Простая история
Шрифт:
— В каком смысле?
Я совсем не понимала юмора.
— Откачать тебя после сердечного приступа некому, Ань. — Он закатил глаза сам на себя. — Сорри, шутки юмора. Тебе и так неудобно. Раздевайся и проходи на кресло.
Ник дернул ширму, и я перестала его видеть, оставшись наедине со стулом вешалкой, дверью и собственным смятением.
Юморной доктор же продолжал говорить, видимо, пытаясь меня расслабить.
— Вообще, ты молодец, что пришла. Опасно откладывать. Думаю, сегодня успеешь сдать все анализы, и завтра уже ляжешь. Утром пораньше
Я так и стояла ни жива, ни мертва, сжимая в руках ремешок сумки. Первым желанием было выбежать прочь, но я вспомнила Алю и свои заскоки о том, что нельзя подводить людей, поэтому достала телефон. Тут даже был бесплатный вай фай, и мне почти моментально прогрузились по запросу страницы. Скобелев Николай Николаевич действительно был очень уважаем и популярен. Несколько научных работ, свой собственный метод удаления какой-то штуки, регалии, конференции, благодарные пациенты. Вернее, пациентки! И фото… Никакого дядечки с бородкой. Только хардкор. Это был Ник. Николай Николаевич!
Ох, как же тяжело быть тупой.
Качнувшись на пятках, я без врачебной помощи подтвердила свою гипотезу: бежать и как можно скорее.
Стараясь быть тихой, я прокралась к двери, дернула на себя и помчалась прочь.
Нет, я могла смириться, что он глазел на мой снимок, что отвез домой и говорил какие-то милые глупости, могла позволить заполнить мои документы, но осмотр я бы точно не пережила. Нет-нет-нет. Никаких мужских пальцев там. В смысле, не по этому поводу. Так-то я не против пальцев. Кажется, даже не против пальцев Ника. Но вот Николая Николаевича совсем не хотелось.
Я вспоминала руки Ника, как вчера он касался меня, и размазывала слезы по лицу. Все-таки я истеричка. Впечатлительная дура и мнительная идиотка. Но не могу я. Не могу. Даже если бы справилась с осмотром, то позволить ему прооперировать себя точно бы не смогла.
Все это выбило меня из колеи так сильно, что пришлось шататься по улице несколько часов, пытаясь успокоиться. Телефон я, разумеется, отключила, зная, что очень скоро этот гад настучит Альке. Не зря же он знал, что я приду. Наверно в вайбере чатятся. Чертовы умники.
Замерзнув, я вошла в кофейню и долго грела ладони о чашку капучино, не решаясь пить. Зубы так и выбивали барабанную дробь, и я боялась сгрызть чашку. Меня трясло то ли с перепугу, то ли уже от холода. Не знаю. Но и на уютном диване я не сразу смогла прийти в чувства и решиться включить телефон. Конечно, не чтобы принять звонок и упреки от Али, а для работы. Никто не отменял мое курирование проекта на финальной стадии. Сегодняшний выходной также не отменял связь. И уж точно нельзя было отменить мое желание угождать людям и страх всех подвести.
Как в воду глядела. Сразу пришли смски о пропущенных из офиса. Пришлось быстренько брать себя в руки и выдвигаться на службу. Среди сообщений от коллег было и оповещение о пропущенных от Али. Я их разумеется, проигнорировала, надеялась, что она из дома пытается меня достать, но тщетно. Алька сразу поприветствовала
Мы корпели над документацией практически всем миром. Я по большей части организовывала процесс, ускоряя и оптимизируя труд остальных. Я почти успокоилась, погрузившись в привычную рабочую среду, ощущая себя успешной, нужной, востребованной. Алька же все это время только и ждала момент, чтобы прижать меня. И конечно он настал, когда я отошла в туалет.
— Ты сбежала, черт подери! Аня! Ты просто удрала! Как так можно? — напала она, игнорируя закрытую дверь кабинки.
Слава богу, мы были одни в уборной.
— Уже наябедничал. Ну и паскуда, — не сдержала я злости.
У меня была идея сказать Альке, что я просто не ходила. Мое бегство действительно было за гранью добра и зла. Абсолютное ребячество и трусость.
— Он сказал, что вы не договорились, но я-то тебя знаю, — проницательно подловила подруга. — Реально сбежала, Анька? Отказала ему и свалила?
О, боже, она меня развела. Как дурочка попалась.
— Я не отказывала. Вернее… Уф, Аль, давай закроем тему. Не хочу это обсуждать.
— Ты хоть понимаешь, как тебе повезло? У Ника очередь на плановое — год. ГОД, Аня! Он был готов тебя прямо завтра прооперировать. Чего ты тупишь, а?
Ответа на этот вопрос у меня не было. Вернее, были причины. Первая — деньги. Наверно, в том центре операция стоит бешеных нулей. Вторая — спонтанность. Ну, какое завтра? Я так не могу. Подобные вещи нужно планировать, готовиться, настраиваться. Третье — сам Ник. Я представить не могла, что он меня осмотрит, а тут же операция. Я буду голая, и он меня нахрен разрежет.
Снова вспомнились его красивые руки и совсем не получалось представить в них скальпель. Ну правда… Вот на моей груди они смотрелись бы отлично. Да и между ног — тоже. И не по поводу осмотра, а с совсем иными целями.
Щеки тут же обожгло от стыда и возбуждения одновременно. Что за…? Я нажала кнопку смыва и вышла к раковинам, где все еще ждала неугомонная Аля.
— Фроловааа, — протянула она мою фамилию и взглянула укоризненно, веля объясниться.
— Не могу я, Аль. Вот не могу и все… Как представлю, что он меня разрежет… Брррр.
Я передернула плечами, прогоняя прочь сладкие фантазии про хирурга.
— Не будет он тебя резать, чудо, — закатила глаза Аля. — Сто лет уже все это проколами. Лапо… Лапро… Лапароскопия, вот!
Она победоносно подняла палец вверх, довольная собой, как будто сама этот метод изобрела. Кажется, Ник тоже говорил что-то подобное. Если бы я не была в коматозе, обязательно бы расспросила.
— Неважно, — отмахнулась я, вытерла руки и поспешила вернуться в офис, где моя нетактичная, назойливая коллега не станет больше доставать. Какой бы назойливой Алька не была, но она умела держать язык за зубами при коллегах. Спасибо и на этом. Правда, это не избавляло меня от ее укоризненного взгляда.