Проститут
Шрифт:
Дима молчал.
Принял из рук одной из толстух чашку с простеньким чаем из пакетика и успокоив себя мыслью, что рано или поздно это неприятное испытание кончится, сидел как мебель.
– А ведь помните, девоньки, это ведь вы его в люди вывели, – развлекалась мама-Элла.
– Это вы мне Диму вместо молдавских маляров подослали! Сантехника и маляр в одном флаконе.
– Это точно, – кивнула одна из толстух, – он к нам такой забавный, такой наивный тогда пришел. Здрасьте, я ваша тётя из Ленинграда, я буду у вас жить и работать.
– Ага, с улицы пришел с дипломом и с трудовой, как будто здесь завод или фабрика, а не телевидение, – поддакнула вторая толстуха. – Простой, как три рубля! Думал, что в Останкино режиссеров принимают на работу, как слесарей на фабрику.
– А вы его ко мне и подослали, – весело подмигнув подругам, хохотнула Элла, – этаким слесарем по дамской части.
Все три подруги похотливо заржали.
Дима тоже криво усмехнулся.
Вот он кто, оказывается, – слесарь по дамской части. Он дамочкам своим инструментом жить помогает, а они с ним расплачиваются. Деньгами и протекциями.
После Дима узнал, что Элла совсем ушла из медиа-бизнеса и, познакомившись с каким-то кавказцем на пятнадцать лет моложе неё, занялась самым примитивным бизнесом – мелкооптовой торговлей дорогой парфюмерией.
Этот её Рафик или Тофик возил в своей подержанной "ауди" клетчатые сумки с товаром. А она заводила знакомства с хозяевами бутиков и магазинов, ездила в Польшу и Калининград… В общем, вертелась.
Толстухи даже говорили, что она теперь по-своему счастлива.
Глава 3.
Женская дружба – есть ли она?
А если она есть, то отчего бы не быть жизни на Марсе?
1.
– Так, внимание, все слушают сюда! – Бальзамов трижды звонко хлопнул в ладоши и властно оглядел собравшихся. – Не спать! Не болтать! Не посылать sms-ки, а слушать сюда.
Шесть девушек и шесть парней, отобранных на кастинге для нового телешоу "Остров Свободы", сидели в небольшой офисной гостиной на восьмом этаже, где телеканал "NTV-R" арендовал у владельцев останкинского АСБ триста квадратных метров под кабинеты и редакции.
По замыслу главного продюсера, рекламных спонсоров и ведущего шоумэна Димы Бальзамова, это реалити-шоу должно стать одновременно и гламурным, и демократичным.
Безумный "glamorous world" был представлен здесь солисткой популярной девичьей группы "Carton Babies", которую Лана знала только под ее сценическим псевдонимом Капля; актрисой Викой Малаевой, снявшейся в сериалах "Паганини" и "Пляжный роман";
Ксаной – диск-жокейкой с радио "Вега-FM" и спортсменкой-фигуристкой Машей Чернышевой… Лана и Надя (Ланочка уговорила Баринова сделать протекцию и Наде Бойцовой) были девушками с улицы, что должно было придать шоу этакий вкус доступности и демократичности – чтобы каждая телезрительница могла представить себя на их месте.
Среди парней Лана сразу узнала Геннадия Байдукова – модного художника, которого очень часто показывали по телевизору, Василия Дементьева – артиста, сыгравшего доброго бандита в длиннющем сериале о маленьком городке где-то в Сибири. А вот про писателя Женю Красновского и спортсмена Игоря Марголина Лана, к стыду своему, и слыхом не слыхивала. Только здесь и узнала, что они, оказывается, очень известные всей стране личности.
А вот Ваня Степанов и Мурат Азиев тоже пришли на шоу с улицы, из толпы, как и Лана с Надей.
Валя Макрушина, она же Капля, оказалась в шоу у Бальзамова, ублажив по полной программе тюменского нефтяника, которому ее одолжил на ночь Мэлс Фаризов.
А другие?
Вика Малаева… Она была актрисою, и даже за кулисами… Так, кажется пел о таких женщинах сладкоголосый грузин Меладзе?
Из сотен и сотен столичных актрис Бальзамов выбрал ее из-за ее умопомрачительной фигуры. И ему пришлось побороться за то, чтобы заполучить Вику на свое шоу.
– Не все же блатных протеже на шоу брать, – говорил он про Вику посвященным во все тонкости его дела друзьям. – Надо кого-то и для души самого продюсера взять в команду, разве не так?
Вика Малаева была коренной москвичкой. Родилась и выросла в актерской семье, и с самого детства вертелась за кулисами и на съемочных площадках.
Папа Вики, Максим Малаев, играл или, как принято говорить в театральных кругах,
"служил" в одном из старейших и престижнейших театров столицы и снимался в кино у самых знаменитых режиссеров. Мама Вики тоже была актрисой и тоже служила в театре. В том же самом, где и папа, на Тверском бульваре, неподалеку от литературного института имени Горького, куда Вика из-за школьной своей любви к Булгакову и Достоевскому хотела поступать после одиннадцатого класса престижной языковой школы на улице Маросейке.
Однако для поступления в литературный институт ни папиных-маминых связей, ни талантов Вике не хватило.
Рассказы, которые Вика Малаева представила в комиссию литинститута, хоть и были опубликованы в Интернете на сайте в библиотеке Максима Мошкова и даже вышли в печатном сборнике "молодой прозы", за что папе Вики пришлось заплатить издателю по тарифу триста долларов за печатный лист, на творческом конкурсе провалились.
Папа тут же пристроил красавицу-девочку в театральное училище-студию в класс к своему приятелю – древнему седовласому мастеру, игравшему и снимавшемуся чуть ли не у самих Эйзенштейна и Александрова.
Умопомрачительная фигура Вики сослужила ей и хорошую, и одновременно плохую службу.
Был за девчонкой грех.
Однажды ловкий фотограф-порнограф уговорил неопытную дурочку-девчонку сняться в эротике… Влиятельный папочка пришел в ярость и решил было засадить негодяя за решетку. Но до тюрьмы дело тогда не дошло, потому как публичный скандал семье Малаевых был некстати. Вике едва исполнилось семнадцать, и ее карьера актрисы только-только начинала вырисовываться где-то там за горизонтом окончания театральной студии. И хоть и предлагали папе Малаеву его друзья милиционеры упечь ловкого фотографа по другой статье, подбросить ему в студию наркотиков или патронов от "Макарова" (впервой, что ли?), папа все же решил ограничиться избиением соблазнителя своей любимой дочурки. И не только опасаясь скандала – дочку пожалел, она была сама не своя от любви к негодяю, посмевшему снять Викусю не просто голой, но еще и в действии, в паре с партнером… С самим фотографом-порнографом.