Просто командировка
Шрифт:
Пастор, командир расчета АГС, перетащивший свой "аппарат" на новую позицию, видит в кустах мелькающие вспышки, слышит непонятные крики. Быстро развернув гранатомет, и приговаривая, - Вот вы где, родненькие!
– он дает несколько коротких очередей.
Серии разрывов расшвыривают в стороны сцепившихся солдат и боевиков. Один из огненно-черных клубов подбрасывает и без того уже мертвого лейтенанта. И через несколько секунд на замершей поляне лежат только семь трупов. Единственный уцелевший боевик вытаскивает к своим раненого товарища
Командиры, собравшись у стола в комендатуре, устало перебрасываются словами.
– Похоже, сдыхают?
– Рассветет скоро. Им смываться пора.
– Да, мужики, - качает головой бамовец, - весело тут у нас.
– Да это - ерунда. По сравнению с тем, что здесь раньше творилось, у нас - курорт. Как Майкопской бригаде досталось, или десантуре с вэвэшниками, которых в декабре-январе вводили, нам и в страшном сне не приснится, серьезно отвечает Шопен.
Серега, что-то вспоминая, печально головой качает.
Из рации Шопена чужой голос доносится.
– Э, Шопен! Как здоровье у твоих друзей? Хорошо мы вас сегодня потрепали?
– Нашел чем гордиться! Крутых из себя строите, а сами только из-за угла убивать умеете. Какой идиот эти перемирия выдумывает?! Давно бы уже вас задавили.
– Почему идиот? Умные люди придумывают. Деньги хорошие зарабатывают...
– А чего ты сегодня так поздно на нашу волну влез? Раньше слово сказать не давали...
– Да так, послушать хотелось, как ты своими командуешь.
– Ну и как?
– Ничего, маленько умеешь воевать. Только людей своих не жалеешь. Зачем на такие серьезные дела пацанов посылать, а? Как теперь их трупы забирать будешь? Или собакам оставишь? Мы своих не бросаем...
– Ты о чем? Мои все на месте.
– Э-э-э, командир называется... А трое, которых ты мне в тыл посылал? Или это не твои, забрели откуда-то?
– Кто?
– Шопен обводит взглядом братишек-командиров.
Снова рация заговорила:
– Лейтенант Горяченко Николай Иванович... Храбрый был лейтенант, уважаю. Так, - шелест в рации, - рядовой Тюрин...
Грохот возле стола: командир бамовцев, побледнев, вскочил, стул уронил.
– Седьмой пост! Угловой. Как же они так?! Куда их понесло? Колька, вот пацан, а!
– Где они?- Шопен продолжает разговор так, будто речь идет о вещах вполне заурядных.
– Да тут, недалеко. Дачный поселок знаешь. Угловой домик, прямо на повороте, зелененький такой...
– А чего это ты так раздобрился?
– Хорошо умирали твои ребята. Похорони, как следует. Ну, до следующей встречи.
– Голос в рации был полон ненависти и яду.
– Только долго их не оставляй, тепло. Пока бояться будешь, протухнут.
На Грозный накатывался рассвет. Багровые отсветы пожарищ как-то незаметно заместились пурпурными всполохами зари. А затем, потянутая дымкой голубизна поглотила на небосклоне все остальные
Комендант, все командиры подразделений и старшие офицеры собрались у большого стола с картой местности. У двоих перевязаны головы. Один нянчит подвешенную на перевязи руку, его лицо покрыто испариной и время от времени искажается от дергающей боли в раненом плече.
Комендант, в очередной раз пробежавшись карандашом по карте, говорит задумчиво:
– Непонятно, чего их туда занесло. Ну, хорошо, решили в тыл боевикам зайти. Но те в основном в полосе от дороги до Сунжи ошивались. А шлепать еще чуть не километр, через зеленку, через просеку...
– Вот-вот, - кивает головой Шопен, - Пастор говорит, что от того момента, когда ребята еще с поста стреляли, до непонятной суеты в зеленке минут пять прошло, ну максимум - десять. Не успели бы они так далеко забраться.
– Рупь за сто: их в этот домик специально перетащили. Какую-то подлянку готовят. Кто этот район знает?
– Серега обвел товарищей вопросительным взглядом.
– А может, в самом деле решили уважение проявить?.
– один из помощников коменданта, тот что с раненой рукой, подошел поближе к столу.
– От них дождешься!
Комендант снова к карте склонился.
– Если бы ребят убили и оставили возле кочегарки, то духам не было бы смысла нас в "зеленку" выманивать. Тут под прикрытием комендатуры можно одним взводом управиться. А вот в дачный поселок так просто не выйдешь. Со всех сторон лес настоящий. Целый полк растянуть можно. И на стрельбу друг по другу спровоцировать.
– Эт-то трюк известный, с ним мы управляться умеем... тянет один из офицеров.
– Душман прав. Какую-то новую подлянку надо ждать.
– Пионер, бери машину, группу прикрытия, гони за Даудом и его ребятами, - говорит Шопен одному из своих офицеров, - найди их хоть из-под земли. Пусть он всем любопытным скажет, что его на другой конец города вызывают. Куда-нибудь на Старые Промысла. Понял?
– Ясно.
– В нашу комендатуру провезете скрытно. Боевики не должны знать, что они здесь.
Комендант подтверждающе головой кивает.
Офицер-омоновец быстро выходит на улицу и слышно, как он зовет водителя машины и кого-то из бойцов.
– Кто такой?
– спрашивает Серега.
– Дауд?... Чеченский ОМОН.
– На хрена он тут нужен? Ты что, с чехами в "зеленку" собрался? Тогда я - пас. Они нас проведут...как Иван Сусанин.
– Дауд здесь, в Ленинском РОВД начальником розыска был. Давил бандоту, как положено. А когда Дудаев стал из уголовщины личную гвардию набирать, они с Даудом в числе первых посчитались. Сына убили. Жена и дочка у друзей с ручным пулеметом в обнимку ночевали, пока он их не сумел в родовое село отправить. Сам он дудаевцами заочно к смерти приговорен. И вся команда у него такая же. Так что эти...чехи... понадежней нас с тобой будут. Их только придерживать надо. Горячие очень.