Прошлое всегда будет
Шрифт:
– Да, какая разница. Вслух произнес он через секунду, бросив бесполезную попытку напрячь память и зацепив пальцами сразу же две бутылки закрыл холодильник. Открыв одну из них Матвеев жадно припал к горлышку. Глотая холодное пиво вкуса, которого с похмелья разобрать было невозможно Валентин почувствовал, как каждая клеточка его организма наполняясь живительной влагой воскрешает ощущения и притупляет головную боль. Опустив, залпом опорожненную бутылку и тяжело выдохнув, Валя, открыв форточку подставил лицо навстречу ворвавшемуся в кухню потоку морозного воздуха.
– Да. Выдохнул
Прохлада сквозняка и пиво притупив собой основные похмельные приступы сделали свое дело, и уже через пару минут Валентин, открыв второю бутылку пива, закурив принялся искать пепельницу.
– Здравствуй бабушка, юрьев день. – В Пермь я так поняла мы уже не едем. Раздался за его спиной голос Светланы.
– Куда? Поперхнувшись от неожиданности пивом обернулся Матвеев.
– На кудыкину гору. Скаламбурила Светка стоя в проеме двери уперев руки в бока, из одежды на ней было только полотенце, завернутое на голове в кокон.
– Зачем? Разглядывая прелести девушки задал вопрос Валентин, быстро сообразив, что сама поездка была скорее всего согласована еще вчера, и нужно было только вспомнить, на кой черт им после пьянки приспичило ехать в столицу Пермского края.
– За сеном. Не торопилась Светка с ответом видимо желая таким образом заставить мозг Валентина включиться.
– Хорошо. Улыбнулся Матвеев, приняв правила игры, при этом совершенно не собираясь мучать себя догадками. – Собирайся, поехали.
– Куда, поехали? С легким акцентом раздражения, кивнула на бутылку пива в руке Валентина, Светка. – Как ты сейчас поедешь?
– Не быстро. Опрокинул в себя Матвеев остатки пива, и с удовольствием затянулся.
– Говорю же тебе, голова садовая. Уже в четвертый раз объясняя, что никакого криминала и злого умысла в его просьбе нет, раздраженно бросил в сторону несговорчивого продавца ход догами Миха. – Чего тебе еще не понятно? Снизу верх, сидя на перевернутом ящике, другой мебели в киоске не было, вопросительно взглянул он на владельца киоска.
– Все не понятно. Огрызнулся ларечник, не скрывая своего раздражения по поводу всего происходившего в целом, и молодом да наглом парне, сидевшем на его ящике в частности. – Шел бы ты по добру и здорову. Предпринял торгаш, слабую попытку избавиться от неожиданного посетителя, требующего от него, не пойми, что. – Мне проблемы не нужны. Почему-то стесняясь смотреть парню в глаза, глядя в пол добавил он.
– Хорошо. Тяжело вздохнув поднялся на ноги Мишка. – А так? Демонстративно достав из кармана пачку купюр, отсчитал он сумму эквивалентную ста долларам. – Это за две недели. Протянул Мишка деньги владельцу киоска.
– Двести. Алчно бросился торговаться ларечник, выдав тем самым свои меркантильные переживания и сомнения.
– Двести со следующей недели. Мгновенно закончил не состоявшиеся торги Мишка, силой вложив купюры в руки продавца. – До которого часа работаем? Тут же деловито поинтересовался Миха что бы окончательно лишить киоскера возможности передумать.
– У нас директора нет. – До скольки хотим до стольки и работаем. Грустно ответил
– Тогда пока центр не закроется. Не собираясь слушать стенания горемыки, взглянув в окошко киоска, из которого была видна вся улица и главное вход в торговый центр, по-хозяйски произнес Миха. – Не ссы. Обернувшись на ларечника и подмигнув ему, улыбнулся Мишка. – Как говорит отец одного хорошего человека, «ты меня слушай, со мной в тюрьму не сядешь, но жути хапнешь», процитировал Мишка слова Матвеевского бати.
– Угу. Буркнул в ответ торгаш. – Дернул меня черт заговорить с тобой. Почти шепотом пробубнил он себе под нос и сел в самый темный угол киоска.
– «Действительно, место лучше не придумаешь». Тем временем уже забыв про киоскера разглядывая улицу думал Мишка. – «С одной стороны все видно, с другой стороны тебя никто не видит, а учитывая, что «чоповцы» из «Арсенала» частенько, со слов продавца захаживают за ход догами, то вообще получалось лучше не придумаешь, можно будет кроме того, что увидишь еще и услышать что-то полезное». – Тебя как зовут то? Не отрываясь от созерцания улицы вспомнил Миха что за уговорами, забыл познакомиться с владельцем киоска.
– Юра. Не охотно, через паузу отозвался тот.
– Михаил. По-взрослому и очень серьезно намекая на собственную важность представился Миха. – Может по кофе, Юра? Повернулся он парню. – Так сказать за знакомство. И видя, что Юрий еще раздумывает. – Я, угощаю. Широко улыбнувшись дополнил Миха свое предложение.
– «Перемелется мука будет». Через пол минуты, наблюдая как Юрий хлопочет над кофе, мысленно оценил его поведение Мишка. Сам привыкший с малолетства к уличной жизни и соответственно не боявшийся любых предложений, которые дают возможность получить прибыль, Мишка, сейчас глядя на Юру, искренне не понимал, почему тот так долго не мог понять, что ему по большому счету предлагают деньги за то, что ничего делать не надо.
Суть Мишкиного предложения хоть и была выдуманной, но сильно при этом от правды не отличалась, и заключалась в том, что он Мишка давно и безрезультатно пытается устроиться на работу в ЧОП «Арсенал». По причинам от него никак не зависящим осуществить свою мечту ему пока не удалось поэтому он и попросил Юру на время устроиться якобы работать в киоск с ход догами что бы быть так сказать поближе к своей мечте, а заодно если получиться обзавестись знакомством с сотрудниками ЧОПа, чтобы потом воспользоваться их протекцией. Зарплату при этом Мишка не просил, а наоборот готов был платить за возможность находиться в киоске. Что при этом, или вернее будет сказать, что этой полуправдивой легенде пугало ларечника, Мишка понять не мог, да и сейчас, когда результат был достигнут не хотел. Главное было то что он своего добился, а Юра со временем сам успокоиться. Первостепенным для Михи теперь было как можно скорее собрать информацию, платить по двести долларов за две недели нахождения в киоске он не собирался, да и времени столько у него уже не было, до встречи с Матвеевым осталось всего десять дней.
Конец ознакомительного фрагмента.