Прости себе меня
Шрифт:
— Даниэла, — процедил парень. Протянул руку, — дай мне свой телефон.
— Что? Зачем?
— Муха, дай мне свой телефон. Пожалуйста.
Дани нехотя потянулась за мобильным, передавая тот Егору. Сверху наблюдая за его нехитрыми манипуляциями. Поджав подбородок, следила за его пальцем...
— Не знаю... — парень остановился и задрал голову, — ты устанавливала это?
— Нет, — мотнула головой, глядя на дисплей и иконку незнакомого ей приложения, — что это?
— Отслеживающее приложение.
Она сглотнула ком
Нелепица. Сюр какой-то...
Но. Федя имел доступ к её телефону. Когда синхронизировал его с новыми замками. И в тот день он отправлял её к своему авто. Возможно, тогда и проник в её спальню?
— Зачем ему это?
— Хочешь, я сломаю ему руки?
Спросил, поворачиваясь к Дани и перехватывая её за запястье. Потянул на себя, заставляя сползти с кровати и сесть на пол рядом с ним.
— Что? — её ресницы задрожали, а брови удивлённо поползи на лоб, — это не смешно Егор. Я проговорю с мамой. Она разберётся с этим. У них работают лучшие юристы...
— Бред. Нет, это не сработает. Проникновение и преследование... Муха, в нашей стране это штраф и принудительные работы. И то не факт... эти вопросы решаются по-другому.
— Самосуд?!
— Муха, — его рука против воли поднялась. Шершавыми костяшками Егор провёл по бархатистой щеке. Ласково. Слишком нежно, — одно твоё слово — и я линчую его на глазах у всех. Только скажи.
Обвёл линию нижней челюсти, двумя пальцами прихватывая девичий подбородок и слегка приподнимая её голову.
Дани задержала дыхание, ощущая как губы загорелись огнём от одного его взгляда.
— Почему ты делаешь это? — она невольно коснулась своих губ кончиком языка.
— Что? — едва заметно улыбнулся.
— Всё. Зачем говоришь все эти вещи?
— Потому что не знаю, как ещё, — большим пальцем провёл по её полной нижней губе, — как сделать, чтобы ты простила? Чтобы дала шанс.
Шанс? На что?
Глубоко внутри шипящий и раздражающий голосок, зудел о том, что всё слишком сильно изменилось. Перевернулось с ног на голову. Или же, наоборот. В её случае, перевёрнутый мир, наконец, встал на ноги.
— Я тебя поцелую, Муха. Сейчас... — прохрипел надтреснутым и вкрадчивым голосом.
Второй рукой зарылся в мягких волосах, слегка массируя кожу и вынуждая девушку поднять голову выше.
Она молчала. Её губы до этого сомкнутые, почти незаметно приоткрылись.
— Я очень сильно, — Егор пропихнул по глотке колючий ком, — хочу тебя поцеловать... не отталкивай меня. Ладно?
Глава 57
Пока Тима возился с поломанным замком своего гаража, Егор скрупулёзно ковырялся под капотом его тачки.
Отвлечься от сторонних мыслей было лучшим выходом. Не думать — не получалось. То и дело в его голове всплывал её образ. Несмелые касания и участившееся дыхание. Было невыносимо прокручивать это изо дня
Он не видел Муху уже неделю. Неделю, мать её! Словно вечность.
Она просила время. Но сколько?! Сколько ей нужно времени, чтобы принять хоть какое-то решение?
Но Егор обещал ей. Да и себе тоже. Обещал, что не приблизится. Что не будет трогать её столько времени, сколько ей понадобится. Но ведь и "нет" она не сказала. А это значит...
Чёрт! Хоть что-нибудь да значит!
Это наводило на мысль, что ещё не всё потеряно. Что шанс, пусть и мизерный, но всё же есть. Это давало надежду. Возможно, ложную... но она была.
Но прошла неделя!
— Горыныч, кинь ключ!
Егор молча пнул гаечный ключ и тот, звеня по пыльному бетону, плавно попал в руки друга.
— Спасибо, — пропыхтел Тима, и поправил на макушке свою микро-шапку, — конченый замок! Не надо было дешёвку ставить. Сэкономил, блять.
— Жадность, Тима. Она такая.
— Кстати о замках. — Егор тут же напрягся. Выпрямил спину и перевёл настороженный взгляд на Тиму. — Что там с нашим сталкером? Известно что-нибудь?
Если бы...
Гордеев сходил с ума от одной мысли о том, что этот гандон просто испарился! И злился на то, что Муха запретила ему разбираться с этим мудаком самостоятельно. Она была твёрдо убеждена, что её мать решит этот вопрос так, как нужно.
В итоге они потеряли время. Не трудно догадаться, что Федя, поняв, что его поймали на горячем, просто залёг на дно. Крыса. Где-то заныкался и выжидает. Только, чего?
— Нет, — цыкнул, качнув головой, — нихера не известно.
— А предки его?
— Его предки ещё год назад в Испанию свалили на пмж. Не удивлюсь, если он под мамашину юбку прятаться полетел.
Тимоха усмехнулся и, бросив ремонт замка, уселся на небольшой старый диванчик, накрытый таким же старым пледом.
— Дааа... во дела... кто мог подумать вообще, что эта тварь так далеко зайдёт?!
Гордеев прыснул, сдерживая смех. Кто? Сам Егор, например. Мог. Должен был. Обязан был догадаться, что всё это не спроста. Федя с тараканами. И они в его башке исполняют танцы похлеще, чем у Егора.
— Не надо было слушать Муху. Надо было по горячим следам этого ишака искать. Тогда бы, может, не успел слиться.
— Ты ей про фотки рассказал? — друг достал сигареты и перехватил у Егора протянутую зажигалку.
— Ты рассказал...
На несколько секунд в гараже повисло молчание. Недосказанность витала в тяжёлом и слегка влажном воздухе.
— Да правильно сделал, что рассказал! Ты бы целую вечность молчал! Не заебался кивать гривой на обвинения?!
И Тима был прав. До охерения. Каждое слово до рези в глазах. Ведь у Егора даже в планах не было рассказывать ей о том, что его вины в том случае не было.