоительного отвара чуть ли не махом полчашки.
— Даша, ты ведь не против, если мы просто и по-семейному посидим пять минут? — высокомерно осведомляется свекровь. — Правда, я планировала остановиться, как обычно, у вас, но если мне тут
Ага, дает мне возможность немедленно заверить еe в том, что, конечно же, мать моего мужа может остаться в квартире, если ей так угодно. Это наша с ней частая практика. Изображаем полное согласие и безмятежные отношения между высокородной свекровью и невесткой-дворняжкой.
В другое время я бы сразу пригласила ее пожить у нас, чтобы мгновенно уладить потенциально конфликтную ситуацию. Но сейчас мне на это наплевать. Сейчас я просто медлю и размышляю, насколько мне выгодно ее присутствие в доме.
Присутствие неприятное... но, пожалуй, спасительное, как это ни горько признавать.
При ней Князев точно не станет распускать руки. Сама того не понимая, «любимая» свекровь станет моим дневным щитом. А от совместных ночевок с мужем я всегда могу уклониться в детской. И так сегодня полночи там провела, укачивая малыша.
Так что в конце концов я всe-таки киваю и говорю привычную фразу:
— Ну что вы, Ада Адамовна. Конечно, оставайтесь у нас. Заодно и с внуком поближе познакомитесь.
Свекровь щурится, транслируя холодное неудовольствие. Заметила, наверное, как долго я молчала, прежде чем ответить.
— Прекрасно. Кстати... — она кивает на дверь за спиной, где появляется стройная рыженькая красотка примерно одного возраста со мной. — Позволь тебе представить Марочку.
— Очень приятно, Даша, — говорит та эротично-хрипловатым голосом завзятой курильщицы.
И я сразу же понимаю: вот оно. То самое тревожное чувство, которое я испытывала при первом знакомстве с Нонной...
Маячок, сигнализирующий, что передо мной — очередная охотница за вниманием моего мужа.
— Они с Владаном давно знакомы, — продолжает свекровь, — и я хочу, чтобы девочка поработала у него секретаршей. У него ведь как раз есть вакансия...
— Секретаршей? — зачем-то переспрашиваю я хмуро.
И сразу же встречаюсь взглядом с Князевым, который застыл в дверях за спиной своей подружки. Он смотрит на меня как-то напряженно — будто ждет подвоха или чего-то боится. С плохо скрытой тревогой.
— Нет, мама, — резко произносит он, не сводя с меня взгляда. — Это исключено.
— Владан, — неодобрительно качает та головой. — Ты бы сначала подумал...
— Мара, в какой гостинице ты собираешься остановиться? Я вызову такси. Встретимся позже, в более подходящее время, — безжалостно сообщает
— Без проблем, — широко улыбается моему мужу рыжая Мара. — А можно, я хотя бы кофе выпью пока? Так устала в дороге, просто сил никаких нет...
Я не хочу всe это слушать. Поворачиваюсь и говорю Князеву:
— Пойду к сыну, вы тут пообщайтесь без меня.
Он коротко кивает, продолжая остро наблюдать за мной. И тогда до меня доходит, чего он с тревогой ждет. Того, что я вспомню его измену по ассоциации с новой потенциальной секретаршей!
— Конечно, конечно, дорогая, иди, — по-настоящему, от души одобряет мое решение свекровь. — У молодой мамочки всегда заботы, хлопоты... я всe понимаю.
Я бросаю иронический взгляд на ее довольное лицо и выхожу из кухни, прихватив с собой чашку недопитого чая.
Мне срочно нужно подумать.
Со второго уровня, где находится спальная зона нашей квартиры, все еще слышны голоса незваных гостей, но звучат они приглушенно. Не должны разбудить Васю. Тем более, что я ему включила «белый шум» дождя на своем ноутбуке.
Проверив, как он спит, выхожу на просторную застекленную лоджию с чашкой чая и долго смотрю на промозглый серый город.
До сегодняшнего дня я чувствовала себя каким-то... eжиком, потерявшимся в токсичном тумане обиды, боли и апатичного отчаяния. Никак не могла собраться с мыслями, всего боялась, искала отмазки для молчания, оплакивала свое поруганное доверие... и, как итог, с каждым днем только накручивала себя всe сильнее. Думала только о том, как бы сбежать от того, кто предал.
Но неожиданное вторжение свекрови встряхнуло меня только что самым настоящим адреналином. И заставило взглянуть на себя немного под другим углом...
Со мной в моей жизни никто не считается, и это факт.
Никого, похоже, не интересуют по-настоящему мои чувства и мысли. Мои личные границы никто не замечает. Совсем. Их нарушают легко, даже не задумываясь об этом. Потому что я... я сама позволяю это делать, испуганно поджав лапки и опасаясь чужой агрессивной реакции. Заранее трясусь при одной мысли о том, что кто-то может на меня накричать, сказать что-то обидное или просто посмотреть недовольно.
Мать помыкает мной с детства и обращается потребительски назойливо, игнорируя тот факт, что дочь — это личность, а не вещь.
Свекровь не принимает меня всерьез, как будто я — пустое место. И врывается в гости без приглашения, как к себе домой, да еще и притаскивает с собой какую-то постороннюю мне девицу.
Любовница мужа считает меня настолько жалкой и никчемной, что не может понять, почему муж меня не бросил, и говорит это в лицо прямым текстом. А потом издевается и чуть не доводит до трагедии.