Просто Наташа, или Любовь в коммерческой палатке

Новиков Николай Михайлович

— Я же затеяла весь этот переполох, я и должна быть с тобой, пока все бандиты не уберутся отсюда.

— Я бы тебе посоветовал, шлюшка, оставить нас в покое, — жестко сказал Садовников. — Иди, гуляй, тебя наши дела не касаются.

— Ну ты свинья! — с отвращением посмотрел на него Андрей. — Эта девушка моя невеста. Будешь оскорблять ее, набью морду и на пистолет не посмотрю! На себя посмотри — более грязной, мерзкой шлюхи я не видел!

— Это так серьезно? — усмехнулся Садовников. — Не дури, Андрей. Я тебе сейчас все объясню, мы договоримся. А насчет

этой… я тебе завтра троих выпишу: блондинку, брюнетку и рыжую. И каждая не хуже этой, вкус у меня, как ты понимаешь, неплохой.

— Пошел ты!

— Не надо дергаться, ругаться. Прошу тебя, отправь ее домой или к следующему клиенту, и мы поговорим. Действительно, не очень красиво получилось. Ну?

— Она никуда не пойдет! — отрезал Андрей. — Что ты делать будешь? Позовешь своих головорезов? Стрелять станешь?

— Выстрелю, если ты станешь дергаться. Но, надеюсь, обойдется без этого. Хорошо. Давай деньги, и я уйду. Оставлю тебя вдвоем с возлюбленной.

— Как он помог тебе заработать эти деньги? — спросила Наташа.

— Это не по твоей специальности, — скривился Садовников.

— Да так, можно сказать, случайно, — сказал Андрей и улыбнулся. — Позвонил, говорит, есть партия «Мальборо», миллион пачек, цена девяносто рублей, найдешь покупателя по девяносто два за пачку — два миллиона твои. Ну, и я нашел. Обалдел от такой возможности и нашел. Случайно, конечно.

— Так почему же он хочет отнять у тебя твои деньги? Ты их честно заработал, так сейчас многие делают. Не отдавай.

— Я бы сам продал эту партию. — Садовников присел на спинку кресла, наблюдая за Наташей и Андреем. Похоже, не сомневался, что сейчас Андрей вернет ему деньги. — Времени не было. Дела, так сказать, навалились. Я просто хотел дать тебе пятьдесят тысяч. Остановимся на этой цифре. Что, мало? Ты в издательстве перед уходом сколько получал? Две с половиной тысячи? Я даю тебе зарплату за двадцать месяцев, а ты обижаешься.

— Я и раньше знал, что деньги портят человека. Теперь понимаю, как здорово портят.

— Вот я и хочу, чтобы ты сохранил свой человеческий, а значит, и творческий потенциал, — ухмыльнулся Садовников.

— Но для тебя эти деньги — пустяк! Ты ездишь на «БМВ», из-за границы, сам говорил, не вылезаешь. Что такое для тебя два миллиона? Пустяк! И ты из-за него пошел на такую подлость? Ты, дерьмо, послал бандитов ограбить меня? Меня, кому ты клялся в вечной дружбе, называл братом?!

— Извини, старик, но сейчас два миллиона для меня не пустяк, а, так сказать, все. Дело есть дело, в него нужно средства вкладывать. Так получилось, что сейчас мне как раз двух миллионов не хватает для заключения контракта. А где их взять? Я уже все, что у меня было, в этот проект грохнул, занял, и все равно не хватает. Больше взять негде… Понимаешь?

— Ты не мог попросить у меня взаймы? Я бы дал.

— Знаешь, когда богатый просит у бедного, в этом есть что-то извращенное… Но теперь я готов согласиться с твоим предложением. Хорошо, представим, что я занимаю у тебя эти деньги.

— Теперь ты дерьмо, и всегда останешься им, — сказал Андрей. — А деньги я тебе отдам. Твои дерьмовые деньги.

11

— Голова раскалывается, — ныл Шпиндель, — сука, так врезала мне этой палкой, аж искры из глаз посыпались! А босс даже не разрешил мне морду ей попортить…

— Я сейчас тебе ее попорчу, если не перестанешь скулить, — зло бросил Валет. Он стоял у подъезда, сунув руки в карманы кожаной куртки, и с презрением смотрел на Шпинделя.

Керосин размахнулся, пнул Шпинделя в зад ботинком.

— Оставили козла! Куда смотрел, падаль?!

— Кончай! Я же сказал, там босс, он сам занимается этим делом.

— Какого хрена он приперся сюда? — спросил Валет. — Ты позвонил, позвал его?

— Да ты что! Он сам пришел. Эта сука наколола вас, Керосин был прав, бабки тут, а вы поехали…

— Керосин был прав! — передразнил его Валет. — А ты, ишак, куда смотрел? Кто базарил, что она приходила-уходила?!

— Откуда я знал? Может, и приходила, а может, и нет… Я что, помню всех телок, которые входили в подъезд?

— Ладно. Так что там случилось? Почему пришел босс, почему мы пасли этого чувака? Что за дела, меня это интересует! — задумался Валет.

— Дела хреновые, — подтвердил Шпиндель. Он все еще держался за голову. — Шишка будет здоровая… Дела такие, что этот чувак — кореш нашего босса. Поэтому и нельзя было его трогать.

— А почему бабки нужно было взять?

— Не знаю. Шефу они зачем-то понадобились.

— Зачем — я знаю. Новый контракт на поставку азиатской аппаратуры они заключают. Он мне сам сказал. Почему бабки именно здесь нужно было брать? Если кореш, босс мог бы сам прийти и взять. Что за дела такие?

— Кажется, босс недавно как-то подкинул ему два лимона. Какое-то дело они вместе обтяпали, продали что-то. И два лимона отошли корешу. Теперь босс решил отнять их. А почему — откуда я знаю?

— Сигареты! — догадался Валет. — Я знаю, недавно на складе была агромадная партия, и разом исчезла. Кому-то двинули ее, и быстро. Выходит, мужик нашел покупателя, заработал свои бабки, как посредник. Помог боссу, а тот решил, что у лоха можно бабки назад взять? Нас на это дело двинул!

— Много было сигарет? — поинтересовался Керосин, доселе молча наблюдавший за разговором.

— Большой склад был забит до потолка, — вспомнил Валет. — На всю Москву хватит.

— Валет, — шмыгнул носом Керосин. — Я что-то не усеку, что за дела?

— Такие дела, — закурил Валет. — У меня есть сигареты, много, я говорю тебе: Керосин, найдешь покупателя, только быстро, быстро, два лимона твои. Ты нашел покупателя, получил бабки, а я посылаю команду отнять их. Я знаю, что ты лох, в ментовку не поскачешь, а среди уважаемых никого не знаешь, наезда не будет. Понял, да?

— Я даже тебе не простил бы такого.

— Ты это боссу скажи, — подал голос Шпиндель.

— Гнилой чувак, — презрительно процедил сквозь зубы Керосин. — Ты, Валет, что думаешь?