Прошлое
Шрифт:
Его губы тоже приоткрыты. И он все ближе, тянется ко мне с явным намерением коснуться.
Вззз! И наши губы встречаются. Словно бы уголек, искра касается их. Мгновенно вспыхивает жар, охвативший тело. В глазах сполохи алого, как если бы вокруг меня в этот миг вспыхнуло огненное поле. Глаза Кирена, из серых превратившиеся в колодцы бездонной тьмы — это единственное, что я действительно вижу. И тону в них, кажется, впервые в жизни действительно
Впервые я не заставляю себя мысленно отдалиться, не становлюсь бесчувственной. Наоборот! Я очень явственно ощущаю малейший оттенок этого прикосновения, давление его губ и рук. Происходит что-то… странное? Что-то рвется из моей груди, стремясь к свободе, к обретению. Сила?..
— Ты… богиня, — он выдыхает это неосознанно, когда мы отстраняемся, жадно глотая воздух. Во взгляде воина преклонение? Осознание чуда? Снизошедшей на него истины? — В огне ты… ожила.
Резкий, оглушающий и бьющий по ушам звук врывается в наше сознание не сразу. Первым, что я чувствую — рывок тела мужчины. Кирен стремительно подается назад, тряся головой. Взгляд его светлеет, а лицо твердеет, так яростно сжимаются его челюсти.
— Верпаны, — единственное, что бросает он, кидаясь к выходу.
Моргая, я с трудом держусь на ногах и силюсь понять, что происходит. Отчего так в тревоге сжимается сердце? Что не так?
Не сразу я понимаю причину — верпанов нет. Я не чувствую их! Это вдруг взметнувшаяся во мне буря «пробудившейся» силы никак не может уняться. Словно бы пришло время распрямить крылья, как если бы прикосновение Кирена запустило во мне неизвестный процесс. Или это сделало воспоминание об… огне?
Поцелуй стал катализатором? Чего?
Чувствуя, как с каждой секундой меня все сильнее сотрясает бешеная дрожь, старалась совладать с собой. Выходило плохо. Воздух вокруг опять периодически вспыхивал огненными всполохами или осыпался яркими звездами серебристых искр. Ощущение распиравшего изнутри давления, боли, что сжимала голову, исчезло! Я полностью отдалась этой волне блаженства и силы, что накатывала на меня с каждой секундой.
«Верпанов нет», — бьется где-то на задворках сознания мысль.
Но отчего это так важно, я не могу понять. Я потерялась в хаосе вдруг проснувшихся во мне ощущений, сил, огня… Ничего не слыша и не видя, замерла на месте, вслушиваясь в звенящее от напряжения тело. В стремительно меняющийся вокруг мир — он стал ощущаться иначе. Отчетливее, ярче, понятнее!
Бац!
Атака стала такой же внезапной, как и безжалостной. Руки, стиснувшие шею, сдавившие так, чтобы в этот же миг лишить меня всякого шанса дышать. Страх! Паника! И отчаянно зазвеневшая во мне сила. Он вибрировала, нарастая мощью с каждой секундой, грозя взрывом. Мгновенно я поняла, что буду смятена ею, если не позволю завершиться начатому.
Вряд ли я когда-то сопротивлялась настолько яростно и отчаянно. Понимая, что единственный мой шанс истаивает с каждым мгновением. Что сокрытая во мне «бомба» грозит немедленным взрывом. Если я не позволю… Но нет. Силы неравны. Я бьюсь, царапаюсь, хвост отчаянно мечется из стороны в сторону, ноги пинают воздух. Мой соперник сильнее. Или опытнее. Или у меня совсем не осталось сил и воздуха…
— Я знал! Знал! Я понял! — Последнее, что я слышу в утекающие сквозь его, стиснувшие мою шею, пальцы секунды жизни. Его ненавистный голос. — Сразу понял, в ком причина перемен. Не думай, что я знаю мало. О, нет! Куда больше, чем известно ему. Ты больше не будешь стоять на моем пути, я заполучу Знающего. Он станет моей парой, избавившись от твоего омерзительного влияния. — С каждым словом его ликование все сильнее. — Как просто оказалось добраться до его тайны. Всего-то устроить ложную тревогу!
Его безумное бормотание лишь усиливает панику. Гринод! Меня трясет, тело вибрирует в предчувствии беды. И темноты, навеки раскрашенной искрами огня. Я слышу пение… голос мамы. Оно единственное, что звучит сейчас в голове. И чувствую, как мое тело словно разлетается на атомы, не сумев подчинить цунами пробудившейся силы. Все! Это даже не боль. Это смерть.
Новый рывок, яростно отброшенный противник, и трясущие мое тело руки в отчаянной попытке вернуть ему жизнь.
— Дейнари! Дейнари! Дейнари! — Крики, мольба Кирена.
Но поздно. То, что жило во мне все это время, что снедало изнутри в ожидании полного разоблачения, спалило меня дотла. Тело словно опустело, превратившись в холодный кокон.
— Нет! Нет! Очнись!
Новые призывы, они тоже бесполезны. И даже укрывший сверху купол войлера — все напрасно. Уже поздно, ничто больше не объединяет меня с телом, что нелепо обмякло в руках метха.
— Дейнари, умоляю, — шепот все дальше. — Я могу стерпеть любую свою боль, но терпеть твою — не способен. Очнись!
Какая боль? Он не понимает. Боль ушла. Наконец-то, я свободна…
Конец первой части. Продолжение следует.