PRосто быть богом: ВВП

Генералов Павел

Ольга почему–то часто попадала в тюрьму и вынуждена была или пропускать ход, или платить очередной выкуп. Зато в категории Шансов ей чаще попадались внеочередные выплаты дивидендов или неожиданные продвижения вперёд.

Сухов судорожно скупал участки улиц и, построив на них дома и отели, начинал планомерно, за счёт арендной платы обирать партнёров, попадавших в ходе игры на его территорию.

Вася — Царь, как всякий революционный по натуре элемент, старался первым делом захватить Электростанцию, Водопровод и железные дороги. Из колоды карточек Общественной казны он вытягивал то обязательство срочно

заплатить зубному врачу, то получал второе месте на конкурсе красоты — за что ему полагались очередные 10 тысяч.

И всё же чаша весов потихоньку склонялась к Сухову. К началу первого ночи он скупил уже семь из восьми одноцветных уличных блоков. Ему принадлежало три из четырёх железных дорог. Чтоб не разориться в пух и прах, Ольга сама признала себя банкротом. Вася держался до последнего. И лишь когда ему пришлось расстаться с Электростанцией, своим последним активом, вынужден был признать поражение.

Поднявшись с дивана, Степанов не стал складывать в коробку игровое поле и прочие причиндалы, предполагая, что игру они продолжат завтра. В голове было ясно и прозрачно. У изголовья кровати лежал томик избранных рассказов Конан Дойла — чтение их на ночь обычно способствовало хорошей аналитической работе мозга Степанова с последующим мирным засыпанием тела.

Степанов уже лёг в постель и открыл начало рассказа «Союз рыжих», когда его словно некая сила вытолкнула из постели. Вдев ноги в тапочки, он отправился к своему рабочему столу и взял в руки те самые промокательные листы от пресс–папье, над процессом сушки которых так потешалась тогда Ольга. А ведь прежде, чем высушить, Степанову пришлось обработать их специальным раствором для лучшего проявления записей, которые ими промокались. Проявилось немногое. Восстановленные им при помощи зеркала и переписанные на отдельный листок записи Жарского, которые он «промокал» при помощи пресс–папье, все равно выглядели абракадаброй:

С. — 400–200+500

Л. — 750+300–250

Н. — 250+700–600+100

З. — 400+600+350+180+800+1900+П.

То ли буква «З», то ли цифра «3» была обведена жирным кружком.

Уже в который раз Степанов безуспешно пытался разгадать эту загадку. Он почти не сомневался уже, что каракули эти имеют непосредственное отношение к игре Жарского в ту самую «Монополию», что была обнаружена на столе в его «тайном» кабинете. А так как Степанов сам обычно банковал, то вполне мог предположить, что цифры как раз и могут означать выданные или изъятые у игроков суммы. Только вот кто такие эти «С», «Л», «Н» и тот, кто скрывается под буквой «З» или цифрой «3»? Что за таинственные партнёры? И что такое «П»?

И тут Степанова, кажется, немного осенило! Он несколько раз прошёлся по комнате. То улыбка радости озаряла, то гримаса разочарования кривила его лицо. В любом случае возникшая в его голове версия требовала проверки.

Оставалось только дождаться утра.

Глава седьмая

«Центр мобильной связи» на Соборной площади по праву считался самым современным зданием Великоволжска. Огромные, всегда чисто вымытые витрины, выложенное плиткой пространство перед мраморным крыльцом, дезодорированный

воздух внутри, сверкающие стеллажи с многочисленными телефонами и прибамбасами к ним — прямо этакая столичная штучка красовалась рядом с порядком потрёпанными старинными зданиями и колоннадой рынка.

Когда в прошлом декабре Центр только открылся, туда ходили не только за покупками, но и просто на экскурсию, поглазеть. Сейчас, летом, покупателей практически не было. С утра заскочили два мужичка заплатить по счетам, да толстая женщина долго выбирала, но так и не выбрала чехол для поцарапанного, похоже уже и купленного таким с рук, телефона устаревшей модели.

Девушка в форменной синей юбочке и белой блузке с бейджиком «Наташа» скучала за стойкой. Она тайком грызла семечки, сплёвывая шелуху в кулёчек, свёрнутый из рекламной прокламации Центра. Подобное времяпрепровождение было строго–настрого запрещено. Но главный менеджер был в отпуске, а посетителей не наблюдалось.

С площади через открытые стеклянные двери доносился гул машин, обрывки разговоров прохожих, иногда что–то громко и невнятно объявляли по рыночному радио. Тоска…

Неожиданно громкий и дребезжащий звук заставил Наташу оторваться от семечек. Совсем рядом с их роскошным Центром остановился оскорбительно раздолбанный — чуть ли не с выпадающими деталями — мотоцикл с коляской. Наташа фыркнула. С седла мотоцикла соскочила препотешная бабка. С тёмным, слишком загорелым лицом, в адски убогой косыночке и каких–то уморительных башмаках, бабка была похожа на мультяшный персонаж. Наверное, на рынок приехала, подумала Наташа, но ошиблась. Бабка прямым ходом чесала в Центр.

Вздохнув, девушка ссыпала семечки в карман юбки, а кулёчек бросила в пластиковую урну. С приветливой улыбкой она вышла навстречу посетительнице.

— Мне, дочка, нужен телефон, — бабка застенчиво улыбнулась нарядной продавщице. — Самый хороший.

— Ну, для вас, я думаю, подойдут такие модели, — девушка подвела покупательницу к витрине с самыми простенькими, дешёвыми телефонами. — Вот, посмотрите, в этой ценовой категории могу вам предложить…

Бабка всмотрелась в ценники и отрицательно покачала головой:

— Нет, нет, тёзка, мне бы что подороже, получше. Давай, я сама посмотрю и потом тебя позову.

— Пожалуйста, смотрите! — Наташа демонстративно равнодушно вернулась за стойку.

В душе её кипела ярость. Позову! Как же! Коню ясно — бабка припёрлась поглазеть и ничего не купит. Если уж такая рухлядь и решается покупать телефон, то берёт самый дешёвый и не выёживается. Ну, пусть посмотрит, как люди живут…

Препятствовать в чём–либо покупателям считалось в их фирме куда большим преступлением, чем грызть семечки. За такую провинность запросто могли уволить.

Бабка долго и нудно разглядывала витрины, и не думала уходить. Мёдом ей тут намазано, что ли? — тоскливо подумала Наташа и украдкой зевнула.

— Девушка, можно вас? — бабка призывно помахала рукой.

Подойдя, Наташа едва не засмеялась. Ай да старушка! Глаз–алмаз! Выбрала едва ли не самый навороченный!

— Мне вот этот, пожалуйста, достаньте, — ласково улыбалась старушка.

— Будете брать? — обалдела Наташа.

— Буду, тёзка, буду.

— А зачем вам? Ну, в смысле, здесь инфраскрасный порт, прямой выход в интернет, блютуз…