Прости и спаси
Шрифт:
Подхожу ближе и сажусь напротив. Ника слышит мое появление, но не реагирует, смотрит куда-то вдаль на вечерний город. А я смотрю на ее пальчики, обхватывающие чашку, и думаю о том, как будет смотреться колечко, которое я недавно купил. но всегда со мной в нагрудном кармане. Новенькое обручальное кольцо из белого золота с россыпью бриллиантов, словно маленьких сверкающих снежинок. Думаю, будет очень красиво, когда швырнет мне это кольцо в лицо.
Ника наконец обращает на меня внимание и двигает ко мне свой телефон. Беру аппарат, а там сообщение с очередного неизвестного номера.
«Не плачь. Не бойся. Не проси.
Не унижайся перед НИМ!
И крест свой с гордостью неси,
Не повторяй ошибок
Он бросил тебя, потерял, а ты опять с НИМ! Ищешь защиты? т меня? Хочешь опять в это болото под названием «Брак?!» Ты разочаровываешь меня, моя девочка. Я скоро приду за тобой, и мы станем одним целым»
Пытаюсь дышать глубже, и не срываться в эмоции. Мразь! Я же достану тебя из-под земли и устрою ад! Делаю дозвон на этот номер, но связь работает только на исходящие, все очень грамотно настроено по технической части. Гениальный или очень опытный псих.
— Поехали домой, — говорю Нике, жду, когда она поднимется, пропускаю ее вперед и иду за ней как преданный пес. Едем мы молча, слушая музыку, а на меня накатывает тоска, распирает от любви к этой женщине.
Дома Ника сразу уходит в ванную, переодевается в домашнее платье, а потом направляется в кухню.
— Что приготовить — мясо или курицу? — так буднично кричит она из кухни. Иду к ней, останавливаюсь в дверном проеме, смотря, как она достает продукты из холодильника.
— Готовь, что хочешь, я не голоден, ничего не хочу, — Ника поднимает на меня глаза, смотрит несколько секунд, не моргая, а потом складывает продукты назад в холодильник и просто ставит чайник. Она обходит меня и идет в гостиную, слышу звук телевизора и иду за ней. Моя Лисичка щелкает пультом, сидя на диване, поджимая под себя ножки. Хочу ее тепла, совсем немного, авансом, в кредит, чтобы немного обезболиться, получить свою дозу наркотика и воевать с этим миром дальше. Подхожу к ней, сажусь на корточки, загораживая телевизор. Ника вопросительно выгибает бровь, не понимая, чего я хочу, я вдыхаю больше воздуха, как перед прыжком в бездну, обхватываю ее бедра, притягивая к себе, и утыкаюсь лицом в ее колени. И все, я в раю. Дышу ей, жадно поглощая ее запах и тепло, питаясь энергией. Чувствую, как она замирает и кажется даже не дышит, но не отталкивает меня и мне уже хорошо.
— Марк, — осторожно произносит она.
— Тихо, — отвечаю в ее колени. — Я все знаю…
— Что знаешь? — недоумевает она.
— Все… — на выдохе произношу я и в горле встает ком. Медленно веду ладонями по бедрам к ногам, скользя по платью и возвращаюсь, поднимая подол вверх, только для того, чтобы водить губами и целовать ее ноги. Господи, как мне этого не хватало.
— Марк, отпусти меня, — вздрагивает от каждого моего поцелуя, цепляется за мои плечи, пытаясь оторвать от себя, но это невозможно, я накрепко прирос к ней.
— Нет, не могу… Прости меня, я идиот… — ее пальцы сжимаются на моих плечах.
— Как ты узнал?
— Аркадий… я с ним беседовал…
— И что со мной было? — так спокойно спрашивает она, начиная водить ладонями по моим плечам, слишком нежно, слишком спокойно, как затишье перед бурей.
— Наркотик, в коктейле малыми дозами незаметен… — продолжаю говорить, касаясь губами голых ног. — Скорее всего, это было что-то из амфетаминов, они придают легкости, безмятежности и возбуждают. Потом ты уже ничего не соображаешь, а просто существуешь в своей реальности. Ни странно, что после пробуждения ты ничего не помнила. Он воспользовался этим и вертел тобой как хотел. Управлял как куклой. — Сука, как же больно-то!
— Зачем? — тихо спрашивает она и я чувствую, как по ее напряженному телу проходит дрожь.
