Просто хочу

Пожидаева Ольга

— И я тебя. Люблю, Кир. Сумасшедший придурок.

Он засмеялся и спустился губами к моей груди. Мы были потеряны для мира еще на час.

— Позволь спросить, где же тебя вчера носило, красавец? — вспомнила я о своих обидах утром за завтраком.

— Ревнуешь? — Кир подмигнул и оскалился.

Я намазала масло на хлеб, продемонстрировала нож.

— Орлов, твое сердце принадлежит мне. Могу и вырезать. Не надо доводить до греха.

Он сделал перепуганные глаза, схватился руками за щеки. Я насупилась.

— Ладно-ладно, —

пошел на попятную Кирилл, — Работал я. Не представляешь, как достали журналисты. Всем нужны новости из надежных источников. Крис с Сонькой каши наварили, хватило бы голодающую Африку накормить.

— Ну-ну, — поддержала я его праведный гнев, — Одна повариха торчит на малой родине, а ее подельник в четырех стенах. Скажи, пожалуйста, почему мы должны все то расхлебывать? Я на такое не подписывалась.

— Ники, но я подписывался. Пока Соня торчит в прострации самобичеванья, я должен ее отмазывать. И братца твоего заодно. Донна похоже отпуск взяла. Как сговорились. А люди, знаешь ли, голодны до информации. Особенно после той затравочки. По-хорошему им бы надо на людях появиться официально. Или, наоборот, все опровергнуть. А эта неизвестность, конечно, держит в тонусе. Меня, блин.

— Короче, — я попыталась напустить на себя деловой вид, — Мне все это надоело.

— Ооо, — Кир задрал лапки кверху, — Английская леди в гневе. Только не бейте меня, мадам.

— Дурак, — я потянулась к нему, целуя в сладкие ямочки.

В голове складывался план, который позволит мне видеть чаще самого дурашливого дурашку на свете. Ну а заодно устрою братишке сбычу мечт.

— Ники! Что за лицо? — Кир нахмурился.

Самое отвратительное — он читает меня, как открытую книгу.

— Ты что — то задумала? Говори!

— Ну… — я замялась. А, была не была, — Наверно, тебе нужно официально представиться моей семье.

— Боже. Звучит так…

— Старомодно?

— Не заниматься сексом до свадьбы старомодно. А это вообще каменный век.

— Иди на х**.

Сонины уроки русского не прошли даром. Кир сжал кулаки, губы, зубы, процедил:

— Я, кажется, предупреждал, что бывает за такие слова.

— Догони!

Я бегала недолго, потому что очень хотела быть пойманной.

Крис

— Привет, маленький братец.

Утренний звонок Ник застал меня в книжном.

Все дни были похожи. Одинаково серые. Я напоминал себе, что нужно есть, спать, чистить зубы, принимать душ, дышать. Чтобы не сгнить в номере выползал на прогулки. Сегодняшняя сулила мне большие неприятности. Папарацци засекли меня у магазина. Я решил с наглой рожей продраться сквозь них не без помощи локтей, но зазвонил телефон.

— Ник, спаси меня, пожалуйста, — не лучший кандидат на роль жилетки, но все-таки.

— Опять ходил по улице без охраны? Тебя фоткают или уже насилуют?

— Пока фоткают. Ты в ЛА? Можешь за мной приехать? — почему-то очень захотелось увидеть ее.

А еще больше тянуло домой в Лондон. К родителям. В дом, где я вырос.

— Нет, я дома.

Ну вот.

— И мне самой позарез нужна твоя помощь. Дело на миллион фунтов.

— Деньги вперед, иначе я не работаю.

— Ой, какие мы принципиальные. Короче, ты мне нужен в Лондоне. Сможешь доставить свой звездный зад домой?

— С удовольствием, — нахлынула нежность, и я решил сказать, — Я так скучаю.

— Господи, Кристофер. Сублимация сделала тебя сентиментальным.

— А зачем я тебе понадобился?

— Ну, не мне… Я хочу познакомить Кирилла с родственниками. Сам понимаешь, твое присутствие… — Ники пыталась подобрать слова.

— Понимаю, Ник. Моральная поддержка. Знакомое лицо. Конечно, я приеду.

— Спасибо.

— Брось. Пустяки.

— Ты сам как? Все бастуешь? — сестренка уладила свои дела и решила поинтересоваться моими.

— Ага. Как Софи? Вы созваниваетесь? — я решил прощупать почву.

— Она все еще упрямится, Крис. Но уже воет на луну. Потерпи немного, все будет хорошо. Мне пора, — она чмокнула в трубку и отключилась.

Дежурные фразы на этот раз меня обнадежили. Сколько же еще может быть все плохо? Пора и хорошему меня посетить. Надвинув на глаза очки и кепку, я смело вышел из магазина на растерзание фотографам. Единственное, что меня радовало в этом дерьмовом повышенном внимании — завтра Соня зайдет в сеть и увидит меня. Почему-то я не сомневался, что она увидит.

Сам не знаю почему, но за день до отлета, я понял, что не могу больше сидеть в четырех стенах. Кто там в Греции покровительствовал авантюристам? Гермес? Спасибо, дружище, что есть места на дневной рейс до Лондона. Хотя в первом классе почти всегда есть места. Я побросал вещи в сумку. Портье не соврал. У парадного входа не было ни одного папарацци. Сегодня караулили у служебных.

Оба аэропорта тоже не поломали мое инкогнито. Иногда мне кажется, что узнают сначала Дина, а потом уже меня. А без бодигарда я обычный парень, который едет к родителям. По дороге в родной Барнс я представлял, как мама обрадуется, кинется мне на шею. Отец улыбнется, похлопает по спине, скажет что-нибудь остроумное, но с глубоким смыслом. Сегодня я буду спать в своей комнате. К черту отели.

Машина остановилась. Я расплатился и быстрыми шагами пошел к дому.

Сюрприз.

Меня не ждали.

Пусто. Никого.

Отлично.

Дом, милый дом.

Из всех мобильных мне ответил только номер Ники.

— Ой, а мы в Йоркшире, на крестинах. Тебя ждали только завтра, — пропела сестренка медовым голоском.

— Понятно, — я совсем забыл, что мой кузен недавно стал отцом, — Когда вернетесь?

— Завтра. Приезжай к нам. Тут весело.

— Ник, я дохлый после самолета. А Кир в Лондоне?