PRосто быть богом: ВВП
Шрифт:
Степанов достал из левого кармана клетчатого пиджака небольшой целлофановый пакет — причём можно было заметить, что пакет там наготове был не один. Из правого кармана он выудил медицинского вида пинцет. После чего несколькими быстрыми и ловкими движениями собрал что–то мелкое с заднего сиденья, а потом с водительского и даже с зеркала заднего вида и аккуратно поместил в пакет.
Пчёлы сквозь полупрозрачный целлофан напоминали маленькие, ещё не отмытые от земли золотые самородки.
Первый помощник нервно метался по кабинету и
Ладно, пока вода подтопила лишь левый берег, он и сам справится. Но, если прорвёт плотину, под чьим руководством прикажете тонуть всему городу?
— Начинайте эвакуацию по схеме «А», — приказал Первый помощник по селектору.
Гром и молния, тысяча, нет, миллион матюков! Где же этот … градоначальник? Смыло его, что ли?
…Начальник тюрьмы отдал распоряжение по эвакуации персонала и преступных элементов.
— Выходить по одному, руки за спину, строиться в колонны по трое, — гулко разносились команды по длинным, едва освещённым коридорам.
— Шаг вправо, шаг влево — расстрел, — уточнил рецидивист Рыжий, подталкивая хромого соседа, получившего пять лет за непредумышленное убийство. Рыжий — восемь лет за грабёж плюс три за изнасилование — слегка презирал незадачливого Хромого. Только полный придурок может прибить жену утюгом, вместо того, чтобы тихо задушить изменницу подушкой, типа сама задохнулась, дура.
Хромой, близоруко щурясь, пристроился рядом с бывалым Рыжим.
— Что случилось? — попытался спросить он усатого надзирателя.
— Ма–алчать! — злобно рявкнул Усатый. Грозно шевеля роскошными ухоженными усами, надзиратель сковал наручниками Рыжего с Хромым и пристегнул к Хромому третьего заключенного из соседней камеры.
— Не высовывайся, под шумок убежим, — прошипел возбужденный воздухом свободы Рыжий.
— Наводнение, — шёпотом объяснил Третий, хлипкий и немолодой расхититель государственной собственности, десятка с конфискацией без права амнистии.
— Значит, уплывём, — заржал Рыжий.
…Градоначальника не было ни дома — взволнованная жена что–то лепетала в трубку о мифическом совещании, ни в здании администрации, ни в загородной резиденции. Версия о том, что руководитель города мужественно погиб, пытаясь заткнуть своим упитанным телом брешь в плотине, вытанцовывалась как единственно верная.
Первый помощник перед лицом опасности проявил себя настоящим борцом и принял огонь на себя. Точнее, не огонь — воду. Ну, в общем, стал руководить эвакуацией города, в который уже практически пришла большая беда. Катастрофа. Получалось, согласно последнему докладу службы спасения, что в течение получаса плотина всё же не устоит под напором воды. И их город, такой ухоженный и такой современный, будет начисто стёрт, смыт с лица земли. Стихия, однако.
— Эвакуация жителей идет по плану, — доложил Главный спасатель.
— Подготовить вертолёт для сотрудников администрации, — распорядился Первый помощник.
— Есть! —
— Что за базар–вокзал? — заорал Первый помощник.
— Градоначальника нашли, — прозвучало сквозь помехи.
…Паром был переполнен. На него погрузили слишком много заключённых. Когда проплыли часть пути, и тонущий город скрылся из виду, Рыжий шепнул напарникам:
— На счёт три прыгаем в воду и плывём направо.
— Утонем же, — засомневался хромой, а хлипкий расхититель государственной собственности лишь шмыгнул носом.
— Слышь сюда, — Рыжий дышал прямо в лицо хромому, — линяем на три, а потом руками гребём одновременно тоже на три. Понял, козёл?
— Понял, — вместо хромого ответил хлипкий.
Они соскользнули с парома одновременно в туман, в неизвестность. Первым ко дну пошёл хромой, который никак не мог сообразить, как же грести скованными руками. Да и вообще он никогда не умел плавать и боялся воды, как кошка. Хромой утянул за собой и унылого расхитителя и жизнелюбивого Рыжего, который до последней своей секунды яростно кричал неизвестно кому:
— Три! Три! Три!
…Громкая связь молчала, и Первый помощник проорал ещё громче, так, что зазвенели стёкла:
— Где? Где нашли градоначальника?
— В больнице, — ответ прозвучал столь буднично, что сразу стало понятно — ничего фатального не произошло.
— Жив? — скорее для проформы спросил Первый и, выслушав ответ, побагровел. Мать твою, мать, и ещё раз твою мать! Пока он тут стоит на ушах, а город вот–вот уйдёт под воду, этот …, … и еще раз … градоначальник предаётся любовным утехам с той мясистенькой медсестрой, что делала уколы в высокопоставленную градоначальникову задницу, когда тот в прошлом году сломал левую заднюю ногу!
— Вода остановилась, — доложил Главный спасатель.
…Тётка Наталья пристроила последний камень. Ну, теперь всё в порядке, держится надёжно. Вроде бы ерунда — мальчишки в ручье ловили мальков и разрушили запруду. А получилась совсем не ерунда, чуть муравейник не залило. Вон, муравьишки, бедные, как суетятся!
Тётка Наталья выловила указательным пальцем из лужи трёх почему–то слипшихся муравьёв и стряхнула их в траву. Глядишь, очухаются невинные создания.
У входа в гостиницу два мужика манипулировали с какой–то железякой.
Следователь Степанову в данную минуту хотел только одного: спать. Завалиться в гостиничную койку и умереть до утра. Но, казалось, весь мир желал воспрепятствовать ему в этом простом, очень человеческом желании.
Сначала долгие часы на берегу, затем тягомотная беседа с туповатыми, или желающими казаться таковыми, местными коллегами, а теперь ещё и в гостиницу не пройти! Просто засада!
Мужиков было двое. В самом подборе этой пары работяг крылась системная ошибка. Один был длинный, прямо баскетболист, второй — метр с кепкой. Поэтому железяка никак не хотела аккуратно и точно лечь в предназначенное ей место — прямоугольную выемку на высоком крыльце.