Проснись, Рапунцель
Шрифт:
Этому расфуфыренному индюку повезло, что привычки, которые она приобрела на последней работе, все еще преобладали над эмоциями. Помощнику гендиректора постоянно приходилось организовывать деловые встречи, а значит, и взаимодействовать с огромным количеством людей. И большая часть этих людей была не из числа приятных. Уж сколько откровенных взглядов она на себе ловила – не сосчитать. А скрытных шепотков с непристойными предложениями – и того больше. При этом нужно было себя сдерживать и никого не калечить. Даня всегда с блеском справлялась с этой задачей. И могла бы справляться и в будущем, если бы Зотов не предал ее доверие своим поступком. Вот от него она удара в спину точно не ожидала.
– Ну что, без тактильных причуд? – Даня вытянула руки и пошевелила всеми пальцами.
– Без проблем, – удивил своей сговорчивостью Фаниль.
– Агась, а я говорил тебе. – Мимо них меланхолично проплыл Петро, направляясь к оставленным у входа сумкам. – Говорил тебе спрашивать разрешения. Например, «не изволите ли подставить мне свои ягодички и грудинку, чтобы я мог наложить на них свои руки?» И тебе так сразу в ответ «о да, изволю, держите две».
– Издевается, – посетовал Фаниль. – Петро меня совсем не вдохновляет.
– А я в музы не нанимался. – Петро в том же неторопливом темпе проследовал обратно к подиуму.
Пока дизайнер и его ассистент шумно переругивались, Даня предприняла попытку пробраться к выходу. Этим балаганом она уже была сыта по горло.
– Как вам мой выбор?
Дане безумно захотелось проверить, не добралась ли ее отпавшая челюсть до самого пола. Как у этого вездесущего гендиректора Левина получалось так быстро перемещаться в пространстве? Был позади, но вот он уже перегораживает ей путь к отступлению. Стоило в срочном порядке проконсультироваться у Геры по поводу всяких ведьмаков. Или у Лёли с его богатым знанием анимешных бестиариев.
– Выбор чего?
– Фаниль. Я уверен, что работа с таким дизайнером поможет Якову раскрыться с новой стороны. Даст возможность расти. Они дополнят друг друга.
«Мне вообще-то плевать». – Даня смерила Глеба тяжелым взглядом. Она понятия не имела, насколько талантлива Принцесса. И честно говоря, вовсе не горела желанием это узнавать. Прежнее любопытство уже давно сошло на нет. К сожалению, реальность сурова, и тратить время на всяких клоунов – дело непрактичное. Во всяком случае именно такого мнения придерживалась Даня.
– Думаю, этот ваш Фаниль как раз из этих людей.
– Этих? – заинтересовался Глеб.
– Талантливых. По-настоящему. – Даня ткнула себя в висок. – Не от мира сего. По-настоящему талантливые люди… они шизофреники. А их творчество, всплеск их талантов, потребность творить – способ уменьшить развитие шизофрении.
– Какое радикальное мнение. – Парень шагнул вперед. Даня тут же повторила его движение, сделав шаг назад.
– Это банальная зависть. – Девушка пожала плечами. – Я-то отношусь к посредственностям. А таким шизофреникам я одновременно завидую и не завидую. Потребность творить вряд ли позволяет им расслабляться. Это тяжело. Я бы не смогла.
Одна из створок дверей за спиной Глеба приоткрылась. Кто-то боязливо заглянул в зал. Женщина с пышной копной кудряшек неуверенно кивнула присутствующим и поинтересовалась, где в гостинице располагаются массажный кабинет и салон спа, и правда ли, что в штате есть дерматолог-косметолог. Даня, успевшая за время посещений тети Агафьи не раз ознакомиться со всеми гостиничными буклетами и многое узнавшая из рассказов самой тети, с профессионализмом помощника гендиректора дала женщине четкие инструкции, где что располагается и в какое время туда лучше заявляться. Поблагодарив, женщина также аккуратно прикрыла за собой дверь.
– Что? – Дане решительно не понравился прищур Левина.
– Владеете французским?
«Блинский блин!»
Та женщина действительно шпарила на французском, а Даня, не заметив, отреагировала так, как делала это всегда.
– На уровне «здрасте-привет», – выдавила из себя девушка.
– Вы говорили с ней на французском, – безжалостно напирал Глеб.
– Сказала «здрасте». – Даня ощутила, как ее прошибает пот.
– И вы, значит, уборщица? – Снова хитрая улыбка.
«Да поняла я уже, что ты мне ни черта не веришь, – взвыла про себя девушка. – Но на фиг докапываешься? Иди вон свою модельку и коктейльного мужика обхаживай».
– Может… и не совсем, – неохотно пробурчала Даня.
– Возьму на заметку, – бросил Глеб и внезапно очень быстро ретировался по направлению к лестнице, оставив собеседницу в полном замешательстве.
«Эгей, это что значит? Какую еще заметку? Это угроза, что ли?»
Теперь Даню никто не удерживал, но ноги просто не слушались и сами несли ее за коварным гендиректором. В последних словах парня она услышала вызов, и ее внутренний азартный демон не преминул принять его.
– Похоже, мы все уже готовы к работе. – Глеб встал рядом с Шушу, которая, подняв перед собой руки в примирительном жесте, поворачивалась то к Фанилю, то к Петро. Пикировка набирала обороты, и оба явно получали от этого удовольствие. – Готовы? Не правда ли? – Гендиректору пришлось повысить голос.
– О да, конечно. – Фаниль отвлекся от Петро, которому азартно доказывал, что его пышная прическа вовсе не похожа на «дымящуюся тарелку пельменей» (и как только до этого дошло?), и дернул себя за ворот, изящно оправляя пиджак. – Я готов приступить хоть сейчас.
– Наконец-то. А то пока вас дождешься, так и сдохнуть со скуки можно.
У Дани глаза на лоб полезли. Ну ни фига Принцесса дает! И это называется «обаять»?
Девушка, внутренне вскипая, подняла голову, следуя за голосом, так и изливающимся высокомерием.
Яков стоял на подиуме. Он переоделся в черные укороченные брюки, открывающие вид на бледные лодыжки, и черные ботинки с белой и на вид тяжелой подошвой. Поверх черной футболки с рисунком паутины был надет длинный пиджак в мелкую черно-белую полоску. Его полы доходили почти до колен мальчишки. Если бы Даня увидела такую «шкурку зебры» висящей на вешалке, то наверняка посмеялась бы – до чего та казалась нелепой. Но на Якове…
Может, дело было в его позе. А может, во взгляде… Мальчишка стоял вполоборота, чуть выставив вперед левую ногу и слегка оттопырив бедро. С его-то тощей комплекцией это у него получилось на удивление женственно. Края пиджака послушно изгибались вдоль линии его стройного тела, в конце частично прячась за бедром. Такая стойка отлично открывала вид на извилистый поблескивающий рисунок на футболке, а еще ярко демонстрировала, насколько четко твердый вшитый каркас в пиджаке в районе плеч ложится на тело, придавая образу умеренный официоз.