Прости, но я люблю тебя
Шрифт:
— Да, но всё зависит оттого, что ты хотела сказать, дело в восприятии… Ты знаешь, что итальянский – самый богатый на оттенки и интонации язык? Поэтому он так глубоко изучается, ведь наши слова позволяют выражать реальность очень точно.
— Ладно, ты совсем не как Бернарди.
— Именно это я и хотел услышать.
— Ты ещё хуже! — и она вновь принимается за коктейль. Но он заканчивается, и Ники начинает втягивать остатки через соломинку, издавая невыносимый звук, под шокированным взглядом пожилого туриста
— Чёрт.
— Что случилось теперь?
— Ничего, мой мобильник, — Ники достаёт его из кармана своих брюк. — Поставила его на виброзвонок, — она смотрит на номер, появляющийся на дисплее. — Вот дерьмо, это мой домашний.
— Наверное, они просто хотят с тобой поздороваться.
— Сомневаюсь. Как обычно, будет три вопроса.
— Какие?
— Где ты, с кем ты, когда собираешься домой. Ладно, я отвечу… Итак… — Ники открывает свой телефон. — Да?
— Привет, Ники.
— Это ты, мама, какой сюрприз!
— Где ты?
— Гуляю в центре.
— С кем ты?
— Всё ещё с Олли, — она смотрит на Алессандро и пожимает плечами, как бы говоря: «Какого чёрта, она сама заставляет меня соврать».
— Ники…
— Что такое, мама?
— Олли только что звонила. Говорит, ты не берёшь трубку.
Ники поднимает глаза к небу. Движения её губ не оставляют никаких сомнений. Дерьмо, дерьмо, дерьмо. Алессандро смотрит на неё, абсолютно не понимая, что происходит. Ники стучит ногой по полу.
— Мама, ты просто не так меня поняла. Я гуляла с Олли, но потом она не захотела идти в центр, и мы разошлись. Я сказала ей, что пойду домой, но потом решила прогуляться одна. Катаюсь тут на скутере.
— Это невозможно. Она сказала, что во время перерыва ездила с тобой к механику. Когда ты успела его забрать?
Дерьмо, дерьмо, дерьмо. Перед Алессандро, который с каждым разом всё меньше понимает, что происходит, разворачивается та же самая сцена, что и несколькими секундами ранее.
— Мама, как же ты не понимаешь? Это я сказала ей, что я на скутере, потому что мне не нравится, как она водит, мне было страшно ехать домой с ней.
— Да? Тогда с кем ты вернёшься?
— Я встретилась с другом.
— С твоим парнем?
— Нет, мама… И он уже бывший парень… Я тебе уже говорила, что мы расстались. Это другой друг.
Тишина.
— Я его знаю?
— Нет, не знаешь.
— А почему я его не знаю?
— Откуда я знаю? Однажды я вас познакомлю, когда-нибудь…
— Единственное, что я знаю, – ты говоришь мне неправду. Разве мы не пообещали всё друг другу рассказывать?
— Мама, — Ники переходит на шёпот и немного отворачивается, — вообще-то, он сейчас рядом. Не могли бы мы прервать допрос?
— Ладно. Когда ты вернёшься?
— Скоро.
— Скоро –
— Скоро, мама, я же сказала, скоро. — Она закрывает телефон: — Ох, с мамой иногда бывает очень сложно.
— Хуже, чем с Бернарди?
Ники улыбается.
— Я бы так не сказала, — потом она поворачивается к официанту: — Сделаете мне ещё?
— Такой же? Киви и клубника?
— Да, он просто шикарный.
Алессандро допивает свой и выбрасывает пластиковый стакан в урну рядом с кассой.
— Ты возьмёшь себе ещё один, Ники?
— А тебе-то что? Плачу я.
— Нет, я не поэтому спрашиваю. Просто два – это многовато, тебе не кажется?
— Знаешь, есть только один человек, который может превзойти и мою мать, и Бернарди.
— Кажется, я знаю, о ком ты.
Ники подходит к кассе. Алессандро идёт следом за ней.
— Давай я заплачу.
— Шутишь? Я проиграла – я плачу, ещё чего не хватало. Ладно, три коктейля и один «подвешенный».
Кассирша смотрит на неё озадаченно.
— Мне жаль, мы же взвешиваем коктейли.
— Сейчас объясню. Я оплачу ещё один коктейль, кроме наших трёх. Если войдёт кто-то, кто захочет коктейль, но не сможет заплатить, вы ему скажете, что есть один подвешенный коктейль. И вы должны ему сделать коктейль…
Ники даёт кассирше десять евро. Девушка берёт деньги за четыре порции и возвращает Ники два евро сдачи.
— Красивый жест. Ты сама это придумала?
— Нет, об этом мне рассказал мой друг Алекс. На самом деле, это неаполитанская традиция. Теперь всё зависит от Вас.
— От меня? Каким образом?
— Мы доверяемся Вам, понимаете? Подвешенное теперь в ваших руках.
— Ясно, ты мне всё уже объяснила… Я должна предложить это тому, кто нуждается.
— Именно, — Ники берёт только что приготовленный коктейль и собирается уходить. Но в дверях она останавливается. — Но мы можем провести здесь весь вечер, контролируя Вас… До свидания.
Алессандро протягивает руку кассирше.
— Простите, она такая недоверчивая.
Кассирша пожимает плечами. Алессандро ловит Ники, которая идёт по улице, потягивая свой коктейль через соломинку.
— Знаешь, Ники, тебе не приходится много говорить, чтобы быть понятой.
— Моя мама меня научила, что доверять – хорошо, а не доверять – ещё лучше. Об этом можно говорить часами. Мама меня научила куче пословиц и примет. Ты веришь в них?
Так они и идут дальше прогулочным шагом, разговаривая, рассуждая о божественном и человеческом, о своих прошлых путешествиях, о мечтах, о праздниках, о недавно открывшихся местах и о тех, что закрыли, о других новостях, Ники и Алессандро, которые могут слушать друг друга, посмеяться и на несколько мгновений забыть о разнице в двадцать лет.