Шрифт:
Ей снился сон о том, что она становится все моложе и моложе. С каждым вздохом тело ее делалось легче, кожа разглаживалась, а легкие наполнялись дыханием жизни. Поначалу эти ощущения были приятными, порой даже экстатическими и эйфорическими, но затем она осознала, что процесс омоложения необратим. Да, она превращалась в ребенка, худую замученную девочку, а затем, становясь все меньше и меньше, стала младенцем. Вместе с этим терялись и меркли воспоминания о пережитой жизни, бесценный опыт, накопленная мудрость и здравомыслие. Все сделанные выводы, личные достижения и изменения личности в результате взросления просто угасли. Она потеряла память, она
Мария, тяжело дыша, вскочила в постели. Грудь словно бы сдавила плита. Этот сон снился ей уже не первый день. Сердце бешено и неровно билось, готовое вырваться из груди и улететь в стратосферу. За окном уже светлело. Как и всегда. Ровно в пять утра.
Мария привыкла вставать в это время и встречать рассвет, сидя на крыше. Вот и на этот раз она залезла на крышу и, укутавшись в плед из красной колкой шерсти, пустым и измученным взглядом уставилась на горы.
Горы… Прекрасные, статные, изумрудные, величественные, они окружали ее дом со всех сторон, защищая от протяжных сырых и колючих ветров. Теперь же их вершины в который раз осветились оранжевым теплым пламенем восходящего солнца, и мягкий уютный свет разлился вокруг, преобразовавшись в легкую эфемерную дымку. Мария с наслаждением вдыхала это солнечное пламя, и ей казалось, что внутри нее разливается рассвет, даруя освобождение от ночных кошмаров и привнося в ее жизнь долгожданный покой. Когда же солнце возвысилось над горными вершинами и начало припекать, Мария спустилась с крыши и приготовилась выполнять свои ежедневные обязанности.
Да, она была немолода и одинока, но и ей нужны были средства к существованию, поэтому она выращивала кукурузу и фасоль, чтобы за дешево продать местным жителям этой горной деревушки или же обменять на хлеб, муку и другие продукты. Мария была простой, честной и добросовестной крестьянкой, никогда никого не обманывала, никогда не совершала подлых поступков, да и вообще была не особо общительной и разговорчивой особой, хотя в этой деревне и общаться-то было особо не с кем. Муж ее погиб достойной смертью горного шахтера пять лет назад, когда в шахте в очередной раз произошел обвал, а детей у них завести не получилось. Сначала Мария тосковала по мужу, но потом смирилась, привыкла и уже который год изо дня в день жила по своему размеренному распорядку.
Единственное, что ее беспокоило- это ночные кошмары про смерть наоборот через превращение в младенца. Сны эти казались Марии дурным предзнаменованием, и она даже решила сходить к шаману из соседней деревни и попросить его совершить обряд изгнания злых духов, которых она в полной уверенности считала причиной своих кошмаров.
Мария неторопливо последовала на кухню и поставила чайник. Только вот почему-то ее любимая кружка из тонкого фарфора с изображением голубых цветов- подарок покойного мужа- куда-то пропала. Мария была чрезвычайно удивлена произошедшим. Она точно помнила, что положила кружку на стол как обычно. Она не могла ошибиться, ведь эта кружка всегда стояла на столе в течении многих лет.
Мария схватилась за голову. Вероятно, она теряла разум из-за своих ночных кошмаров. Еще раз обыскав кухню, а заодно и весь дом, она с горечью убедилась в том, что ее любимая кружка окончательно пропала.
За окном кричали кондоры, а на Марию нашла непередаваемая грусть. Она предалась воспоминаниям о муже. В голове всплыл его образ, а также тот день, когда он подарил ей эту кружку с голубыми цветами. Кажется, это были анемоны, но Мария не особо разбиралась в ботанике, поэтому не могла сказать наверняка. Кружка была очень дорогой, привезенной неизвестно откуда, и Мария берегла ее как могла.
Всплакнув немного и испытав приступ едкой ностальгической меланхолии, она принялась готовить кукурузную кашу. Мария была человеком дела и не привыкла упиваться своей грустью. Дел же всегда было много, поэтому каждая секунда была на счету.
Мария вновь громко ахнула. На дне кастрюли, которую она вчера усердно чистила и полировала целых полчаса, снова оказались остатки пригоревшей кукурузной каши. Более того, на полу по какой-то причине зацвели красными маками несколько пятен свежей крови. Мария в ужасе осмотрела свои руки и ноги, но никаких ран и порезов на коже не обнаружила.
– Да что же это такое! – в сердцах воскликнула Мария, беспомощно уронив кастрюлю в раковину.
В растерянности она огляделась по сторонам и подошла к окну. Да, ей определенно требовалась помощь. Врача или шамана. Кого-нибудь. Не поев и даже не выпив чаю, Мария начала собираться в путь. Она твердо решила сходить к шаману в соседнюю деревню. Конечно, деревня эта была в пяти часах пути, и дорога пролегала по горным перевалам и обрывам, но Мария была настроена решительно.
Она быстрыми шагами с несвойственной ей легкостью и проворностью направилась в долину к кукурузному полю. К шаману было не принято приходить с пустыми руками, и она решила набрать корзину кукурузных початков. Но и на кукурузном поле ее подстерегала очередная неожиданность: кто-то прополол ее поле, избавив ее от тяжелой и неблагодарной работы по избавлению от сорняков.
Мария ахнула и закрыла лицо руками. Это, конечно, было очень хорошо, что кто-то избавил ее от необходимости пропалывать поле, но поскольку это было как-то связано с предыдущими странностями, в чем Мария просто не сомневалась, то вместо благодарности она могла лишь испытывать всепроникающий липкий ужас.
Она собралась закричать, позвать кого-нибудь, как-то привлечь внимание к себе и попросить о помощи, как вдруг на землю резко и ниоткуда упала гигантская тень, а затем очень низко над ее головой пронесся пассажирский самолет, не издав при этом ни звука. Мария могла наблюдать, как самолет, охваченный пламенем и почти развалившийся на две части, стремительно падает в море деревьев. Через какое-то время из ближайшей рощи поднялся столб дыма и огня. При этом стояла мертвая тишина, Мария не слышала ни звуков мотора, ни удара о землю, ни взрывов.
Посчитав, что она потеряла слух и теряет разум, Мария в оцепенении наблюдала за пылающим пламенем. Когда огонь утих, она начала медленно осматриваться вокруг, не в силах что-либо сделать. Ее ноги были словно ватные, и каждый шаг давался с неимоверным трудом. Когда позади она услышала жужжание трактора, ей показалось, что она снова бредит. Но это оказался лишь сосед по деревне – старый Санчес. Он все дни напролет проводил в полях до тех пор, пока первый снег не покрывал горные долины.
– Сеньора! – закричал Санчес и принялся весело махать руками.
Мария все еще находилась в оцепенении. А неугомонный старый тракторист продолжал тараторить со всей своей деревенской непосредственностью:
– В роще что-то горит. Я видел взрыв и огонь. Опасно! Может случиться большой пожар! Хочу проверить что и как. Не хотите поехать со мной?
– Да, конечно! – быстро пролепетала Мария и с трудом забралась на высокое сидение старого дребезжащего трактора.
Она была рада появлению Санчеса. Сейчас любое напоминание о нормальной привычной жизни было на вес золота.