Простительные грехи
Шрифт:
— Садись, — сказал я, указывая на место с другой стороны моего стола. Я едва оторвал взгляд от контракта, лежащего на моем столе, позволив ему подождать несколько минут. — Маттео недоволен.
— Я не мог знать об ограблении до него. Она сразу же пошла к нему домой после того, как это произошло, — запротестовал он.
Я поднял бровь, наконец, взглянув на его красное лицо.
— Айвори Торрес подверглась нападению в клубе почти десять лет назад. Почему Маттео не знал об этом?
Он побледнел.
— Я… я не знал.
— Ты должен был следить за ней, — заметил я.
Он засмеялся.
— Слежка и преследование — две совершенно разные вещи. Белланди хотел только знать, не угрожает ли ей опасность, иначе она была персоной нон грата, и он не хотел об этом слышать. Я не следил за ней на каждом шагу ее жизни, и если бы что-то случилось, я бы никак не узнал. Она никогда не ходила к психиатру. Никогда не обращалась в полицию. Там нечего было искать, Лино.
Я кивнул, потому что ожидал такого ответа. Как бы сильно Маттео ни любил Айвори, в годы их разлуки даже упоминания ее имени было достаточно, чтобы мужчина впал в неистовую ярость. Он не хотел бы знать о ее повседневной жизни, о мужчинах, с которыми она могла встречаться. Это свело бы его с ума.
— Мне нужно, чтобы ты присмотрел кое за кем для меня.
— Как зовут? — спросил он, вытаскивая из заднего кармана небольшой блокнот. Старомоден, как всегда, но он чертовски хорош в своей работе.
— Коннор Уолш.
— Почему это звучит знакомо? — спросил он, записывая имя. Его ручка выглядела древней, и то, как она царапала бумагу, вызывало у меня мурашки по коже.
— Ты пробивал его несколько лет назад. Мне нужна свежая информация сейчас, когда они разводятся.
— А, тот, кто женился на твоей хорошенькой подруге. Самара Уолш?
— Махони. Она не взяла его фамилию.
Кэмпбелл усмехнулся.
— Ну, судя по тому впечатлению, что у меня сложилось, это, должно быть, сразу его разозлило.
— Я уверен, что многое в Самаре его бесило, — согласился я. — Она совсем не из тех, кому подходит такой властный ублюдок, но она взрослая женщина и должна принимать свои собственные решения. Во всяком случае, она любит мне об этом напоминать.
Еще один смешок, и я знаю Кэмпбелла достаточно долго, чтобы понять, что он сочувствует мне. Его собственная жена похожа на старую, более упрямую версию Самары. Должен быть специальный клуб для таких мужчин, как мы, у которых есть женщины, сводившие нас с ума, и мы наслаждаемся каждой секундой. Потому что, несмотря на то, что нам это нравится, я знаю, что моя Голубка вызывает у меня желание рвать на себе волосы.
Частенько.
Но я очень жду того дня, когда она сможет мне их вырвать.
Когда она будет подо мной. Там, где ей и место.
К черту последствия.
— Хорошо, я сделаю проверку, — сказал Кэмпбелл.
— Нет. Мне нужна слежка. Я хочу знать куда он ходит, чем занимается. Если он хоть раз не так посмотрит на
— Ты хочешь, чтобы за ней я тоже следил? — спросил Кэмпбелл, и хотя я думал об этом, но я решил отказаться.
— Начнем с него. Если она узнает, что я ее преследовал, она сойдет с ума. Если с ним ничего не выйдет, тогда мы передумаем.
— Хороший план. Я начну сегодня. — Он встал со стула, направляясь к двери, даже не взглянув на меня, чтобы попрощаться.
— Кэмпбелл? Если ты что-то найдёшь, я хочу знать сразу, как только ты это сделаешь. Понял?
— Я понял, мистер Белланди.
Я кивнул, отпуская его за дверь клуба.
???
Поместье Белланди было слишком большим домом. Как Айвори приспособилась к жизни в нем так легко, учитывая ее обстоятельства, было выше моего понимания. Она ковыляла по кухне, не обращая внимания на то, как Донателло суетился над ней и умолял сесть. Но у женщины уже прошла дата родов, и она злилась по этому поводу.
— Ангел, не могла бы ты присесть, пока у Дона не случился сердечный приступ, пожалуйста? — Маттео усмехнулся со своего места на островном табурете рядом со мной. Я чуть не рассмеялся вслух, учитывая, как сильно он завис, когда она начала показывать то, что казалось, было целую вечность назад.
— Ты слышал доктора. Движение полезно для меня, ходьба иногда помогает вызвать схватки, — запротестовала Айвори, отходя на другой конец кухни, чтобы взять сахар, необходимый ей для приготовления шоколадных сладостей.
— Я не думаю, что он имел в виду расхаживание по кухне. Правильнее было бы прогуляться по территории на свежем воздухе.
— Ты был сегодня на улице, отшельник?
После того, как она миксером перемешала тесто, она вылила его в форму и, к счастью, позволила Дону наклониться, чтобы поставить в духовку.
Я уже не был уверен, что она может так сильно наклоняться.
Маттео ухмыльнулся, когда она подошла к аквариуму Смауга, осторожно вытащила его и ласково ворковала с ним. Эта ящерица была более избалованной, чем большинство детей.
— Нет, не был. Зачем мне это, если у меня на кухне есть все, что я только могу пожелать?
— Ооу, — поддразнил я. — Я так рад, что я — это все, что ты можешь пожелать, Тео.
— Не называй меня так, — предупредил Маттео, пригрозив мне пальцем. Мой взгляд остановился на Айвори, которая продолжала ходить по кухне и удостоила своего мужа лишь скучающим взглядом.
Радости беременности.
— На улице мороз, так что приходится ходить по кухне. Малышка Луна должна прийти. У меня не будет кесарева сечения, ты меня слышишь, Маттео Белланди? — На ее лицо застыло выражение, которое напугало бы большинство мужчин. Маттео был храбрее меня или просто глуп. Лично я думал, что последнем.