ПРОСНУТЬСЯ ЖИВЫМ
Шрифт:
– Похоже… Слышь, Кешаня, ты хреново выглядишь.
Викентий потер лоб. При этом ему показалось, что ладони у него стали липкими, как лента скотча. Он подошел было к мойке, чтоб смыть противную липкость, но едва встал из-за стола, как мир вокруг него поплыл в ритме вальса «Дунайские волны».
– Оба-на!
– подхватил падающего друга Степан.- Да что с тобой?
– Голова… Разболелась дико, и все плывет перед глазами.
И тут же Викентия вырвало.
– Хорошо хоть на пол, не на меня…- проворчал, брезгливо морщась, Степан и тут увидел такое,
Викентий рухнул на четвереньки и скорчился в судорогах рвоты. Только рвало его чем-то странным. Степан присмотрелся и истошно завопил.
Это были змеи.
Маленькие, не больше карандаша, и длинные, тонкие, словно бечева, они извергались изо рта обессиленно мотавшего головой Викентия и расползались по всей кухне.
– Господи, да что же это?!
– заорал Степан, не зная, что ему делать: то ли давить мерзких тварей, то ли вызывать «скорую помощь»…
Но все неожиданно кончилось. Само собой. Викентия перестало выворачивать наизнанку, и он, пошатываясь, встал. Степан с ужасом поглядел сначала на друга, потом на пол.
И спросил:
– А где же они?
– Кто?
– слабым голосом отозвался Викентий. Он доковылял до холодильника, достал оттуда бутылку нарзана и жадно к ней присосался.
– Змеи…
– Какие змеи?
– оторвавшись от бутылки, глянул на друга Викентий.- Где?
– Да здесь! Тебя ими рвало!
– возбужденно замахал руками Степан.- Я думал, тебе кранты! А они ползут и ползут!
Викентий глотнул еще нарзану и осмотрел пол.
– Никаких змей я не вижу,- задумчиво сказал он.- Может, они по всей квартире расползлись?
– Слушай,- торопливо проговорил Степан,- пойдем-ка отсюда, проветримся.
– Хорошая мысль.
– А то что-то много глюков развелось в последнее время.
– Похоже на то.
…Первым делом они посетили аптечный отдел супермаркета: набрали анальгетиков, спазмолитиков и, на всякий пожарный случай, мультивитаминов в коробках ярких, словно елочные игрушки.
– А от галлюцинаций есть что-нибудь у вас?
– спросил Викентий у молоденькой провизорши-консультанта.
Та улыбнулась:
– Конечно! Препарат нового поколения! Мы получили его буквально вчера! Разработан шведскими специалистами совместно с ведущими российскими психиатрами! Создан на основе компонентов растительного и минерального происхождения, не имеет побочных эффектов, отличается повышенной надежностью. Поэтому и называется «Надеждин».
– Как?!
– прошипел Викентий, вытаращив глаза на продавщицу.
– «Надеждин». Есть еще «Надеждин-нео» со вкусом меда, эвкалипта и лимона и «Надеждин-кидс»… Вот, взгляните на рекламный проспект!
Провизор протянула Викентию яркий глянцевый листок.
Викентий посмотрел и чуть не завыл.
С листка Викентию улыбалась Надежда. Она стояла в кокетливо-коротеньком медицинском халатике и указывала ножкой в белом чулочке на броскую
Из аптеки Степан и Викентий вылетели как ошпаренные. Пробежали с десяток метров, и вдруг Викентий замер перед тумбой для афиш и рекламы.
– Ты чего?
– удивился Степан.
– Она меня преследует,- спокойно констатировал Викентий и ткнул пальцем в большой, по всему недавно приклеенный, рекламный плакат.
На плакате роковая Надежда красовалась в вечернем платье цвета бордо с боа из лебяжьего пуха. У ног ее вилась надпись: «Салон элитной одежды
«Эксклюзив». Чтобы нужные встречи повторялись…»
– Ты уверен, что это она?
– осторожно спросил Степан.- Может, тебе только кажется?
– «Кажется»!
– истерически хохотнул Викентий.- Ты на во-о-он тот рекламный щит посмотри! Или он мне тоже кажется?!
Степан поднял взгляд. Теперь Надежда, вырядившись в ковбойский костюм, вальяжно опиралась на гигантскую пачку «Мальборо». «Мы не расстанемся!»– уверяла она Викентия и Степана с рекламного щита.
Друзья в мрачной сплоченности шли мимо витрин магазинов и бутиков. У всех манекенов (даже манекенов-мужчин!) было лицо Надежды, и Викентий нервно шарахался, проходя мимо очередного магазинного паноптикума.
– Это невозможно,- шептал он Степану.- Она или целенаправленно сводит меня с ума, или уже свела. И все потому, что я не помог ей. А как я мог помочь? Как?! Собрать ее пепел в шкатулку и потом развеять над Москвой-рекой?! Или сделать себе ладанку, как у Тиля Уленшпигеля, чтобы пепел этой трижды неладной Надежды вечно стучал в мое сердце?!
Степан ухмыльнулся, за что получил по полной программе:
– Это все ты виноват! Втянул меня в дурацкую аферу с магией и ясновидением! Как будто мне больше заняться было нечем! А я как чувствовал! Как знал! Придет по мою хитрозадую душу магическое возмездие, и проведу я остаток дней своих в комнате, обитой капковыми матами!
– Не понял…
– Поймешь. Потом. Когда окажешься там вместе со мной.
– А, вот ты о чем. Кешаня, даже если я и попаду с тобой в психушку по одной накладной, поместят нас в разные ячейки! Потому что ты псих буйный, а я тихий!
– Я - псих?!
– заорал на всю улицу измученный Викентий.
На них стали оглядываться прохожие. Ближайший страж порядка ласково погладил свою резиновую дубинушку.
– Успокойся, да успокойся же ты! На нас уже смотрят люди и милиционеры! Не скандаль, пожалуйста, ты же приличный человек, а не депутат какой-нибудь!
– отчаянно зашептал Степан, переживая за друга всей душой. Тем более что в глубине этой самой души он почему-то думал, что Викентий и впрямь слегка повредился в уме.- Давай зайдем в этот бар. Это просто удача, что он нам по дороге подвернулся. Здесь очень спокойно. Живая музыка, приличное обслуживание, цивильное меню. И посетителей немного.