— Им тоже управляли, чтобы навредить мне… Все в тот вечер было не случайно. Все грамотно спланировано. Черкасов хотел устранить меня и у него получилось.
— Черкасов? Он же… он… — и не договаривает, вновь пытаясь меня от себя оттолкнуть.
— Что он?! — поднимаю голову, смотря ей в глаза, но крепко держу за бедра, не позволяя разорвать контакт.
— Я думала, oн помогает, он заставил подписать меня показания, и дал твой телефон, намекал, что я гулящая, смотря в глаза. Я не понимаю… Он же всегда был таким… — так и не может найти подходящих слов, но мне и не нужно, я прекрасно ее понимаю.
— Вот так, Ника, я сам в шоке…, — она кивает и отводит взгляд, отворачиваясь и лишая меня своих красивых бездонных глаз.
— Почему именно сейчас. Почему ты узнал об этом сейчас, а не тогда, когда я молила тебя поверить мне, дать шанс, когда сдыхала, и готова была унижаться, валяясь у тебя в ногах! — с каждым словом она говорит все громче и громче, ее голос дрожит и срывается.
— Потому что я идиот! Это полностью моя вина, Ника. Ревность затмила все. Я проверял, но видел только то, что хотел, не смог прочитать между строк, не смог увидеть в твоих глазах и мольбах правду. Это было для меня кошмаром, превратившимся в реальность… — задыхаюсь, что-то говорю, оправдываюсь, хотя понимаю, что это не оправдания. Для нее это не имеет значение… Я предал ее, недостаточно любил, чтобы почувствовать, эгоистично утонул в своей агонии и не почувствовал ее боли. А потом перепробовал кучу женских тел, пытаясь стереть ЕЕ образ, заменить, забыть, делая только хуже. Ненавижу себя за это, но уже ничего исправить не могу.
— Это уже неважно! — выкрикивает она, всхлипывает и впивает ногти в мои плечи, причиняя боль, пытаясь отодрать от себя. — тпусти меня! — кричит, требует, но я не опускаю. Не могу! Руки не слушаются. Пусть раздирает мне кожу, пусть порвет на куски, но не лишает близости. Моя жизнь ничего не стоит без нее. Я никто без своей женщины!
На журнальном столике звонит мой телефон, я на секунду отвлекаюсь, оборачиваюсь и вижу, что звонит Татьяна! Сука, так не вовремя! Потому что Ника тоже видит ее имя на дисплее моего телефона, она пользуется замешательством и отталкивает, вырывается, убегает в ванную, громко хлопает дверью, сотрясая стены, и запирается, прячась от меня. Упираюсь головой в диван, туда, где только что сидела Ника, и прикусываю щеку с внутренней стороны, прокусывая ее в кровь, потому что во мне что-то взрывается от эмоций. Хочется разнести все вокруг, выбить дверь в ванную и долго, жестко доказывать ей, что она моя. Но так мне ее не вернуть… а телефон все звонит и звонит, приводя меня в ярость.
— Да! — рычу в трубку. — Надеюсь, ты звонишь мне сообщить о том, что нашла жилье и съезжаешь?! — надоело быть с ней мягким и жалеть. Я срываю на Татьяне зло, но мне в данный момент плевать.
Глава 23
Марк
— Добрый вечер, с кем я разговариваю? — неожиданно вместо голоса Татьяны в трубке раздается мужской голос. И, кажется, я понимаю, что происходит. Тон официальный, поставленный для таких вот бесед, и внутри все холодеет, потому что сам в прошлом совершал такие же звонки. — Я так понимаю, вы достаточно близко знакомы с владелицей телефона? — и мне хочется, чтобы я ошибся и Танюха просто потеряла телефон.
— Да. Что с ней? — спрашиваю я, поднимаясь с места.
— Кем вы приходитесь Татьяне?
— Мы вместе живем! — срываюсь, понимая, что в этой ситуации, чем ближе я окажусь, тем больше мне расскажут. — Что с ней?! — подхожу к окну и сжимаю переносицу.
— Оперуполномоченный Светлов, — представляется мужик, и я сглатываю, задерживая дыхание. — Вы проживаете по адресу Ломоносова 30, 51?
— Да.
— Ваша сожительница была найдена мертвая. По показаниям свидетелей, она выбросилась с пятого этажа. Вы можете подъехать на опознание и передать ее документы?