Прости за мою любовь
Шрифт:
– Отличный план!
– Отстойный план.
Какое-то время мы наперебой спорим о лучшем воспитании «наших детей». Затем молчим каждый переваривает полученную информацию. Я накидала идей для вечерних интерактивных мероприятий, первого знакомства с подопечными детьми. К вечеру обычно и «дети» и вожатые выжаты как лимоны дневными активностями. И многих хватает только на то чтобы поесть, одеться и спуститься вяло, подергать конечностями на традиционной дискотеке. Но всегда нужно что-то дать своим в отряде для сплочения. Иногда первокурсники дружат после этого лагеря своим отрядом до выпуска и дальше. Перемешиваются разные люди , только что
Мы с Морозовым прощаемся спустя полтора часа беспрерывного разговора. Как раз когда домой возвращается моя мама. Договариваемся встретиться в понедельник, после пар в столовой и пройтись по плану организации.
Видимо вопрос с тем еду я в лагерь или нет, решился для меня сам собой в положительную сторону. Я еду. У нас с Кириллом будут общие дети, пусть им всем по восемнадцать, путь их двенадцать штук, пусть всего это на четыре дня. Но это отличный шанс показать Морозову, что я могу находиться рядом с ним и вести себя адекватно.
29
Сентябрь выдался хмурым, обещанное бабье лето никто не увидел. В парке с деревьев слетали листья, оголяя ветки, застилая дорожки золотистым ковром.
Я брела воскресным утром по парковой аллее и носком черных ботинок поддевала опавшие листья. Мой больничный подошёл к концу. Прогулка на свежем воздухе была для меня в радость, после нахождения в четырех стенах. Поэтому первым делом после быстрого завтрака я придумала себе причину сбежать из дома. Закрыть абонемент в бассейн был весомым поводом.
Я взяла в ближайшей кофейне кофе на вынос и неспешно наслаждалась своей спонтанной прогулкой. Голубое здание бассейна располагалось у самого университета. Я выбрала для себя дальнюю дорогу и собиралась пересечь весь парк, чтобы добраться до своей цели. На встречу мне попадали бегуны, хозяева собак и просто люди спешащие по своим делам.
Взбежав по ступенькам, к стеклянным дверям спортивного комплекса я ненадолго замешкалась на входе, отправляя бумажный стаканчик в урну.
– Даша?
Утреннюю тишину, сдобренную моим умиротворением, нарушили. Я вздрогнула. Не думала, что могу встретить знакомых здесь так рано, особенно утром в воскресенье.
– Ты что здесь делаешь?
– прозвучал до боли знакомый голос, который еще вчера излучался в телефонной трубке добродушие, сейчас резал металлом.
Я спешно обернулась, округлив глаза. Морозов стоял на верхней ступеньке крыльца. Подозрительно сощурив глаза, сверлил меня тяжелым взглядом. В одной руке он держал точно такой же стакан, от которого я избавилась минутой ранее, вторую засунул в карман серой ветровки. Одет был в черные джины, черные кроссовки, край черной кофты торчал в вырезе ветровки. Он явно вышел не на пробежку. Бассейн он посещал в другое время. Я это знала. Наше расписание отличалось.
– Привет - пискнула я.
– Привет. Ты не ответила на вопрос. Что ты здесь делаешь, Даша?
В ужасе на него уставилась. Смысл ситуации доходил до меня медленно.
– Это не то, что ты думаешь!
Клише конечно. Мы оказались в одном месте в одно время по чистой случайности. Я за ним больше не следила, я так больше не делаю. Долгие месяцы я пытаюсь жить нормально, и у меня это выходило. А тут получается, вчера мы мило побеседовали, перебрасываясь шутками и планами на лагерь, а уже сейчас я стою на крыльце бассейна в тоже время, что и он.
Морозов криво усмехнулся на мое замечание, и медленно отпил из своего стаканчика.
– Кирилл, это правда, не так как раньше.
Я сократила разделяющее нас расстояние и остановилась прямо перед ним. Мне было важно заглянуть ему в глаза и не увидеть там разочарования. Он смотрел на меня снисходительно, от прежнего дружелюбия, которое проскользнуло между нами вчера не осталось и следа. Не доверял. Осторожничал. Думал, не подпустил ли он меня опять слишком близко. Мне нужно разрушить этот стоявший между нами барьер. Я сама его построила. Возвела Кирилла в культ и приклонялась своей к нему любви. За годы борьбы с собственными чувствами я стала сильнее и научилась их скрывать. Сейчас мне не за что краснеть.
– Прости, я понимаю, как это выглядит. ТЫ в праве мне не верить. Но я ни о чем таком не думала. В смысле…блин… – слова подбирались тяжело. Сердце отчаянно билось о ребра другое, а разум говорил не сдаваться. Я приказала им заткнуться, - то все в прошлом. Ты можешь быть спокоен. Я не буду тебя больше доставать. Я вообще скоро уеду. Давай, просто попытаемся общаться как раньше. До всего этого – неопределенно взмахнула руками, - как друзья.
– Как друзья? – прищурился Кирилл.
Это все что он услышал? Я нервно переступила с ноги на ногу. Да уж. Какие из нас могут быть друзья…
– Да, - закивала как болванчик.
Подул ветер, подхватил мои распущенные волосы и бросил мне их в лицо. На секунду я зажмурилась. А когда открыла глаза, заметила, как Морозов поднял руку, как будто хотел отвести спутанные пряди от моего лицо, но спустя секунду быстро опустил. Наверное, показалось.
– Ладно, подруга. Тогда расскажи, какими судьбами тут оказалась. Любишь поплавать с утра пораньше?
Кирилл мягко улыбнулся , больше раздраженным он не выглядел, не уверена что он мне поверил, но я попыталась. Слова это одно, нужно доказать делом. Парень поднес стаканчик к губам, я уловила тонкий запах кофе, и перевела дух. Мы стояли очень близко. Вторгались в комфортную зону друг друга. Но казалось, Морозова это не сильно волновало, поэтому я осталась стоять на месте. Тоже не смело улыбнулась. Перехватила развивающиеся на ветру волосы и перетянула их резинкой, которая всегда была при мне, на запястье правой руку.
– Плавать я люблю. Особенно утром. Но сейчас я здесь по другой причине. Хочу закрыть абонемент.
– Зачем? Если любишь плавать.
– Я на больничном была. Пока физические нагрузки не рекомендуют, а потом уеду.
– Куда?
– В Германию. Помнишь моего отчима? Он там сейчас работает. Поедем с мамой к нему.
Мы одновременно с Кириллом шагнули в сторону входа в спортивный комплекс. Надоело мерзнуть, порывы ветра усиливались. Морозов придержал тяжелые стеклянные двери, пропуская меня первую внутрь.